Очаровательная сумасбродка - Чейз Эллисон. Страница 34

— Так ты ему сказала? — перебила ее Холли.

— Разумеется. А если бы я этого не сделала, он стал бы задавать много лишних вопросов.

Спустя несколько минут Холли и Сабрина уже проехали на своих лошадях скаковой круг и теперь направлялись к открытому пространству, раскинувшемуся за ним. Здесь, вдали от теплого дома, садов и денников пронизывающий утренний ветерок беспрепятственно гулял по вересковой пустоши. Поежившись, Холли глубже зарылась подбородком в воротник своего костюма для верховой езды. По чернильно-синему небу медленно ползли тяжелые тучи, за которыми все еще сияло несколько звезд, но показавшийся над горизонтом диск солнца уже начал понемногу разгонять ночную тьму.

Вместо Молнии для Холли на этот раз оседлали спокойную кобылу Мэрибель Фэнси. Она трусила вперед уверенно и была готова подчиняться любому приказу наездницы. Как и леди Сабрина, Холли ехала в дамском седле, а не в мужском. Никто никогда не заподозрил бы ничего особенного в этих молодых леди, если не считать того, что леди Сабрина и ее подруга отправились на прогулку в столь ранний час, когда все еще спят. Как леди Сабрина и пообещала Холли, конюхи не задали ей ни единого вопроса. Поэтому у Холли осталась всего одна проблема.

Сама леди Сабрина.

Похоже, сестра Колина и не собиралась ее оставлять. Холли почти преодолела тот путь, по которому они с лордом Дрейтоном проехали накануне, но чем ближе они с Сабриной были к долине, тем в большем замешательстве оказывалась Холли. Признаться во всем Сабрине она не могла — это было бы слишком рискованно. Несмотря на то что Сабрина не всегда находила общий язык со своими братьями, она была одной из Эшуортов, и Холли вовсе не хотелось проверять ее лояльность семье.

Холли приостановила Мэрибель и подождала, когда ее спутница сделает то же самое.

— Леди Сабрина… — заговорила она.

— Просто Сабрина, — перебила ее сестра Колина. — Товарищи по преступлению могут не соблюдать приличия.

— Могу тебя заверить, что ни о каких преступлениях и речи нет, — промолвила Холли. — Я никогда не была замешана в таких вещах.

— Тогда к чему такая таинственность?

— У меня есть причина соблюдать таинственность, равно как у тебя — помогать мне.

— Да мои причины не составляют никакой тайны! — воскликнула Сабрина. — У меня такая скучная жизнь, а ты меня хоть немного развлекла. — Она сцепила руки на седле перед собой и наклонилась вперед. — Позволь мне сопровождать тебя, что бы ты ни делала. Клянусь, я ни одной живой душе не скажу ни слова.

— Не могу, — твердо ответила Холли. — А если ты будешь и дальше преследовать меня, то мне придется повернуть назад и вернуться в дом. И это не просто мой каприз: это необходимость.

— О! — Сабрина театрально вздохнула. — Понимаешь, говоря такие вещи, ты только разжигаешь мое любопытство. Ну да ладно — во всяком случае, пока. Я оставлю тебя. — Она махнула рукой в сторону севера.

Неожиданно, несмотря на кажущееся равнодушие Сабрины, Холли догадалась, в чем может быть причина того, что ее спутница не хочет ехать куда-то в одиночестве.

— Ты, случайно, не боишься того, что твоя лошадь перестанет тебя слушаться? — спросила Холли. — Как это было в загоне?

— Тот случай не повторится, — уверенно проговорила Сабрина.

— Но ты же сказала, что это было не в первый раз.

— Никогда не обращай внимания на то, что я говорю, — заявила Сабрина. — Я была расстроена. Наверняка моя лошадка просто испугалась громких разговоров, шума и толпы гостей. Этого не повторится, — еще раз произнесла она, сердито хмурясь, что заставило Холли спросить себя, кого, собственно, Сабрина пытается убедить — ее или себя саму.

— Я не задержу тебя надолго, — вслух сказала Холли, хотя, признаться, уверенности в этом у нее не было.

— Я не должна отпускать тебя в эту сторону. — Сабрина кивком головы указала на долину. — По приказу моего брата, — добавила она.

