Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 1 - Купер Джилли. Страница 72

– Проваливай, – сказала Джорджия.

– Я должен просить прощения. Я Бог знает что натворил, будучи пьян, и Джек извиняется.

Он нагнулся поднять брошенный Мегги конверт.

– О, Иисусе, бедная моя головушка! Ничего никогда, кроме шампанского, не буду пить.

Протянув ей бутылку «Мюэ»( он бросил взгляд из-под бровей и разочаровался, не увидев оживления.

– Почему ты не на финальной игре в поло?

– Я отказался. Ты важнее, и у меня нет никаких отношений с Флорой.

– Я тебе не верю, – произнесла Джорджия, пытаясь забыть о жаре и возрасте, когда зашла речь о чести дочери.

– Она так и не возвращалась после четырех часов утра в прошлое воскресенье, и я общался с ней только по телефону.

Жаль, что нельзя было сходить прочитать дневник Флоры.

– Она вообще пробыла у нас только полчаса и выпила немножко, – говорил Лизандер. – И что самое ужасное, – возмущенно продолжил он, – ее совершенно не заинтересовал Артур, лежавший на боку и храпевший. Она только отряхнула руки от крошек «Твикса» и выпила банку «Фанты». Я был испуган.

«Это уж точно не путь к его сердцу», – оттаивая подумала Джорджия.

– И она постоянно смотрела на часы, – продолжал он. – Потом к нашей подъездной дорожке подъехал автомобиль, и она исчезла. Спроси у Ферди.

– Он всегда тебя прикроет.

– Ну нет. Он только что устроил мне очередную взбучку.

– И вы не догадываетесь, кто был в автомобиле?

– Нет, – солгал Лизандер. – А где же адский водитель?

– Уехал в Оксфорд на финальную встречу.

– Я тебе помешал? – Лизандер посмотрел на бумаги. – Ты должна много написать.

– У меня было удачное утро. – Джорджия вдруг почувствовала себя абсурдно счастливой. – Не хочешь перекусить?

– Думаю, что не удержу пищу. О, Джорджия, спасибо, что больше не злишься. Я чувствовал себя таким несчастным.

Он последовал за ней на кухню, прохладную и темную, как пещера.

– Я должна одеться, – сказала Джорджия, кладя цветы в раковину.

– Пожалуйста, не надо. Ты и так одета.

– Не хочешь цыпленка или морской форели? – открыла дверцу холодильника Джорджия.

– Ну если ты так голодна. Но я, честно, нет. Давай сначала посмотрим «Истэндерз».

– Ты должен приготовить для меня, – произнесла Джорджия, – так как победил в конкурсе шоколадных тортов.

Лизандер расхохотался, раскрыв покрасневшие глаза.

– Да я же разбил его. Не удивительно, что судьи так |и не смогли определить, из чего он. А Ферди еще злился, ;:когда я ел тесто ложкой, пока он его мешал. Сырое тесто гораздо вкуснее самих тортов.

– Как и женщины, – едко заметила Джорджия.

– Не все, – возразил Лизандер, протягивая ей бокал. Лежа в гостиной на темно-золотой софе, Джорджия жалела, что Гай срезал розы, закрывавшие вид из окна. Яркий солнечный свет, теперь проникавший в комнату, подчеркивал морщины.

Динсдейл проворно устроился рядом с ней и не желал пошевельнуться, так что Лизандеру пришлось растянуться на коврике у ног, как частенько делали дети. Он был похож на одного из приятелей Флоры по крикету – восхитительного, но вряд ли к чему пригодного.

Выпуск «Истэндерз» был захватывающим, и Джорджия так им увлеклась, что незаметно для себя стала поглаживать Лизандера по волосам.

– Я думала, это Динсдейл, – произнесла она испуганно.

– Если бы я им был, – сказал Лизандер, удерживая ее руку, – забирался бы к тебе в постель каждое утро. О, Джорджия, я же не сводил бинокль с «Ангельского отдыха» в ожидании ухода Гая. И подсматривал за тобой сегодня днем во время работы, ты великолепно выглядела. Я просто грежу тобой.

– Не будь смешным!

Джорджия ощетинилась, как кошка на собаку.

– Я действительно был готов поцеловать тебя в лесу тогда, во время матча. И я знаю, ты тоже обо мне думаешь.

– Вот уж нет.

– Да, ты тоже, иначе бы так не разозлилась из-за нас с Флорой.

