Притяжение влюбленных сердец (СИ) - "Цветы весеннего сада". Страница 68

Племянник, подшивавший что-то из одежды перед сном, расхохотался, глядя на сердитого дядю и восхитился:

- Ай да Анна Викторовна! Воительница!

И тут же миролюбиво добавил:

- Нет, дядя, это не я! - и развел руками. - если бы тетушка обратилась, я бы отказал.. наверное. Но Ваша супруга, как правило, не спрашивает даже Вас, а меня так тем более.

Ему живо вспомнился ласковый взгляд Анны Викторовны, и он усомнился в своей стойкости, призванной отказать тетушке в какой-либо просьбе.

- Значит сама нашла. - мрачно констатировал Штольман.

Лебедев открыл погребок и вместо револьвера нашел записку:

“Яков Платонович, простите меня! Вы секретничаете, а мне страшно. Оружия у вас и без этого револьвера достаточно”.

- Дядя, ну уступите ей! - предложил Лебедев. - Верните Анне Викторовне револьвер. Будет чем, не приведи, Господь, защищаться.

- Но она даже не попросила ничего. Просто взяла, в голове не укладывается такое ребячество! - кипятился

Яков.

Он вернулся в комнату, радуясь, что приступ ревности прошел, оставшись незамеченным Анной. Одно дело отчитать ее за легкомысленность, а другое - неоправданно обижать ее своей подозрительностью. Пусть темные оттенки его души будут скрыты от супруги как можно тщательнее.

Пару часов спустя, Анна проснулась, недовольно осмотревшись, и обнаружив себя в дорожной одежде. Она соскочила с кровати и Яков, дремавший рядом, встал, и подошел помочь расстегнуть ей пуговки. На шее под волосами у Анны наливался еще один, малиновый кровоподтек. Штольман не удержался и поцеловал жену рядом с синячком:

- Больно, Анна Викторовна?

- Да нет, - вздохнула Анна, махнув рукой. - В сравнении с почтарем, мне прекрасно.

- Ему тоже неплохо. Он остался жив, пуля прошла навылет и пострадавший спит, доктор дал ему морфий. Завтра я увезу его в больницу, и дам показания в полиции. Губернатор организовал обыск в домах подозреваемых.

- А ему поверят? - спросила Анна.

- Думаю да, мы подтвердим его версию. Полагаю, при обыске у начальника почты и городского головы найдут необходимые улики. - ответил Штольман со знанием дела.

Анна разбирала спутанную ветром косу, с наслаждением превращая ее в водопад кудрей.

- А как Вы себя чувствуете, Яков Платонович? - спросила она, закончив с волосами и положив руки ему на плечи.

Как он себя чувствовал? Как в раю. Пусть он был немного сердит, беспокоен и давно без сна, но самая лучшая женщина во вселенной обнимает его, нежно прижимаясь грудью, прикрытой лишь тонкой сорочкой.

Яков вздохнул. Надо было разобраться с находками.

- Я чувствую себя нормально. Но Бог мой, Анна Викторовна, зачем Вы взяли револьвер?

Анна на миг смутилась, щеки ее покраснели и она стала еще соблазнительней:

- Как это зачем?! - вскинулась она.

Яков протянул руку, побуждая супругу ложиться в постель, отдыхать.

- Я тоже хотела защититься в случае необходимости. Ко мне приходил дух, и мне стало очень беспокойно. Я решила, что револьвер мне не повредит. Тем более, Вы отказывались мне что-либо говорить.

- Анна, это не забава, - строго сказал Штольман, укрывая ее по самый подбородок.

- Яков, это даже возмутительно. Почему мне нельзя доверить оружие? Дамы, бывает, носят для самозащиты револьверы. - настаивала Анна.

- В общем, я изъял его у Вас. - безапелляционно сказал Штольман, упреждая дальнейшие споры.

Анна молчала, и Яков примиряюще спросил:

- Чего надулись, Анна Викторовна? - Он улыбался. Его жена была довольно забавная, когда злилась на него.

- Я не надулась. Вы отказываете мне в равноправии. - Любимый тонкий пальчик обвиняюще тыкал его в плечо. - И опять злоупотребляете властью.

Сейчас я ей уступлю, и все будет так, как я и предполагал. Господин надворный советник будет во всем потакать своей юной жене, а госпожа Штольман получать все, что ей заблагорассудится! Уступать не следует. - подумал Штольман.

Он молчал в ответ на обвинения в злоупотреблении властью. Пусть так!

