Притяжение влюбленных сердец (СИ) - "Цветы весеннего сада". Страница 206
Только представьте насколько уступчивой и покорной может быть Анна, чтобы защитить Вашего же нерожденного ребенка?
Думайте теперь об этом, господин Штольман.
Хотел бы я видеть сейчас Ваше лицо.
Не ищите меня. Мои финансовые возможности явно превосходят Ваши.
С Уважением, князь К.Р.
Штольман не стал сминать письмо. Это была улика. Несмотря на ужасающие по смыслу строки, голову следовало сохранять холодной.
Яков страшно переживал за жену. Он старался дышать медленнее. В истерике не было никакого проку, но сердце предательски сбивалось с ритма, а мысли путались. Было полное ощущение, что его варят живьем и не было спасения от этих адовых мук.
Он вдруг вспомнил, как безумно ревновал Аню к каждому столбу. Как он устроил скандал, заподозрив ее в адюльтере с его же родственником. Боже мой, какой эгоизм с его стороны. Боже, зачем так больно объяснять такие простые истины? Он давно все понял. Пусть его жена бы любила кого угодно, лишь бы была здорова, свободна и счастлива. Разумовский вполне определенно намекал на вещи, непозволительные по отношению к Анне. Бедная скромная, чистая Аннушка.
Яков усилием воли пытался себя успокоить, потому что думать о плохом было нельзя. Он взял письмо и отправился домой. Главное было найти жену и вызволить, остальное могло подождать с осмыслением.
***
Путь Ани в сопровождении уголовников Упыря и Рябого продолжался несколько дней. Они шли горными тропами, сплавлялись на плоту и в конце пути сели на небольшой китайский почтовый пароходик, напоминавший ржавый утюжок.
Примитивный и тесный, он напоминал холодный ледяной сарай, если бы не горячая топка парового двигателя. Все это время в пути Анна была в одной и той же одежде. Она сильно мерзла и чувствовала себя прескверно, боясь заболеть. Аня крепилась изо всех сил.
На пароходе, уже в относительном тепле, ее стало колотить от озноба. На улице ежедневно продолжал идти мелкий, колючий, сухой снег.
Рябой, отобрав у нее пальто, дал взамен некрасивый, но довольно теплый тулуп. Ботинки тоже отобрали, сунув в руки валенки.
Самочувствие Ани ухудшалось с каждым днем, ей овладело уныние. Особенный ужас внушали кромешно темные ночи.
Каждый вечер похитители вставали на якорь прямо посредине реки, где было самое сильное течение, ведь у берега, на спокойном мелководье, пароходик мог легко вмерзнуть в лед. Аня дремала, слушая как их маленькое судно швыряет туда-сюда, слушала скрежет льдинок о тонкие борта и вой снежной бури.
Она тихо и беззвучно звала мужа, вот только он все не приходил. Никто не приходил за ней, ни живые, ни мертвые.
Через неделю печальное путешествие Анны неожиданно закончилось. Они причалили в бедном китайском порту. Упырь и Рябой, получив оговоренную оплату, передали ее другим людям.
После недолгой поездки в экипаже, Анну сразу увели в баню. Она успела разглядеть богатый особняк в глубине двора. Она уже знала, кто живет в этом красивом доме. Разумовский.
Служанки молча раздели ее, посадив в ванну и оттирая добела жесткими мочалками, не избегая и еле заметного живота. Его они терли тоже. Это было довольно неприятно, впрочем, не зная, они могли и не заметить ее беременности.
Чуть позже в предбанник зашла сердитая женщина с сумкой. Аня испугалась, когда она начала вытаскивать на стол странные металлические приспособления. От женщины волнами шла злая черная энергия. Она была убийцей. Повитуха убивала младенцев. Анну затошнило от непередаваемого ужаса. Она когда-то боялась за свою честь? Да к черту женскую честь, ЭТО было гораздо страшнее.
- Я только посмотрю, вправду ли ты понесла и примерный срок. - увещевала повитуха.
- Нет. Не дам. - затрясло Анну.
Она решила сопротивляться до последнего, но только не даться в руки этой ужасной женщине.
- Лучше подобру-поздорову подойди ко мне. Не дашься, больно сделаю. Она угрожающе взяла в руки длинную спицу.
В этот момент Аня упала в обморок.
