Истинное наказание - Гусейнова Ольга. Страница 12

– Ну что ты, откровенные признания – это точно не твое! – не подумав, парировала я.

Мы сверлили друг друга глазами, уже не скрывая чувств. Я – с горьким обвинением, он – с ненавистью. Зря, ох зря я выдала, что подозреваю его в попытках убить меня. Теперь он станет менее осторожным.

– Отец, может быть, перекусим? – вмешался Рейтиш, переключая внимание родителя на себя.

– Где ты был полдня? Мы не могли тебя найти с рассвета! – неожиданно вызверился на него дядя.

Причем я еще ни разу не видела, чтобы он повышал голос на сына. За эти недели я отметила, что если Райвек что-то и любил, кроме власти, то только жену и сына. Для них его голос всегда лился мягким журчащим ручейком. Но сегодня он сорвался даже на единственного сына. И это не к добру, этот срыв он непременно кинет в мое «помойное» ведро, которое того и гляди и так скоро выплеснется.

– Охотился, зверя укреплял, – деланно спокойно пожал плечами Рейтиш.

– Лучше бы делами занимался! – зло бросил Райвек и направился к лестнице. Однако, натолкнувшись взглядом на жену, глаза которой недвусмысленно блестели, тут же смягчился: – Прости, любимая. Сын прав, давай перекусим с детьми и отправимся в город. И в этот раз побудем там только вдвоем.

– Отличная идея! – с облегчением выдохнула Артемия и, одарив мужа облегченной улыбкой, поспешила на кухню отдать поручения прислуге.

Мы с дядей и братом выбрали для чаепития светлую уютную комнату, которая служила малой столовой, как раз чтобы семьей чаю попить с ватрушками, которые утром напекла повариха. Райвек прошел к окну и уставился во двор с весьма задумчивым и хмурым видом. Судя по его виду, задумался он об очень неприятном, но важном. И это точно не результаты прошедшей на прошлой неделе ярмарки после сбора урожая. Поскольку я сама считала запасы, то в курсе, что клан в этом году собрал более чем богатый урожай.

Брат плюхнулся на соседний стул, вызвав облегчение, что не оставил меня наедине со своим отцом-монстром. Я подарила Рейтишу пусть натянутую, но благодарную улыбку за недавнее спасение. Только он не ответил на нее, а напряженно изучал профиль отца.

Боже, как же мне не хватает Вики с ее аналитическим складом ума и всегда готовым планом действий в любой трудной ситуации. Потому что прямо сейчас мне было очень страшно, очень больно и очень горько. Почему судьба для меня всего сделав лишь одно доброе дело, потом сторицей заставляет за него платить?

Вскоре принесли поднос с пузатым расписным чайником и поставили на стол. Было слышно, как мило с кем-то беседует Артемия в холле, остро запахло вкусной сдобой и свежесваренным вареньем. Похоже, сейчас нас порадуют вкусняшками.

Райвек тряхнул головой, словно принимая для себя какое-то решение. На мой взгляд, как-то слишком тщательно поправил полочки коричневого вельветового сюртука, который предпочитал носить в домашней обстановке поверх белой рубашки и темных брюк. Обернувшись к нам, он неожиданно решил проявить заботу. Я уже привстала, чтобы разлить всем чай, но дядя жестом приказал мне сесть и занялся этим сам. Две наполненные ароматным взваром чашки оставил себе и жене, одну пододвинул сыну. А последнюю протянул мне, сухо признавшись:

– Прости, девочка. Сегодня я был незаслуженно груб с тобой. К сожалению, иногда ничего не могу с собой поделать, сущность такая.

Я почувствовала его абсолютную искренность. Он действительно так думал. И в очередной раз усомнилась в своих подозрениях. Может я все себе надумала? Все же я спец по цифрам, а люди для меня – как с другой планеты. Тем более, это действительно иной мир, с иными законами и даже с магией и внутренним зверем. И память Ежении, мучавшая меня еженощными вспышками кошмарных снов, не помощница, а скорее дополнительный хаос в мыслях.

– Я понимаю, ничего страшного, в чем-то вы правы, дядя, – примирительно натянуто улыбнулась я.

Подняла руку, чтобы принять чашку, однако не успела. Брат решил тоже проявить заботу, в итоге наши руки столкнулись в тот момент, когда я взялась за край блюдечка, и чашка опрокинулась на стол и мне на колени.

