Покров (СИ) - Моденская Алёна. Страница 32

– И какую цену они за это заплатили? – мрачно спросила Настя через плечо. – Ты под горой-то прогулялась?

– Ну и что? – огрызнулась Василиса, всё ещё не понимая, с чего вдруг так разволновалась.

– А то, что всё это – зло, имеющее своей целью обман. И если люди становятся его поклонниками, то обратной дороги может и не быть. Выбраться из болота мало кому удаётся. Это только кажется, что можно просто протянуть руку и взять то, чего тебе хочется.

– А почему нельзя?

– Потому что это не бесплатно, – откуда-то из-за спины ответил Гаврил, пока Настя, сдвинув брови, всматривалась в горизонт.

– В магазинах тоже не бесплатно, – сказала Василиса через плечо. – Можно иногда и чем-то пожертвовать.

– Смотря чем, – пробормотала Настя, прикладывая руку ко лбу козырьком.

– Это же ваш брат.

– Понимаешь, не все желания исполняются на пользу. Говорят же – бойся своих желаний.

– Не на пользу? – Василиса обернулась и глянула на Настиного брата, повисшего тряпичной куклой. – Вообще-то, ему выздоровление вовсе не помешало бы.

– А если он после этого убьёт кого-нибудь? – довольно громко произнёс Гаврил. Когда Настя, широко раскрыв глаза, повернулась назад, он чуть сбавил тон: – Вы сами сказали.

– Да, в общем-то, ты прав. О том и речь. – Настя шумно выдохнула и указала вперёд. – Вон он, скит.

Василиса присмотрелась. Вдалеке, среди сизых холмов, темнела небольшая точка. Солнце потихоньку начинало клониться к закату, и процессия, подгоняемая Настиным нытьём и близостью конечной точки, пошла быстрее.

Грунтовка стала понемногу спускаться, потом последовал небольшой подъём, и скит оказался виден как на ладони. Довольно простенький двухэтажный деревянный дом, какие-то сарайчики рядом, огород. Это никак не вязалось с рассказами Гаврила о чудесах, после которых воображение рисовало чуть ли не резиденцию Деда Мороза. А здесь – всего лишь одинокое хозяйство в лугах, окружённых густыми болотистыми лесами.

По мере приближения к скиту сильнее стал ощущаться ветер, несущий прямо в лицо пыль с дороги. Вспотевшая кожа теперь покрылась шершавым налётом, крупинки скрипели на зубах и забивали глаза.

– Почему нельзя было на машине приехать? – спросила Василиса, отплёвываясь.

– Она заглохла сразу за совхозом, – проговорила Настя, поворачиваясь спиной к сильным порывам пыльного ветра.

Сквозь коричневатую пелену уже проступили очертания скита. У невысокого забора стояли две фигуры в чёрном. Та, что пониже – это старец Фома, Василиса его сразу узнала. А второй, наверное, его помощник, которого она тоже видела в монастыре.

Оставалось только перейти пересохший ручей по мостику с перилами.

Василиса продолжала с трудом передвигать ноги, прикрывая лицо от разраставшейся пыльной бури, но в какой-то момент оказалось, что она идёт одна. Обернувшись, она рассмотрела, как Сергеев, Гаврил и её отец втроём пытались поднять с земли Настиного брата, а сама Настя бежала к ним.

Василиса развернулась, чтобы предложить и свою помощь, но внезапно Настин брат поднялся сам. Причём его тело будто вытолкнула какая-то сила, он даже взмахнул руками и завалился назад. Потом подался вперёд, схватил Сергеева за грудки и швырнул прямо в Настю. Та, вскрикнув, присела, так что тёмная фигура Сергеева пролетела прямо над ней. Василиса тоже успела увернуться, только услышала глухой звук падения. Но стоило ей снова повернуться назад, как пришлось отпрыгнуть в сторону, потому что теперь на неё кубарем летел ещё один смятый ком. Судя по стону после падения, это был Гаврил.

Отца Василиса не увидела, поэтому просто побежала вперёд, когда на её плечо легла мягкая ладонь. Тело само собой остановилось, и старец Фома, кивнув, прошёл мимо. Он так же мягко отодвинул Настю и смело подошёл к её брату, беспорядочно выбрасывающему конечности в разные стороны. Испугавшись, что маленького пожилого батюшку зашибёт, Василиса прижала руки ко рту, но очередной выпад пролетел мимо.

Отец Фома вплотную подошёл к парню, что-то тихо сказал и положил ему руку на лоб. Тот дёрнулся, как от удара током, вытянулся по струнке и рухнул плашмя на землю. Настя тут же подлетела и села рядом с ним на колени. Отец Фома сказал что-то и ей, погладив по голове.