***
В великолепном особняке Его Сиятельства уже дожидались почетную пленницу. Кирилл Владимирович с восхищенным негодяйским интересом наблюдал, как бездыханную женщину, одетую и прибранную уложили в кровать.
- Я просил только осмотреть и аккуратно припугнуть, чтобы Анна Викторовна вела себя хорошо. А Вы что сделали с моей гостьей? - укоризненно усмехнулся князь.
- Я ей только спицу показала, госпожа сразу и упала. Кто ж знал, что она такая нежная. Теперь у Анны Викторовны шишка на затылке.
- Очень неаккуратная работа. - покачал головой Кирилл Владимирович.
- Как Вы и просили, я ее осмотрела. Срок небольшой, месяца три. Плод пока живой. Можем вытравить, это на таком сроке несложно. - равнодушно предложила свои услуги повитуха.
- Цена?
- Сто рублей.
- Ну что за варварство! - изумился и рассмеялся князь Разумовский. - незачем подвергать жизнь и здоровье молодой леди опасности. Дождемся родов. Вы свободны. Гонорар получите у помощника.
“…можем вытравить…”.
На этих словах Анна пришла в себя, но от ужаса снова впала в забытье. Мозг отказывался принимать окружающую реальность. Так страшно ей никогда не было.
Неожиданно Анне приснился очень светлый сон. Ей приснился сын. Высокий худенький мальчик был одет в гимназическую курточку. Он был очень похож на Якова. Сын взял ее за руку, утешающе погладив пальцы.
- Не волнуйся, мама, я такой же сильный как папа. Нас так просто не возьмешь. Мы справимся. Папа найдет нас. Ты не плачь…
Мальчик отошел, помахал ей рукой и растворился в дымке.
Анна очнулась в постели. Одетая. Положив руку на живот, она потрогала небольшой холмик под пупком.
Ничего не болело. Что же с ней делали? Вроде бы ничего…
В комнату заглянула служанка.
- Проснулись, госпожа? Его Сиятельство хочет поговорить с Вами.
Анну подняли, одели, словно куклу, в добротное новое платье, расчесали спутавшиеся кудри, уложили волосы в пучок. Горничная хотела даже накрасить ее, но Анна решительно отвела от себя руки девушки.
Ее отвели в столовую. В кресле у накрытого стола сидел князь Разумовский. Кирилл Владимирович улыбался, любуясь видом из окна. Вел он себя, вопреки своим отвратительным поступкам, чрезвычайно любезно.
- Анна Викторовна? Как давно я Вас не видел.
Он рассматривал ее.
- Здравствуйте, Кирилл Владимирович.
Он поцеловал растерянной Анне руки, излишне долго.
- Присаживайтесь, пожалуйста, я за Вами поухаживаю. В Вашем положении обязательно стоит качественно питаться. Не так ли?
Он ловко намазывал паштет на булочку, наслаждаясь изумленным видом “гостьи”.
- Зачем вы это сделали? Зачем силой забрали меня из дома? Отпустите меня обратно, пожалуйста.
Разумовский радушно разливал чай и, улыбаясь, слушал причитания гостьи.
Ему нравилась ее растерянность.
Он с удовольствием посмотрел на Анну.
- У меня есть планы насчет Вас, но все позже. Сейчас лишние волнения ни к чему. Сначала Вам нужно прийти в себя. Выспаться. Ребеночек опять же. Не забывайте о его благополучии, которое зависит от Вас. Я смею надеяться, что Вы будете вести себя хорошо.
- О, Вы можете быть уверены. Силы слишком неравны, чтобы я посмела бросить Вам вызов.
- Вы всегда были очень благоразумной барышней.
Он подал ей чашку чая, погладив по руке.
- Анна Викторовна, можете за сохранность плода не переживать, мы с Вами передадим его сразу после рождения господину Штольману. Ребенок будет некоторого рода компенсацией.
- А я? - растерялась Аннушка, не понимая извращенной логики.
- Вы останетесь со мной.
- А зачем я Вам?
- Вы мне нужны, кроме того, Вы мне нравитесь. Всегда нравились. Я надеюсь, что и Вы будете не столь строптивы, как год назад. Князь внимательно посмотрел на нее.
Аня тяжело задышала, а ее живот скрутило судорогой. К горлу подкатили волны отвращения, она потихоньку выдыхала, опасаясь, что ее сейчас стошнит.