Магия и кровь - Самбери Лизель. Страница 48

Крошка Кейша хмурится.

— Тетя Элейн хотела поговорить с бабушкой, тетей Эйприл-Мэй и еще третьей тетей про какие-то генетические штуки в больнице, где она работает. А бабушка сказала, чтобы тетя Элейн никому про наши дела не рассказывала, потому что бабушка ужасно любит командовать. Я ей так и сказала, а она говорит: иди посиди одна у себя в комнате. Ну и пожалуйста! Я люблю сидеть в своей комнате!

Дальше маленькая Кейша долго описывает, какие заколки хотела, и жалуется, что теперь, когда бабушка ее наказала, мама, наверное, никуда ее не поведет. Больше она тетю Элейн не упоминает.

Видео кончается, и я тру лицо руками.

— Отлично. Генетические штуки — это наверняка имеет отношение к Джастину. Вот почему она попала в генетическую базу «Ньюгена». И теперь мы знаем, что тетя Элейн работала в больнице и хотела что-то показать трем людям — бабушке, Эйприл-Мэй и еще какой-то женщине.

Йохан говорил, что наши две семьи самые сильные, но, похоже, у Роуэн более точные сведения. У нее всегда так. Тете Элейн нужно было посоветоваться с тремя матриархами. Причем третью из них Кейша не знала. Значит, это не Картеры.

— Какое нам дело до всего этого? — Кейша откидывается на подушки.

Я ушам своим не верю.

— Тебе что, неинтересно, что у тебя есть родственница, которую ты забыла, так как тебе нарочно стерли память? Да еще и при помощи нечистой магии?!

— Почему ты ведешь себя так, будто у тебя никогда не было лучшей подружки — нечистой колдуньи? — тут же отвечает Кейша.

Я старательно не обращаю внимания на то, что она говорит о Лорен в прошедшем времени.

— Может, воспоминания стерли не зря. У нечистых обрядов всегда благая цель, — добавляет она.

Я кривлюсь.

— Понимаешь, вряд ли совпадение, что история про тетю Элейн всплыла как раз сейчас, когда я выполняю задание. Кроме того, она наша тетушка, и вообще-то мы сами должны были решать, стирать воспоминания о ней или нет, даже по веским причинам.

Кейша наматывает прядь волос на палец.

— Ну не знаю. Просто я не представляю себе, чтобы бабушка пошла на такое без серьезных оснований. И она наверняка дала на это согласие, даже если обряд проводили не мы — ясно, что не мы, поскольку мы сохранили чистоту. Для разнообразия я согласна с Кейс. По-моему, разумнее разузнать побольше про Маму Джову.

— Я могу делать и то и другое!

— Вайя как она есть, — бормочет Кейша и откладывает планшет, чтобы заглянуть в телефон.

Я бросаю на нее сердитый взгляд. Теперь даже мне ясно, почему она так бесит Кейс. Кипя от злости, я выбегаю за дверь, Кейс выходит следом. Какая им разница, про кого я хочу разузнать, про Маму Элейн или про Маму Джову, если я могу заниматься и тем и другим одновременно? Это же ерунда по сравнению с действительно важными решениями вроде того, браться ли за задание и как именно его выполнять.

— Что ты будешь делать, когда выполнишь задание? — вдруг спрашивает Кейс.

— Не знаю, а что?

Она останавливается посреди коридора.

— Ты даже не можешь представить себе собственное будущее.

Я смотрю на Кейс в недоумении.

— Как выглядит твое будущее у тебя в голове? Неужели ты даже намека на него не видишь?

— Вот получу дар и узнаю.

— Правда?

Я резко разворачиваюсь и топаю к себе. Можно ничего не говорить: я уверена, что Кейс прекрасно слышит все мои мысли на полной громкости.

Она права. Мое будущее, то, какой я хочу видеть мою жизнь после того, как выполню задание, для меня полная загадка. Я могу сосредоточиться только на том, что мне нужно сделать сейчас. И следующим шагом будет прокатиться в «Дикси-Молл» и узнать, кто у нас матриарх третьего по силе семейства чернокожих колдунов. А когда я ее найду, я выясню, что произошло между тетей Элейн и Джастином Трембли. Я задам все вопросы, на которые отказываются отвечать мои родственники. И получу ответы на них.

