Притяжение влюбленных сердец (СИ) - "Цветы весеннего сада". Страница 185

Дорогая Анечка! Радость моя! Прибыл в Усть-Кару с хорошими известиями. У меня все получилось. Привез Вам подарки. К сожалению, дела службы требуют моего присутствия. Я поеду сразу в Управление. Буду дома часа через два. Если захотите, можете приехать ко мне.

Очень соскучился. Давайте больше не расставаться. Ваш супруг Яков.

Анна горько расплакалась.

Штольман сидел в рабочем кабинете, слушая срочный доклад начальника тюрьмы об обстоятельствах нападения заключенных на конвой. Бунт, к счастью, удалось подавить, теперь предстояло разобраться в мотивах такого поведения арестантов. Когда он уезжал, все было спокойно, а каторжники вели себя в острогах словно спящий улей.

Отпустив начальника тюрьмы, Яков выслушал еще доклад тюремного доктора. Вновь поступившие заключенные, страдающие истощением и цингой, потихоньку поправлялись.

Когда Штольман, наконец, освободился и собрался поехать домой, прошло уже даже не два часа, а все три. Он очень удивился, что ненаглядная не приехала. Его душа рвалась домой… вслед за сердцем.

- Господин начальник каторги, к Вам тут прислуга… Ваша кухарка и еще одна женщина. - помявшись, доложил помощник.

- Запустите их. - поджал губы Штольман. От своей кухарки он не ждал ничего хорошего. Неприятная женщина.

- Господин Штольман, полюбовники они! - закричала кухарка вместе с товаркой на все здание полицейского управления. - Барин, мы видели супружницу Вашу, как она с молодым барином обжималась сегодня. Ох целовались они, ох целовались, обнимались и лизались, совсем срам потеряли. Мы свидетельницами будем! Разведетесь поскорее и найдете себе новую невесту, еще лучше прежней. Зачем Вам неверная?

Яков потрясенно молчал, не в силах осознать полностью то, что говорят ему эти женщины. Аня целовалась и обнималась в лесу с Лебедевым? Его скромная, нежная жена? У Якова сперло дыхание и заболело сердце.

Это ошибка. - подумал он. - Это не может быть правдой. Слишком чудовищно.

- Мы все видели! Барин ее так целовал, гладил, а барыня отвечала ему, а еще улыбалась. Нас двое свидетельниц, любой суд поверит и разведет Вас с изменщицей! - подливала масло в огонь кухарка.

Яков присел обратно в кресло. Ноги его плохо слушались после убийственных новостей.

- Она же, барин, совсем негодная супружница. Неумёха. Даже родить Вам не может. За домом не смотрит. Изменщица. Выгоните ее! Вам другая сразу родит сынка. - наседала Ефросинья.

Если это правда, я убью ее - подумал Яков. - А потом сам умру, потому что без нее жить не хочу. Пусть все катится к черту. Он обхватил голову руками.

Бабки смотрели на него и с торжеством ждали вердикта.

- Пошли вон отсюда. - наконец отчеканил Штольман, вставая. Его наполнила холодная ярость. - Я тебя, Ефросинья, предупреждал. Возращаешься немедленно в карскую тюрьму.

Он ткнул в Ефросинью, а та заголосила, недоумевая, за что барин так с ней.

- Дежурный! Забери их. - устало, но твердо сказал Штольман.

Яков отказался от пролетки и, похоже напрасно. Казалось, вся Кара смотрит только на него. Встретившись с суровым взглядом начальника каторги, подчиненные и арестанты почтительно здоровались. Но глаза их были… странные такие, любопытные. У Штольмана в какой-то момент словно помутилось сознание, и в последствии он не помнил, как добрался до дома.

- А ну, все пошли вон! Во двор! - грозно сказал Штольман, едва переступив порог. Прислуга сломя голову бросилась из дома, словно только этого и ждала.

Яков дождался пока все выйдут, и закрыл входную дверь на ключ.

Анну он увидел почти сразу, она сидела на диване, виновато опустив голову. Виновато! Глаза ее были заплаканы.

- Здравствуйте, Анна Викторовна. Отчего не встречаете меня? - тихо спросил Яков. Его потряхивало. Ему казалось, что он наяву видит самый страшный оживший кошмар.

Анна молчала, не отрываясь, она смотрела мужу в глаза, чувствуя себя словно маленький кролик перед удавом.