Но Анна была бы не Аной, если бы не попыталась:

- Яков Платонович, давайте вместе друг другу уступим?

- Это как, Анна Викторовна? - заинтересовался Штольман.

- Это очень просто. Я сделаю шаг навстречу Вам, а Вы мне.

- Давайте попробуем, - аккуратно согласился Яков.

- Я смиряюсь с тем, что револьвер Вы забираете, - сказала Анна, - а Вы говорите мне …на каких условиях я могу получить его обратно.

Это был шах и мат надворному советнику. Аня не переставала удивлять его. Где та наивная барышня? Сейчас она была воплощением хитрости, коварства и стратегии.

- Ну хорошо. Сами напросились. - сказал Штольман. - Получите назад, сдав мне экзамен по обращению с револьвером. Спрашивать буду строго.

Стрельба по мишени, зарядка, разрядка, виды пуль, дроби, уход за оружием, теоретическое знание материала, строение револьвера, принцип работы, направление выстрела. Билеты я Вам завтра напишу.

- Билеты? - не поверила Анна. Она изумленно распахнула глаза на мужа. - Так не честно. Да я.. я.. я сама себе куплю в первом же магазине дамский пистолет.

- И я тоже его заберу, - смиренно вздохнув, - сказал Штольман.

Аня хорошенько стукнула мужа кулачком по плечу и замолчала, уступив ему временную победу в споре. Она обдумывала его слова.

Штольман хотел закрепить их перемирие.

- Когда пойдем стрелять по мишеням? - ласково прошептал он свой вопрос Анне на ушко. Яков вовсе не хотел что-то напрасно запрещать своей супруге, но безопасность была превыше всего, выше его амбиций и ее обид.

- Как будет время и возможность, так и пойдем. - Аня довольно улыбнулась и потянулась губами к мужу.

На том и порешили.

Кто сказал, что эти двое устали? Устать молодожены могли от чего угодно. От ветра, от дороги, от постоянного общества чужих и не очень чужих людей, но друг от друга муж и жена не уставали никогда. Каждую ночь Аня падала Якову в объятия, а супруг крепко обнимал ее, соскучившись за длинный, бесконечный день. Наедине, вдвоем им было так хорошо, и так спокойно!

- Как я вообще жила без Якова? - думала Анна, наслаждаясь россыпью жарких поцелуев. - Кажется это и не жизнь была, а так..только подобие жизни в ожидании одного единственного. Какое счастье, что Яков Платонович однажды приехал в наш маленький городок. Какое счастье, что он рядом! Да она готова во многом ему уступать и прислушиваться, лишь бы мужу было комфортно.

Яков, тем временем, потянул за сорочку, тут же прикрыв жену от прохладного воздуха своим жарким телом, продолжая осыпать Анну нежными теплыми поцелуями.

- Я очень сильно люблю тебя, Яша! - сказала Аня, ловя губами нетерпеливое дыхание мужа.

- А я тебя еще сильнее. Какое счастье, что ты со мной…- быстро сказал Яков, торопясь не словом, а делом, губами и объятиями доказать ей всю силу своих чувств.

И лишь оказавшись внутри ее тесного тела он выдохнул, сказав жене на ушко еще много теплых и нежных слов.

Темная январская ночь завывала за окном разбушевавшейся метелью, но супругам все было нипочем. Когда рядом любимый человек, все остальное кажется вполне сносным. Пусть предстоит еще длинный путь, трудности закаляют, а возлюбленным, покуда они вместе, ничего не страшно. Яков уложил Анну себе на плечо и тихо гладил рассыпавшиеся локоны, пока та не уснула.

========== Мороз ==========

Стрелять в зимнем лесу - то еще удовольствие. Полностью сделанный из металла револьвер, даже на легком морозце ужасно холодит руку.

Но неудобства только на первый взгляд кажутся значительными. Если за дело берется Анна Викторовна, может ли ее остановить какой-то мороз?

Яков Платонович не допускал, чтобы стрельбы затягивались, стращая неугомонную жену если не холодом, то кровавыми мозолями на большом и указательном пальцах, что было в его бытность молодым полицейским, не редкостью.

В стрельбе они с Анной Викторовной практиковались почти каждый день, пока была такая возможность в дороге. Обед на костре готовился неспешно, времени, отведенного на стоянку, было достаточно, чтобы супруги уходили чуть дальше в лес от любопытных глаз, и Анна могла потренироваться. Шесть выстрелов по ближней мишени, перезарядка, и затем еще шесть.