Шах и мат - Хейзелвуд Эли. Страница 36
МЭЛ. прости, не узнала тебя на фото. как у тебя дела?
АЛЕКС. Хорошо! Учусь в Ратгерсе. А ты?
МЭЛ. я не учусь
АЛЕКС. Решила год отдохнуть? Тебе идет, если судить по твоей фотке в профиле. Ты всегда была горячей, но теперь…
Следующее сообщение представляет собой три эмоджи-огонька. В принципе, для этого я и зашла на «Тиндер», но мне становится скучно.
Я размышляю о том, что бы на месте Алекса сказал Нолан. Как бы вел себя в Сети. Как бы пытался подкатить к кому-нибудь. Вряд ли у него бы что-то получилось. Разве он не девственник? В постели от него мало толку.
Но вместе с тем сложно представить его неудачником. Не с этими темными внимательными глазами, не с тем, как он аккуратно обхватывает шахматную фигуру своей большой ладонью, не с его прекрасными, гениальными игровыми стратегиями. На Олимпиаде, когда совершал ошибку или жалел о каком-то ходе, он бормотал что-то себе под нос. У меня мурашки бегали по телу. По идее, в этом не должно быть ничего сексуального, но я…
Телефон вновь тренькает. Испуганно смотрю на экран. Забыла, что он вообще у меня в руках.
АЛЕКС. Хочешь встретиться?
Решил «замутить». Хотя напрямую, конечно, не скажет. Готова поспорить, Нолан не стал бы ходить вокруг да около. Готова поспорить, он написал бы что-то вроде «заняться половым актом» и…
О боже.
О боже.
МЭЛ. на самом деле, не уверена, что это хорошая идея. у меня сейчас полно работы – даже не знаю, что делаю в сети. прости, что потратила твое время
Ставлю телефон на беззвучный и, когда он вибрирует, сообщая, что Алекс ответил, не проверяю ответ. Какого черта я думаю о Нолане, когда пытаюсь назначить встречу с другим человеком? Что он вообще забыл у меня в голове?
С меня хватит. Все. Это расстраивает. Смущает. Это ненормально. Больше никаких партий Нолана. Больше никакого Нолана. Мне нужно… Я не могу продолжать думать о нем.
«Начну завтра, – говорю я себе, ожидая, пока нагреется вода в душе. – Больше не буду смотреть его партии. Я выкину его из своей жизни. Завтра».
И я действительно в это верю. Пока завтра не наступает.
В «Вэнити фэйр» напечатали статью.
Это уже само по себе проблема, потому что за ее прочтение надо заплатить. Когда Истон присылает мне ссылку («Ты с ним мутишь? Круто, что о личной жизни лучшей подруги я узнаю из “Вэнити фэйр”!!»), я могу видеть только заголовок: «Сойер занимает второе место на Турнире Пастернака, закончив опасную финальную партию ничьей».
Всю ночь кручусь и верчусь в кровати. Сейчас за окном еще темно, яркий свет от экрана телефона режет глаза, и Голиаф с гордостью вылизывает свою задницу где-то около моего левого уха.
Ненавижу свою жизнь.
МЭЛЛОРИ. у меня нет доступа. что там?
МЭЛЛОРИ. кстати, как у тебя дела? тебя похитила снежная женщина и теперь вы помолвлены?
БОУЛДЕР ИСТОН ЭЛЛИС. Ты ТОЧНО захочешь это прочитать.
МЭЛЛОРИ. я бедна и ненавижу джеффа безоса.
БОУЛДЕР ИСТОН ЭЛЛИС. Посмотри в «Вашингтон пост» и ИСПОЛЬЗУЙ РЕЖИМ ИНКОГНИТО, божечки, что с тобой не так. Бумер.
Режим инкогнито срабатывает. Почему я раньше о нем не задумывалась? Размышляю, как применить новоприобретенное знание, когда взгляд цепляется за первый абзац статьи:
…Сойер, казалось, был не в форме, что совсем на него непохоже. Конечно, «не в форме» для лучшего игрока в мире – это все еще лучше, чем для большинства супергроссмейстеров, но многие были поражены, когда он занял второе место на самом важном турнире года и даже не пришел на церемонию награждения.
