Киров (ЛП) - Шеттлер Джон. Страница 84

Члены расчетов развернули на борта два пятитрубных 553-мм торпедных аппарата. Капитан Кауффман понимал опасность атаки при ярком дневном свете, при котором они будут у немцев на виду, но не собирался упускать возможность поквитаться за «Уосп». Адмиралы некоторое время почесали в затылке и разрешили ему действовать по обстановке. Он собирался атаковать и вогнать долбаную торпеду во врага, даже если это будет стоить ему собственного корабля.

Глубоко в сердце эсминца работал старый электромеханический «компьютер» управления огнем Мк. I. Такое название представлялось не вполне верным, учитывая современное понимание данного термина. Разработанный «Форд Инструмент Компани» в начале 30-х, он представлял собой некую укрупненную разновидность швейцарских часов — громоздкий тонко настроенный металлический ящик метр восемьдесят длиной, метр шириной и метр двадцать высотой. Внутри находилось плотно упакованная система шестерен, стержней, шариков и подшипников, металлических пластин, приводных валов и дифференциалов, расположенных столь плотно, что между ними вряд ли можно было просунуть палец, и никто, кто бы заглянул внутрь, не мог понять, что вся эта система работает единым механизмом.

Тем не менее, в определенной степени это был аналог компьютера, способный принимать данные как с оптических дальномеров, так и с радаров для определения дальности, а также с системой гироскопов, определяя дальность, скорость и пространственное положение цели, выдавая параметры стрельбы для 127-мм артиллерийских установок. На «Бенсоне» были установлены две башни спереди и три сзади, каждая с одним орудием. Дальность стрельбы составляла около 18 километров, и они яростно открыли огонь первыми, полагаясь на рудиментарные возможности Мк. I, насколько это было возможно.

Кауффман ощутил горячку боя. Он дал команду открыть огонь с приходом цели в зону досягаемости, и «Бенсон», первым заметивший противника, первым и открыл огонь. За ним дружно открыли огонь все восемь эсминцев, приближаясь к темному силуэту вражеского корабля, которого они никогда не видели ранее, и которого никогда не увидят снова.

Карпов глубоко вздохнул, слова у него открылось второе дыхание. Решение было уже не его, не только его. По крайней мере, Орлов согласился с ним, и поддержит его, он это знал. Это и сотни других оправданий пришли ему в голову. Обстановка была идеальна. На его стороне был фактор внезапности. Корабли противника шли очень близко друг от друга. Выбранное оружие подходило идеально, и его расчеты были непогрешимы.

Самсонов прервал его размышления. В его голосе слышалась срочность.

— Капитан, группа номер один подошла опасно близко. — Роденко отвлекся от размышлений о разговоре капитана и Орлова, который полностью сковал его внимание. Когда он заметил «Глок» у Орлова, его сердце екнуло от мысли о том, что происходит. Что задумал капитан?

Мгновение спустя наблюдатель у передних иллюминаторов громко крикнул:

— Противник открыл огонь!

Карпов развернулся, немного сбитый с толку. Его взгляд устремился вперед, где он заметил несомненные попадания снарядов в воду весьма близко от корабля. «Киров» мчался вперед, прямо на открывшего огонь противника.

— Роденко?

— Это надводная группа противника номер один. Американские эсминцы, восемь кораблей, идут строем фронта, дальность двадцать тысяч и сокращается.

— Двадцать тысяч? — Лицо Карпова покраснело от гнева. — Как они могли подойти настолько близко? — Он спешно повернулся к Самсонову. — Открыть ответный огонь. Ракеты не применять. Задействовать артиллерийские орудия и порвать их!

— Так точно! — При текущем курсе только две артиллерийские установки могли быть направлены на вражеские эсминцы. Одной из них была носовая 100-мм установка, единственное орудие, уже использовавшееся ранее, чтобы отогнать наглый британский эсминец у Ян-Майена. Самсонов включил ее и ввел исходные данные по целям. Второй была башня с двумя спаренными 152-мм орудиями, имевшими более тяжелые снаряды, способные бить дальше и точнее. Они установки открыли огонь. Быстрое «Бах! Бах! Бах!» перемежёвывалось металлическим звоном гильз, выбрасываемых из башен. Но главным было то, что система управления огнем представляла собой отнюдь не швейцарские часы-переросток. Это была современная интегрированная цифровая система управления огнем, на много порядков превосходившая допотопную механическую систему Мк. I на американских эсминцах.

