Заставь меня улыбаться (СИ) - "Лиэлли". Страница 17

      — Зачем вы переводите ему это? — спросил его вдруг француз. — Я спрашивал только вас. Скажите, вы давно работаете на Раньери?

      Лесли окончательно впал в ступор и снова покосился на Диметрио, но тут же поспешно опустил взгляд, начиная нервничать и мять подол своего пиджака. И замер, когда почувствовал ладонь Диметрио на своих руках.

      — Успокойся. Что он спросил?

      Лесли пересказал ему суть вопроса.

      — Мне можно ответить? — смущенно спросил он.

      — Передай ему, что это не его дело, Лесли. — Скулы итальянца внезапно проявились четче, на них вновь заиграли желваки. — Все, что касается внутренних дел моей компании, не должно представлять для него интереса.

      Лесли вздохнул и передал ответ Раньери Николя, стараясь смягчить его резкость, но француз, казалось бы, нисколько не обиделся.

      — Лесли, верно? — сказал он, чуть наклонившись вперед. — Какое чудесное имя! Лесли, скажите, вы не откажетесь составить мне компанию, скажем, завтра вечером за ужином? Ваш босс, надеюсь, не будет против? — Он выразительно глянул на руку Диметрио, что все еще лежала поверх ладоней Лесли.

      Пораженный такой неприличной откровенностью и прямотой, Лесли просто тупо молчал, хлопая глазами.

      Неожиданно Диметрио резко поднялся со своего места, навис над французом, который был вдвое больше его по габаритам, и процедил:

      — Вообще-то будет. Советую тебе захлопнуть пасть и собрать свои слюни, пока я не подправил тебе черты лица не в лучшую сторону.

      Николя непонимающе приподнял брови, и Диметрио бросил через плечо, обращаясь к Лесли:

      — Переведи.

      Лесли смешался, не веря своим ушам. Что это еще за вспышка злости? Диметрио что, хочет сорвать контракт? После такого оскорбления поставщики «Emerald» точно не станут ничего подписывать! Но, самое главное, неужели он так завелся только из-за того, что этот француз, кажется… пригласил его, Лесли, на свидание? И почему Диметрио попросил его переводить, если и сам понимает французский?

      — Но… Дим… — робко произнес Лесли. — А контракт?

      — Я сказал: переводи!

      Лесли вздрогнул и нерешительно обратился к Николя, однако выразился не так грубо, как Раньери.

      — Простите, мсье Николя, боюсь, что не смогу ответить вам взаимностью, потому что сеньор Раньери категорически против… и я тоже.

      Николя помолчал с секунду, похоже, он даже не напрягся, несмотря на то, что над ним нависал явно злой Раньери. Будь Лесли на его месте, он бы уже уписался от страха, если честно.

      — Вы с ним любовники? — прямо спросил Николя, кивая на обоих поочередно.

      Лесли вспыхнул и хотел было уже покачать головой, но передумал. Французы, как известно, славятся своей настойчивостью, а его вовсе не прельщала перспектива выводить Диметрио из себя на протяжении всей вечеринки, пытаясь отбиваться от флиртующего Николя, который явно положил на него глаз ни с того ни с сего.

      — Я отвечаю сеньору Раньери взаимностью, — просто сказал Лесли, желая раз и навсегда прояснить недоразумения между ним и французом.

      — Ах, какая жалость, — усмехнулся тот и, к его облегчению, перевел тему, дав знак своему помощнику. — Поставь нашу печать, Жак, а я подпишу.

      Габриэль ненавязчиво дернул своего босса за рукав, заставляя сесть на место, и шикнул на него:

      — Веди себя прилично! Ты же сам хотел непременно получить контракт с «Emerald»!

      — Да я этому… — начал было Раньери, но секретарь больно шлепнул его папкой по рукам, заставляя осечься.

      Все еще продолжая хмуриться, Диметрио подписал контракт, и Габриэль поставил печать. Затем обе стороны пожали друг другу руки, при этом Диметрио демонстративно поморщился и так сжал руку француза, что тот едва не охнул. Но, надо отдать ему должное, он улыбнулся после того, как все было закончено, и, пожелав Раньери приятного вечера, ушел в сопровождении своего помощника.

      Габриэль сказал, что будет ждать в конференц-зале, и тоже вышел вместе с Миком, который остался дожидаться шефа за дверью.

      Лесли оказался с ним наедине.

Часть шестая

      — Ну и что это было? — спросил Лесли на удивление спокойным тоном.

      — Я хотел тебя спросить о том же, — парировал Диметрио.

      — Ну уж нет! — Лесли вскочил с места, возмущенный донельзя. — Зачем ты сказал, что тебе нужен переводчик, если и сам прекрасно знаешь французский?!

      — Кто сказал тебе, что я знаю французский? Так, понимаю через слово, он во многом похож на мой родной итальянский, но внятно изъясняться не могу. Это все, что тебя интересует? — насмешливо спросил Раньери, вскидывая бровь.

      Лесли смутился и опустил взгляд. Несколько минут они молчали. Лесли переваривал только что произошедшее, пытаясь осознать это до конца. Неужели поведение Диметрио можно было расценивать как вспышку ревности? Иначе почему бы еще он так взбесился?

      — Так, значит, ты отвечаешь мне взаимностью? — прервал его размышления вкрадчивый вопрос.

      Лесли вспыхнул до корней волос и вскочил было с дивана, собираясь начать оправдываться, но Диметрио успел схватить его за запястье и дернуть на себя, так что Лесли, не удержав равновесия, повалился прямо на него.

      — Говорил? — с нажимом спросил Раньери.

      — Говорил, — согласился Лесли со вздохом, но вздох этот был прерван еще одним глубоким поцелуем.

      И на этот раз Диметрио целовал его неспешно, словно смакуя каждую секунду, с таким старанием лаская языком его рот, что Лесли поплыл почти сразу же, обмяк у него на груди и мог лишь тихо постанывать. А мужчина, как будто желая заставить его окончательно потерять самообладание, принялся неторопливо массировать ему затылок, не прерывая поцелуя. И Лесли застонал еще громче, чуть потершись бедрами о его живот, — затылок у Лесли был невероятно чувствительным. Он, словно кот, приходил в чистейший экстаз, стоило кому-то дотронуться до этой его части тела.

      Однако, все еще сохраняя крохи разума, Лесли попытался прервать поцелуй и уперся ладонями в грудь Раньери.

      — Вот что ты делаешь? — хрипло выдохнул он и сам же, не в силах остановиться, теснее прильнул бедрами к твердому животу Раньери.

      — Это был риторический вопрос, да? — скептически уточнил Диметрио, выпростав из-под пояса его рубашку, и забрался под нее ладонями, чтобы огладить спину.