– Ай! – пискнула я, вскочив и стряхивая с платья горячую темную жидкость на пол, чтобы не успела пропитать подол моего легкого домашнего платья.

– Прости, – виновато поморщился Рейтиш.

И я бы сочла все это случайностью и недоразумением, но поймала мрачный раздосадованный взгляд отца на сына. И похолодела: неужели опять?..

Развить жуткую мысль не позволила светло улыбнувшаяся Артемия, которая пришла с кухаркой, принесшей широкое блюдо с пышной сдобой. Заметив наше напряжение, замерла, но, получив пояснение мужа об оплошности Рейтиша, расслабилась. Слегка пожурила нас за неуклюжесть и приказала кухарке сменить скатерть и чашку для меня. Затем сама налила мне чаю.

Чай, или как здесь говорят взвар, оказался очень вкусным, с насыщенным ароматом ягод и трав, только меня не радовал, словно яду налили. Хотя взвар из общего чайника, и я абсолютно уверена, дядя жену и сына травить бы точно не стал. Скорее, за них он вырвет глотку любому.

Я улыбалась до последнего, поддерживая атмосферу доброго семейного чаепития. И после улыбалась, пока махала вслед экипажу тети с дядей, стоя на крыльце в одиночестве, ведь Рейтиш опять сбежал куда-то. Однако, стоило экипажу скрыться за воротами, стерла с лица улыбку и спешно направилась в свою комнату проверять подозрения. Закрыв дверь, быстро стянула платье, налила в стакан немного воды и сунула в него кусочек, облитого чаем подола. Чуть подождав, пока вода в стакане смешается с пролитой жидкостью, с чувством вины и сожалением вылила ее в горшок с цветком. Догадка подтвердились через час. Моими стараниями окрепший кустик не просто завял – сгнил вместе с корнем. Если бы я выпила чаек, столь заботливо поданный дядей, умерла бы, наверное, к ночи. Как раз когда бы его не было в доме, ведь они с женой до завтра уехали в Фир вспоминать свою молодость.

А это означает: он больше не скрывает, что пытается меня убить! Не вуалирует свои попытки под несчастные случаи. Не прячет свои намерения от меня! И больше нет возможности делать вид, что я этого не замечаю или не понимаю, что происходит.

Понимаю! Только, что предпринять для собственной защиты, не знаю. Вот и схожу постепенно с ума от страха за собственную жизнь. Несмотря на знания о мире, доставшиеся от Ежении, не так-то просто придумать четкий, а главное – приемлемый для исполнения план спасения. Тупо сбежать в никуда? На дворе середина сентября и ночами холодно. В этом году все кусты вяруны более чем щедро обвешаны багряной ягодой. И старики постановили, что, согласно поверьям, зима будет лютой и снег окончательно ляжет уже в октябре.

Хартан не Земля, это махровый патриархальный мир. Где-то отношение к свободным женщинам лояльнее, где-то нет, но одинокая красивая и юная девушка без защиты семьи – легкая добыча любого отморозка. Дарглан же – мир мужчин, нет, хуже, самцов! Чем сильнее зверь, тем больше прав, хотя и обязанностей тоже. Ну как выжить и устроиться в этом суровом мире мужчин одинокой землянке с крыльями? Я привыкла к защищенному образу жизни, где чуть что кричали: «Помогите, полиция!».

Еще с первыми подозрениями о покушении на мою жизнь я подумала обратиться к городскому главе Фира, заодно и к начальнику городских стражей. Пусть защищают главную наследницу клана! Но хорошенько поразмыслив и покопавшись в воспоминаниях Ежении, поняла: бесполезно.

Доказательств покушений на меня нет! Дядя и его темные подручные используют темную магию, а ее эманации развеиваются за мгновения. Ведь даже расследование нападения и гибели родителей Ежении закончилось ничем. Законники решили, что это попытка ограбления богатого экипажа темными отщепенцами. Бывает и такое случается! Выходит, в суде будут слова еще не достигшей совершеннолетия девчонки, у которой несколько лет спал зверь после перенесенного стресса из-за гибели родителей, против слов родного дяди, который верой и правдой служит клану уже четыре года. Преумножает его богатства. Более того, возит племянницу на все праздники, хвалится ее успехами, на прошлой неделе он разливался соловьем, всем рассказывая, как я отлично считаю, что недоимки обнаружила.