В течение миллисекунд система определила дальность, и орудия выпустили по «Бенсону» шесть 152-мм снарядов, добившись четырех попаданий в носовую часть, моментально уничтожив находящиеся там орудия. Все американские эсминцы ответили огнем двух передних орудий, превзойдя «Кирова» по количеству артиллерийских установок шестнадцать к трем. Однако принципиальная разница была в системе управления огнем. Эсминцы еще не подошли на дистанцию, делавшую возможным эффективный огонь, тогда как почти все снаряды «Кирова» попадали в цели, разбивая легкобронированные консервные банки, словно бешеные быки.

— Попадание в ведущий эсминец! — Доложил Самсонов [113].

— Отлично, — ответил Карпов. — Орудия в автоматический режим. Порвать эти корабли на тряпки!

«Бенсон» получил еще два попадания 152-мм снарядов, и в середине корабля грянул огромный взрыв, когда взорвались торпеды в аппаратах правого борта. Этот корабль первым обнаружил «Киров», первым открыл огонь, и первым погиб. Самсонов ввел новую цель, и башня плавно сдвинулась, наводя орудия на следующую цель, а затем выпустила восемь снарядов четырьмя точно рассчитанными залпами.

«Майо» был поражен шестью из восьми снарядов, еще два прошли мимо, учитывая узкий корпус корабля. 100-мм носовое орудие навелось на флагман Кауффмана «Планкетт» и поразило его очередью из трех снарядов. Следующим был «Джонс», пораженный восемью снарядами 152-мм установки «Кирова» и загоревшийся. Все американские корабли выглядели горящими и выбрасывали густой черный дым. Они намеренно ставили дымовую завесу, но Карпов счел дым свидетельством того, что орудия легко расправляются с дерзким противником.

Карпов на мгновение взглянул на них в бинокль, а затем опустил его, плотно поджав губы и сверкая глазами. Его орудия хорошо делали свое дело. Все американские эсминцы вели ответный огонь, но их снаряды ложились или с недолетом или с перелетом. Один разорвался слишком близко, и он приказал отстрелить дипольные отражатели на случай, если у противника имелся артиллерийский радар, что должно было надежно заглушить его. Удовлетворенный тем, что дело двигалось к неизбежному исходу, он отдал Самсонову новый приказ. Пришло время прожарить крупную рыбу.

— Самсонов, — сказал он громко и четко. — Пусковую установку MOS-III к пуску. Включить модуль ЦПГО ракеты номер десять.

Самсонов оглянулся через плечо с удивлением на лице, но увидев, что Карпов потянулся за ключом, он понял, что капитан был серьезен. Он не сомневался и не размышлял, почему. Он выполнил приказ, объявив своим глубоким баритоном.

— MOS-III к стрельбе готова. Ракета номер десять разблокирована. Управление пуском включено, ожидаю ключа.

Карпов посмотрел на Орлова, видя его страх и нерешительность, но тот не заколебался. Сейчас или никогда. Он сделал шаг в сторону боевого информационного центра и занял кресло справа от Самсонова. Быстрым движением он поднял предохранительную крышку разъема, вставил ключ и до упора повернул его вправо. Раздался звуковой сигнал, и Карпов набрал пятизначный код на клавиатуре. На пульте имелось десять окошек для кода, и его сердце забилось чаще. Он надеялся, что Мартынов выполнил поставленную ему задачу. Он ввел давно заученный наизусть код и, затаив дыхание, нажал кнопку ввода. Если командный модуль был установлен в положение один, как он приказал сделать, его кода будет достаточно, чтобы активировать боеголовку ракеты. Если же он остался на установленном по умолчанию положении два, будет нужно вставить еще один ввести еще один код на соседнем модуле, но, к его облегчению, загорелся зеленый индикатор и раздался низкий звуковой сигнал. Боеголовка была поставлена на боевой взвод.