Холли содрогнулась, но тут же поняла, что, возможно, это был вовсе не приказ, а предостережение, основанное на его опасениях. Не мог же он предположить, что она вернется сюда на следующий день, да еще с его сестрой.

— Куда бы я ни поехала, всю ответственность за возможный риск я беру на себя, — сказала она.

— Ну что ж, поезжай и делай что хочешь, независимо от того, касается это моего брата или нет. Даю тебе полчаса — потом встретимся за теми деревьями. — Сабрина указала рукой на несколько сосен, которые тянулись к небу на западе. — Если к тому времени ты не вернешься, я сделаю вывод, что что-то случилось. В таком случае я буду вынуждена отправиться искать тебя.

Холли оставалось только надеяться на то, что она управится за полчаса; просить Сабрину дать ей еще немного времени явно не стоило. Теперь она была не только в долгу перед ней, но еще и зависела от того, будет ли сестра Колина молчать — во всяком случае, пока, как сказала сама Сабрина.

Через несколько минут Холли оглянулась через плечо назад, чтобы убедиться в том, что молодая женщина не последовала за ней. Остановив Мэрибель, Холли повернулась в седле и внимательно оглядела окружающую местность во всех направлениях в поисках какого-нибудь движения. Насколько она могла увидеть, компанию ей составляли лишь два жаворонка, распевающих друг другу песни высоко в небе, да кролик, перебежавший перед ней тропинку. Холли продолжила свой путь.

Не прошло и нескольких минут, как перед ней появилась огромная вересковая пустошь, сужающаяся к двум холмам, между которыми протекал звонкий ручеек. Он петлял, разветвлялся, исчезал среди расселин, а затем вновь появлялся, чтобы весело забурлить над камнями. Холли направила Мэрибель на песчаный берег, где копыта лошади стали тут же вязнуть в песке. Колин не обманул ее, сказав, что почва здесь зыбучая. В лучшем случае лошадь не предупрежденного об этом наездника могла захромать. В худшем — потерять опору под ногами и увязнуть в зыбучем песке, сбросив с себя всадника.

Возбуждение охватило Холли, и она пожалела, что не может пустить лошадь быстрее. Граф не обманывал ее.

Впрочем, ее эйфория быстро прошла: если тут действительно опасно, то это место прекрасно подходит для того, чтобы спрятать кого-нибудь. На этих крутых утесах и по зыбучему песку не поездишь верхом, да и вырастить здесь что-либо невозможно, поэтому едва ли кому-то придет в голову прогуливаться в этих местах.

За спиной у Холли солнце поднималось в утреннем небе, но долина сужалась перед ней до тех пор, пока не превратилась в узкое ущелье, куда не попадали прямые солнечные лучи. Редкие сосенки да молодые лиственные деревца льнули к каменистым склонам холмов, а ветер гулял в их листве, отчего они тихо шумели, как толпа перед скачками. Впереди ручей исчезал под изъеденными водой валунами, вся земля скрылась под водой, покрытой рябью. Из-под копыт Мэрибель летели мелкие камушки и песок.

Остановив кобылу, Холли спешилась. Она проехала по долине с полмили, но не увидела ничего примечательного, так что теперь она пройдет вперед еще совсем немного, чтобы окончательно убедиться в том, что тут никого нет. Не желая рисковать лошадью на повороте ущелья, она привязала Мэрибель к ветке первого попавшегося дерева и пошла дальше пешком.

Вода промочила подол ее юбок, просочилась в сапоги, когда, стараясь не отходить далеко от камней, она стала перебираться на другую сторону ущелья. Там она на мгновение остановилась, когда пугающая правда внезапно осенила ее — правда, которая поколебала ее верность королеве и угрожала разрушить дружбу с Викторией.

Она предпочла бы не найти ничего, ни единого следа Гордости Принца или чего угодно, что указывало бы на то, что Колин Эшуорт имеет отношение к краже жеребца, пусть даже это разочарует Викторию и поставит под угрозу ее правление.

Обойдя валуны, Холли неожиданно увидела угол изгороди. Она ухватилась за ветку молодого тиса и сжала ее с такой силой, что пальцы побелели, а ветка согнулась в руках. Ноги Холли отказывались повиноваться; она смотрела на забор, а сердце неистово колотилось у нее в горле, кровь гудела в ушах, а перед ее внутренним взором вставали недавние картины.