Мушкетерка - Лэйнофф Лили. Страница 40

Мужчина с карими глазами похлопал моего окаменевшего поклонника по спине:

— Быть может, вам улыбнется удача, если вы перестанете сравнивать девушек с детскими игрушками?

Месье Бальдек залился румянцем — под стать рыжим усам.

— Месье Вердон. Я полагал, что сегодня приглашены только приближенные королевской семьи.

Глаза месье Вердона встретились с моими, и его улыбка стала шире, искреннее. Он меня вспомнил.

— Кажется, вас ищет супруга, — сказал он Бальдеку. — Вообще-то она в полном отчаянии. Решила, что вы заблудились на обратном пути после того, как засвидетельствовали свое почтение его величеству.

— Благодарю, — процедил месье Бальдек сквозь стиснутые зубы, — что сообщили мне о бедственном положении моей жены.

Когда он и после этого не ушел, Вердон посуровел:

— Всегда пожалуйста. С учетом инцидента, который имел место в прошлом месяце, я обещал ей немедленно пойти и разыскать вас.

Они какое-то время сверлили друг друга взглядами, и в конце концов месье Бальдек заморгал.

— Я должен вернуться к жене. Приятно было познакомиться. — Он слегка поклонился мне и удалился, искоса взглянув на соперника.

Вердон был одет не так пышно, как большинство гостей. Никаких безвкусных украшений и чрезмерной вышивки.

Я вспомнила, что говорила о моем объекте мадам де Тревиль. Он любит охоту, я должна заставить его побегать.

— Кажется, вы ожидаете благодарности за то, что сыграли роль моего спасителя. Однако я и сама способна о себе позаботиться. — Я уже не была той смущенной девчонкой, которую он встретил в прошлый раз. Он не должен увидеть мою слабость.

— Сыграл роль, мадемуазель? Вы меня обижаете. Я-то думал, я хорошо справился и ничем не выдал своей уязвимости, но вы меня раскусили. Рад наконец-то познакомиться как положено. Месье Вердон к вашим услугам.

У меня в памяти крутилось какое-то воспоминание о том дне, когда мадам де Тревиль впервые назвала это имя. Вердон, Вердон…

Немного погодя, когда я все еще продолжала на него пялиться, меня озарило. Это едва не нарушило мою напускную невозмутимость: мне потребовалось напрячь все силы, чтобы не закричать, и я лишь изогнула губы в застенчивой улыбке и порадовалась, что он не слышит, как бешено стучит мое сердце. Не может быть, что это оказалось правдой!

— А вы случайно не знакомы с вашим однофамильцем, который живет где-то в районе Бордо?

— Полагаю, вы имеете в виду месье Юбера Вердона?

— Вы с ним родственники? — предположила я.

В ответ он громко, раскатисто рассмеялся. Его смех был таким же, как и улыбка, — обаятельным, возможно даже искренним.

— Можно и так сказать. — Я приподняла бровь. Мадам де Тревиль советовала мне так делать, говорила, что это привлекает внимание к моим глазам, таким блестящим и темным на фоне бледной кожи. — А почему вы спрашиваете?

— Моя семья родом из тех краев. — Тут я подошла опасно близко к тому, чтобы раскрыть ему сведения обо мне, так что не стала углубляться. — Я как-то слышала его имя — в самом лестном смысле, конечно. Что-то о его щедрости и о том, как он тратит свое личное время и средства на подготовку будущих членов Дома короля.

Взгляд Этьена Вердона был твердым и проницательным, словно он мог заглянуть прямо в туман моих мыслей.

— Юбер Вердон — мой отец, — наконец ответил он. — Однако я бы предпочел поговорить о вас.

— Обо мне? — переспросила я, прижав руку к груди.

— Вы так поражены, что кто-то находит вас интригующей?

— Напротив, — сказала я. — Однако я удивилась, что вызвала интерес у вас. Особенно учитывая, что я пролезла вперед очереди.

— Неужели?

Я бросила многозначительный взгляд поверх его плеча. Проследив за ним, он увидел двух женщин, пялившихся на меня. Платья обеих были украшены дорогими камнями, разбросанными по подолу и лифу, — они отражали пламя свечей. Блеснув глазами, он повернулся обратно ко мне, но перед этим я успела заметить, как рядом с женщинами появилась Портия, отвлекая на себя их внимание.