Глава пятнадцатая

Торговые центры бывают разные. Одно дело — «Итон-центр», настоящая цитадель в центре города, сплошные сверкающие новехонькие магазины известных брендов. И совсем другое — «Дикси-Молл». Он расположен уже за западной границей Этобико, в Миссисауге, и в нем тоже есть магазины знаменитых брендов, только все облепленные надписями «Распродажа», но в основном — лавочки с названиями вроде «Джинсы на любой вкус».

Я с тоской смотрю на стойку, где торгуют свежевыжатыми соками. Вот бы выпить коктейль из личи с шариками-боба, но завтра у нас экскурсия в «Ньюген», и мне наверняка захочется отпраздновать это чем-то вкусненьким в центре. Так что лучше приберечь деньги на потом.

Мы с родными часто приезжаем в «Дикси-Молл», иногда на распродажи, иногда, как я сейчас, на блошиный рынок. Глядя прямо перед собой, я вхожу в серые двери. На меня никто не смотрит.

На меня никогда никто не смотрит.

В закутке прячется дверь из матового стекла с колдовской меткой из облезлой самоклейки. За ней спуск на блошиный рынок. Я еще не бывала здесь одна, но Кейс сказала, что не может везде за мной таскаться, у нее, мол, своих дел по горло, после чего удрала в библиотеку, так что я сегодня герой-одиночка.

К тому же я подозреваю, что Кейс слегка огорошена. Вчера, после того как Кейша показала нам свое видео, мы по предложению Кейс решили поискать что-нибудь про Маму Джову. Правда, лично я с самого начала говорила, что не найдем. Мама Джова из тех предков, о которых нам рассказывала бабушка. Никакая не загадка, не то что Мама Элейн или третий матриарх. Точнее, загадка, конечно, но в нашем альманахе не нашлось никаких намеков, почему ей приспичило давать мне такое задание. В том слое реальности, где обитают предки, перескакивать из прошлого в будущее, а из будущего в настоящее — это нормально. А объяснять ныне живущим, какая связь между теми или иными поступками предков, — как раз ненормально. Это мы пишем свою историю, а не они. Если они нам ничего не говорят, откуда нам знать? Можно только догадываться.

Насколько я могу судить, у нас с Мамой Джовой нет никаких особых уз, помимо связи между предком и потомком, что бы она там ни говорила. А вот тетя Элейн, третий матриарх и Джастин — три детали одной головоломки, которая уж точно имеет отношение к нам с Люком.

В самом низу лестницы — подвал с низким потолком, где работает крупнейший в Канаде рынок только для колдунов — знаменитая Барахолка в Дикси. Не пижонский рынок Сент-Лоуренс в центре, где продают домашние сыры и кустарные мокасины, а запах горячего хлеба заставляет покупать дорогущую выпечку. И уж точно не «Коллектив», где одна молодежь — сплошные художники и музыканты с ног до головы в геномодах.

Барахолка в Дикси — это длинные ряды шатких столиков, которые редко заменяют новыми, и кучи пыльного старья, старше бабушки. В воздухе разлита смесь пряных ароматов из множества лавочек, где торгуют национальными блюдами, и того неуловимого запаха старины, который так липнет и к вещам, и к людям.

Здесь больше двухсот лавочек, и мне надо найти среди продавцов третьего матриарха.

Я подхожу к первому киоску, у самой лестницы. Он покрыт блестящей фиолетовой тканью и занимает целых три столика. Продавец при моем приближении подбирается — наверное, думает, что меня заинтересовали выставленные перед ним зажигалки.

— Привет, сестренка! — кричит он.

Я морщусь. Никогда не пойму, почему некоторые чернокожие считают, будто стоит назвать тебя «сестренка» или «братишка», когда вы даже не знакомы, и ты тут же купишь их барахло. Продавец открывает рот, чтобы начать расхваливать свой товар, но я его перебиваю:

— Я ищу матриарха. Кто из тех, кого вы знаете, сильнее всех?

Продавец поднимает кустистые седые брови:

— Даже не поздороваешься?

— Простите, — выдавливаю я. — Здравствуйте.

Теперь, когда я вроде бы загладила свою грубость, он готов со мной общаться. Подробно оглядывает меня с ног до головы — безо всякой задней мысли, просто оценивает. Мне хочется представиться, но бабушка с дядюшкой продают здесь наш товар, и нехорошо будет, если им скажут, что я тут что-то вынюхиваю.