«Он выглядел уставшим, – сказал в интервью Андреас Антонов, гроссмейстер из Джорджии. – Неудивительно, учитывая его поздний вылет из Торонто и первую партию через час после приземления».
Решение Сойера участвовать в Олимпиаде долгое время обсуждали в шахматном мире. Он был единственным из топ-двадцати игроков, который там присутствовал.
«Вот что происходит, когда ставишь свою девушку выше шахмат, – заявил Кох, победитель Турнира Пастернака, сайту chessworld.com. – Эпоха Сойера подошла к концу. В следующем месяце я стану лучшим на Турнире претендентов, а после заполучу мировое первенство».
Хотя Сойер публично не обсуждал подробности своей личной жизни, похоже, Кох намекал на Мэллори Гринлиф, талантливую шахматистку, которая сумела привлечь к себе внимание на Открытом чемпионате Филадельфии. В настоящий момент рейтинг Гринлиф – 1892, но она быстро набирает очки. На Олимпиаде Гринлиф и Сойер представляли Америку вместе с Тану Гоэль (295-е место в рейтинге) и Эмилем Каримом (84-е место). В общем зачете команда заняла третье место. Их также заметили вместе вне турнира (см. фото)…
Я нажимаю на ссылку, и она переносит меня на чертову «Шестую страницу» [43]. На фото мы с Ноланом в полутьме играем в крестики-нолики в нашу последнюю ночь в Торонто. Я склоняю голову, крепко сжимая карандаш. Нолан смотрит на меня с неожиданно мягким выражением лица, что на него совсем непохоже.
Кто нас сфотографировал? Когда? Зачем?
…Сойер, настоящая рок-звезда шахмат, по слухам, встречается с шахматисткой Мэллори Гринлиф. Их засняли в довольно интимный момент после…
О черт. Нет-нет-нет. Чертов чертяцкий черт.
Я выпрыгиваю из кровати. Все плохо. Хуже, чем просто плохо. Наиплохейше плохо.
Что же делать? Как попросить «Вэнити фэйр» удалить статью с сайта? Может, у них есть менеджер, на которого можно наехать?
Нолан. Нолан точно знает. Ему наверняка тоже не понравится, что про него такое пишут. Мне нужно связаться с ним. Но как? У меня нет его номера. Получится ли у меня вызвать его пентаграммой, выложенной ладьями или… Точно, Эмиль!
Пишу ему и только потом вспоминаю, что, судя по его распорядку дня в Торонто, он совсем не жаворонок. Кто знает, когда он проснется, а я не могу ждать, когда в интернете про меня пишут подобную чепуху. Так что провожу рукой по волосам и делаю то, что любой сделал бы на моем месте: гуглю Нолана. Приходится продираться через огромное количество сайтов – вряд ли кто-то в двадцать лет может похвастаться чем-то подобным, – включая «Тамблер», где страничка ведется не от Нолана-человека, а от Нолана-кота, и фанфик с подробными эротическими сценами, где он и Перси Джексон занимаются сексом в позе шестьдесят девять на бегемоте. Наконец, нахожу что-то полезное: статью о том, как Нолан переехал от семьи в пентхаус в модном районе Трайбек.
Интернет, конечно, страшная вещь, которой плевать на личные границы, потому что тут указан адрес.
Судя по всему, мне тоже плевать на личные границы, потому что я начинаю собираться. Дорога займет больше часа. Когда я приеду на место, Эмиль мне ответит, и я напишу Нолану что-то типа: «Давай встретимся в “Старбаксе” и поболтаем о шахматах и возможном судебном иске против крупнейшего новостного сайта! Угощаю!» Идеальный план.
Но он перестает быть таковым, когда я захожу в фойе здания, где живет Нолан. Эмиль до сих пор не ответил – ни на сообщения, ни на звонки. Он наверняка все еще спит. Портье окидывает взглядом мой свитер оверсайз, накинутый поверх платья в стиле бохо. Похоже, он готов вышвырнуть меня на улицу.
Я неловко улыбаюсь:
– К мистеру Сойеру.
На лице портье написано: «Знаю я вас, шахматных фанаток. Только дай мне повод – и я вызову полицию». Мне хочется провалиться сквозь землю.
– Пожалуйста?