— Я сам себе хозяин, что бы ни говорили правила светского этикета. — Он вгляделся в мое лицо, прежде чем предложить мне руку. — Но если вы настаиваете: мадемуазель, не окажете ли честь потанцевать со мной?

— Но что они скажут? — Мой вопрос прозвучал искренне даже для меня самой, хотя я отрабатывала его дюжину раз и заранее знала, каков будет ответ, как перехватит у него дыхание. — Представьте, какой будет повод для сплетен: танец с никому не известной девушкой в зале, полном высшей аристократии.

— Мне — переживать, что меня увидят с мадемуазель, которая привлекла внимание всех и каждого на этом балу? Тайна лишь подстегивает любопытство светской публики.

Я протянула руку и вложила свою ладонь в его.

— А ваше?

Он обхватил мою руку своей и легонько потянул, так что я сделала шаг вперед. Ближе к нему.

— О, я обожаю загадки. Особенно — разгадывать их.

Его ладонь была теплой, большим пальцем он поглаживал костяшки моих, оставляя горячий след от своего прикосновения.

— Мадемуазель, — негромко проговорил он, так что его слышала только я. — Если ваше нежелание танцевать вызвано тем, что произошло в нашу прошлую встречу, мы можем и посидеть, если желаете.

— Месье, мы же на балу — в самом королевском дворце! Вы наверняка предпочли бы танцевать.

— Сидеть может быть куда предпочтительнее… все зависит от компании.

— Этьен! — Я отдернула руку, когда к нам подошел незнакомый мужчина и раскланялся с моим визави. — Мне жаль мешать тебе и твоей очаровательной спутнице, однако я вынужден настаивать.

По лицу моего объекта пробежала тень.

— Дела зовут. — Он скорчил гримасу, снова нашел мою руку и пожал ее. — Придется нам потанцевать в другой раз.

— Разумеется, месье Вердон.

— Это имя моего отца, — ответил он.

Меня сбила с толку его прямота. Он был таким неотразимо искренним и теплым — в нем не чувствовалось вероломства и хитрости.

— Разумеется, Этьен.

Его взгляд скользнул по изгибу моих губ, с которых слетело его имя — так тихо, что лишь он мог расслышать. Остальные гости даже не догадывались, что происходит между нами — точнее, что, как ему казалось, происходит.

— Боюсь, вы поставили меня в неловкое положение.

Я помедлила с ответом, вспомнила улыбку, которую отрабатывала с девушками перед зеркалом, такую, чтобы не шла у него из головы, когда мы расстанемся.

— Меня зовут Таня.

— Таня, — повторил он, прижался губами к моей руке, которую все еще держал в своей. Все это время он не сводил с меня глаз. Они казались темнее, чем тогда, при свете факела, карий смешивался в них с зеленым, переходя в более глубокий оттенок. — До новой встречи, Таня.

Глава семнадцатая

— До новой встречи, Таня? — усмехнулась Портия. — Может, он еще и сонет в твою честь сочинил?

— Он и правда сказал, что ты привлекла всеобщее внимание? — встряла Теа; она лежала на животе, подперев подбородок руками и скрестив лодыжки за спиной. — Это все равно что назвать ее красивой, правда ведь? — Она посмотрела на Портию, ожидая подтверждения. — Выходит, Таня обзавелась поклонником?

Портия, корчившая гримаски перед зеркалом, оживилась:

— Я надеюсь, что в недалеком будущем он посвятит тебе, Таня, целый сборник сонетов, которые ты сможешь с выражением прочесть перед нашими домочадцами.

— Не говори глупостей, — мягко возразила я, вынимая рубины из ушей и укладывая на туалетный столик. Мужчины постоянно проявляют интерес к женщинам, не имея при этом никаких намерений ухаживать за ними. Я ему на самом деле не интересна. Это просто флирт. Ему неизвестны мои тайны — а если бы он их узнал, то сразу сбежал бы.

Но мне необходимо выведать тайны его отца и дяди. Как бы мне ни хотелось расспросить мадам де Тревиль о связи, которую я обнаружила, и выяснить, что ей известно, я не могла на это пойти. Тогда пришлось бы рассказать, что я едва не выдала ему информацию о моем прошлом — явный провал для таинственной незнакомки, которую я должна была изображать.