Откуда-то появились отец Павел и помощник старца Фомы. Старчик что-то им объяснял, сгибая руки, будто нёс что-то большое под мышками. Они кивнули и, подхватив Настиного брата, просто поволокли его по земле. Настя семенила следом.

А у Василисы внутри снова завязался узел – отца так и не было видно. Будто угадав её мысли, старец Фома осмотрелся и скрылся где-то в бушующих завихрениях песка, сухой травы и листьев. Только по хлопанью его рясы, Василиса догадалась, куда он пошёл и, не обращая внимания на резь в глазах, побежала следом. Из клубящейся пыльной завесы ей навстречу вышел отец, которому она тут же бросилась на шею.

– Потом, потом, – сказал Новиков, хлопая дочку по спине. Вместе они пошли за старцем Фомой, почти невидимым в потоках воющего ветра.

Старик с удивительной сноровкой помог подняться Гаврилу и Сергееву, и кое-как они доковыляли до домика, где в сенях стояла огромная металлическая бочка с водой. Измученные гости скита быстро окружили эту бадью и начали умываться, смывая липкую пыльную плёнку с лиц и рук.

Василиса плескала водой на лицо не меньше десяти раз, и только почувствовав, наконец, на коже прохладный воздух, кое-как разлепила веки. Рядом стоял отец, он уже вытирал полотенцем лысину. Улыбнувшись, он подмигнул дочке, отчего напряжение мигом спало и даже почувствовалось тепло.

Сергеев взъерошил мокрые тёмные волосы и тоже улыбался. Действительно, от осознания того, что сухая буря осталась где-то за стеной, возникло приятное ощущение безопасности и хотелось радоваться. Гаврил промокнул мягким полотенцем лицо, потом расстегнул манжеты чёрной рубашки, завернул рукава и ополоснул руки до локтей. Встретившись взглядом с Василисой, пробурчал:

– Чтобы я с тобой ещё куда-то пошёл – да никогда.

– Ой-ой-ой, – закривлялась Василиса. Новиков и Сергеев рассмеялись её гримасе. Даже Гаврил криво улыбнулся.

Из тёмных сеней они прошли в светлую кухню, где помощник отца Фомы расставлял чашки вокруг огромного медного самовара.

– А где…? – спросил Сергеев, садясь на простую деревянную скамью.

– Там, – неопределённо мотнул головой молодой монах.

Видимо, отец Фома с Настей и её братом были где-то в другой комнате.

– Всё нормально? – шёпотом спросила Василиса отца, когда он сел рядом с ней. Тот кивнул и положил ей большую тёплую руку на плечи.

Гаврил, косо глянув на них, наклонился, чтобы выглянуть в низкое окно. Из-за пылевой стены совсем ничего не было видно – сплошная мутная мгла.

– Ничего, уляжется. – Отец Павел похлопал себя по коленям.

– Странная погода. Наконец-то осень начинается? – спросила Василиса.

Никто не ответил, все смотрели в разные стороны. Помощник отца Фомы разливал душистый травяной чай.

– Так как вы оказались в лугах? – спросил отец Павел Гаврила, который как раз устроился рядом.

– Вон туда все вопросы. – Гаврил кивнул на Василису, и все взгляды устремились к ней.

– Надо было кое-что проверить, – сказала Василиса после небольшой паузы.

– И как, проверили? – серьёзно спросил отец Павел.

– Проверили, – с вызовом сказала Василиса.

– Что узнали? – спросил Сергеев, передавая чашку Гаврилу.

– Узнали, что на местном кладбище больше никого не хоронят.

– И что? – просто спросил Сергеев, беря чашку для себя.

– Памятники есть, фотографий нет. Крестов нет. Могил нет. Или здесь так принято? – Василиса в упор глянула на отца Павла, который тут же опустил глаза и стал сосредоточенно перемешивать чай ложечкой.

Гаврил, окинув взглядом сидевших за столом, улыбнулся и покачал головой. Потом сказал, обращаясь к Василисе:

– Тебе так хочется это знать? Куда они их увозят? Серьёзно? Я могу тебе сказать. Никакой это не секрет, – отмахнулся Гаврил от вскинувшегося Новикова и открывшего рот отца Павла. – Они тела сжигают, а прах свозят под Вражью гору. Там с одной тропки можно свернуть и добраться прямо до подножия. Говорят, что там пещера. А, да. Если что, то тела сжигаются как раз где-то в окрестностях санатория «Черноречье».