- Ко мне сейчас приходили две женщины. Они сказали, что видели Вас и господина Лебедева в лесу в весьма недвусмысленном положении. Вы целовались. Было такое? Это правда?

- Было. - сказала Аня чуть не плача. - Я клянусь, Алексей Юрьевич сам это сделал. Я уснула и вовсе не хотела, чтобы он меня целовал.

- Как можно так крепко спать? Вы расчитываете, что я поверю во всю эту чушь? - вскипел Штольман.

- Не знаю. - отчаянно крикнула Анна.

- Вот и я не знаю. - с бешенством сказал Яков. - Скажите, почему именно с ним. Вы его любите? Давно?

Аня отвернулась к окну.

- Нет, не люблю.

- И давно у Вас связь с ним? Он что, так хорош?

- Нет никакой связи. - заплакала Анна.

Яков толком не слышал ее. Его сознание отключилось еще в тот момент, когда супруга сказала тихое “было”.

- Надеетесь уйти к нему? Нет, сударыня, не будет этого. Я не для того Вас брал в жены, чтобы Вы так поступали. Я Вас поселю отдельно, и будете жить подальше от него. К племяннику я Вас и на пушечный выстрел не подпущу. Сам Вас беспокоить тоже не буду, коль я Вам так противен.

Аня плакала.

Растеряв всю свою взрослость, она напомнила ему огорченную барышню, какой он знал ее еще полтора года назад. Вот только тогда и речи быть не могло, чтобы поцеловать ее.

Яков быстро прижал ее к себе и, словно безумный, начал целовать жену в шею, щеки, волосы… Анна начала сопротивляться, но он держал ее.

- Пустите меня! - возмутилась она. - Вы мне не верите, ни единому моему слову не верите. Так не смейте же меня трогать!

Но Якова не так-то просто было остановить. Он совершенно не слышал жену. Яков, словно обезумев, прижал ее к подоконнику и начал задирать юбки.

- Нет! - крикнула Аня. - Немедленно прекратите, безумец.

Яков лишь сильнее прижал ее и уже добрался до панталон.

Нет! - опять крикнула Аня, - Яков! Пожалуйста! Я не хочу так и не буду!

Она отчаянно зарыдала и начала вырываться.

Анна рванулась еще раз и ощутила, что муж ее уже не держит, а просто стоит рядом, и глаза у него пустые и безжизненные.

Дрожащими руками она опустила подол и оправила все юбки. После этого она размахнулась и со всей силы дала ему пощечину.

Яков покачнулся и промолчал.

- Да придите же Вы в себя. - затрясла Анна его за плечи, впрочем, без особого успеха. Яков словно омертвел и впал в ступор.

Анна сползла по стене и закрыла лицо руками. Ее била мелкая дрожь от отвращения. Ко всем. К себе, к мужу, к негодяю племяннику.

- Я Вам отвратителен? Совсем противен? Вы разлюбили меня? - спросил Яков.

Аня промолчала. Ей сейчас были противны все. Единственное, чего она хотела, это остаться одна.

Яков спрашивал что-то еще, но она словно отключилась, и ничего не услышала от усталости и потрясения.

Яков, пошатываясь, добрел до буфета, достал бутыку коньяка, налил и залпом выпил рюмку, затем следом еще одну. Желанное облегчение не наступало, виски сдавило сильной болью. Он налил третью рюмку.

Улучив момент, Аня убежала в спальню. Там она сразу закрыла дверь на щеколду, но Яков и не думал преследовать ее. Он оставил изменщицу в покое, решив напиться.

Немного посидев и успокоившись, Анна разделась и прошла в смежную умывальню. Там она достала таз, мочалку, мыло и начала мыться. Отчаянно захотелось смыть себя всю грязь и негатив сегодняшнего дня. Ее так трясло, что Анна даже не почувствовала, что моется холодной водой. Она просто не чувствовала ее температуру. Вымыла заплаканное лицо. Протерла тряпицей уже чистую шею, плечи, руки. Пальцы дрожали. Она выпила немного воды. Горло саднило от криков.

Как плохо ей было! Сначала она очень испугалась в лесу злорадного крика бабки, затем ее ужасно напугало осознание всей ситуации, в которой она оказалась благодаря ненормальному племяннику. Теперь ее до смерти испугал Яша. Нет, он бы ей ничего плохого не сделал… Но… как будто это был не он. На муже лица не было. А как сильно она его ударила, и он принял это! Рука до сих пор болела.