Обняв за шею, он притянул ее к себе, пока не соприкоснулись их губы, а затем с такой страстью поцеловал что Джорджия почувствовала, как сваливается на него с дивана.

– Нет, мы не должны...

Они восхитительно переплелись руками и ногами, его язык скользнул ей в рот, и Джорджия уже боролась с желанием сбежать. Вдруг застежка лифчика расстегнулась, и на ней не осталось ничего, кроме голубых трусиков-бикини. Рыжие волосы рассыпались по золотистым плечам и по-девичьи округлым грудям.

– О, как они милы! Лизандер поцеловал соски:

– Ты прекрасна.

Положив ее на себя и откинув челку, он стал целовать лоб, веки, нос, а затем с восхищением опять в губы. Он гладил ее шею, подмышки и грудь ниже сосков, каждое чувствительное местечко, прежде чем скользнул под трусики к ягодицам, пока не почувствовал, что ее сердце бешено бьется и бедра подрагивают.

– Я думала, у тебя похмелье, – прошептала Джорджия.

– Господи, как я хочу тебя. Опытная женщина, это так здорово.

– Опытная в отпугивании мужчин, – печально сказала Джорджия. И почему она не делала упражнений для укрепления внутренних мышц?

– Тем не менее мы не можем, хотя бы потому, что рядом Динсдейл.

Смеясь, Лизандер положил ее на коврик. Выключив «Истэндерз», он снял темно-голубую рубашку, бросил ею в Динсдейла и повернул фотографию Гая к стене. И, скинув джинсы, встал на колени рядом с Джорджией, нежно снимая с нее трусики. Уткнувшись лицом в грудь, он пробормотал:

– Все думал, как же это произойдет. Я стану мостом к твоему счастью. Не плачь, обещаю быть таким нежным. I Ложись на меня, если пол слишком жесткий.

С Гаем последний раз это походило на муку, и, почувствовав великолепие члена Лизандера, Джорджия испугалась, что ему не войти в нее. Повернув партнершу так, что одно ее бедро оказалось между его ног, он скользнул внутрь пальцами и аккуратно стал поглаживать, вскоре у нее там запенилось.

– О-о-о-о-о, это божественно, – выдохнула Джорджия, когда он легко в нее вошел. – Мы просто созданы друг для друга. Господи, какой он у тебя изумительный.

Лизандер улыбался ей снизу.

– Вот это настоящий оплот, – прошептал он, а Джорджия так смеялась, что не кончила.

– Господи, это было волшебно. Лизандер наполнил бокалы шампанским.

– Извини, что кончил только я. Ферди всегда держит дистанцию, цитируя Шекспира или латинские стихи, а я ничего надолго не запоминаю. И не могу думать ни о чем, кроме тебя. О, Джорджия.

И Лизандер поцеловал ее так, что это стоило любого оргазма.

Когда он зажег сигареты, с софы донесся глубокий вздох. Джек, Мегти и Динсдейл смотрели из-под рубашки Лизандера с крайним неодобрением.

– Они выглядят как Джек Тинкер, Мильтон Шульман и Ирвинг Уордли после первого акта по-настоящему плохой пьесы, – проговорила Джорджия.

Нагнувшись для поцелуя к плоскому загорелому животу Лизандера, она медленно двинулась вверх, касаясь губами каждого ребра.

– Ты само желание, но у нас это должно быть в последний раз. Ты больше чем вдвое моложе. Это неприлично.

– Ну и что? Посмотри на Раннальдини и... – Лизандер чуть не сказал: Флору. – «Господи, надо быть осторожнее». – И... э... всех этих статисток, которых он лишает девственности.

– Если верить Гермионе, Раннальдини любую женщину полностью удовлетворяет.

Швырнув окурок в камин, Лизандер вскочил с коврика с высоко поднятым членом.

– Иди ко мне и удовлетвори меня, – сказал он, – на этот раз ты должна кончить.

Жизнь Джорджии изменилась. Чувствуя себя желанной, она пошла навстречу своей страсти и к ней вернулась уверенность. Выглядеть она стала потрясающе. Ее еще никогда так не привлекал секс. Она и не догадывалась о взаимосвязи чувств и жажды жизни.

Но Ферди был очень зол.

– Этого совсем не требуется, – кричал он на Лизандера. – Ты должен вернуть им очарование. Гай может так тебя отделать...

– Да наплевать, мне нравится трахаться с Джорджией.

– Она же развалина, – огрызнулся Ферди. – А ты похож на малиновку, готовую гнездиться в любом ржавом котелке.