Прекрасный яд (ЛП) - Бриддок Мишель. Страница 54

— Все было бы хорошо, пока в дело не вмешалась Мэдлин Коррман, выползшая обратно на дневной свет. Она была потаскухой, разлучницей. Я была готова прикончить ее, пока ей не удалось скрыться в лесу. Я знаю, что она никогда не видела моего лица, поэтому, когда она сбежала, я не особо волновалась. Ведь знала, что если когда-нибудь увижу ее снова, то закончу работу, но потом ей пришлось поговорить с красивым помощником шерифа Джексоном. — Она сверкнула зубастой ухмылкой в сторону Хантера. — Конечно, я не могла позволить ему рассказать кому-либо правду, поэтому он был просто… как бы это сказать… побочным эффектом.

Резко вдыхая, я выдавливаю слова из своего горла.

— Значит, вы напали на Мэдлин и Кару, потому что считаете, что они были… шлюхами? Но тогда зачем…

— ЗАЧЕМ УБИВАТЬ МОЮ СЕСТРУ? — Эзра вспыхивает от ярости. Его молчание, наконец, нарушили леденящие душу откровения, а его голос подобен грому. — Она не была шлюхой!

Эстель замолкает, и на минуту, клянусь, я вижу тень раскаяния, но затем, так же быстро, как оно появилось, оно исчезает, оставляя после себя демона.

— Нет… не была. Моя прекрасная Элеонора. Слишком красивая для этого мира. Ты знаешь, я была королевой конкурса красоты? Одной из самых красивых женщин в стране? Держу пари, что нет. Имя Сильваро запятнало все в моей жизни. Люди говорят, что деньги дают свободу, и я уверена, что многие из моей семьи согласились бы с этим. Но нет, мне это ничего не принесло. Деньги не могут изменить того, кем ты являешься внутри. Но Элеонора была другой. С момента ее рождения я знала, что у нее не было болезни. То есть, черт возьми, я была первой женщиной в нашей родословной, у которой она была. Какое же это проклятие. Но Элеонору любили и боготворили все. Ее брат Эзра, ее отец Андреас. Все считали ее потрясающей, лучшей версией меня. У нее было все.

— Значит, вы убили ее из… ревности? — Это слово жжет мне язык, как кислота.

— Я убила ее, потому что не могла выносить того, что всегда была на втором месте, что мой собственный муж всегда смотрел на меня с отвращением из-за того, какой я была. Из-за того, что мне нужно было убивать. Даже ксанакс и бесконечные наркотики не могли вылечить бессонницу и ночные кошмары. Андреас знал, что Эзра болен, и когда он понял, что его сын не хочет убивать невинных, как мы все делали раньше, он помог ему. Притворился, что он часть рода, и они вдвоем, как добрые маленькие рыцари в сияющих доспехах, ушли с Калебом Фоксом. Линчеватель и психопат. Какие же вы современные герои. — Она усмехнулась, и этот звук эхом отразился от стен. — Наверное, я сорвалась, ударила ее ножом, подумала, что она мертва, а затем отнесла ее к озеру, где планировала спрятать. К сожалению, она была все еще жива, но я знала, что к тому времени она потеряла слишком много крови, и была слишком слаба, чтобы сопротивляться, поэтому, раздев ее и привязав камни к ее телу, было только вопросом времени, когда она утонет.

Мой желудок скрутило, и меня начало тошнить, когда я почувствовала, как жгучая желчь хлынула из желудка. Мать хладнокровно убила собственного ребенка.

— Ты знал об этом? — Прошептал Эзра, повернувшись к Андреасу.

— Да. — ответил Он. — Меня там не было, когда это случилось, но да, я знал.

Лицо и шея Эзры стали кроваво-красными, пылающими от ярости.

— И ты ничего не сделал? ТЫ НИЧЕГО НЕ СДЕЛАЛ!

Все мое тело дрожало от ярости, с которой Эзра произнес слова.

Андреас даже не дрогнул, это было почти так, словно он стал полностью невосприимчивым ко всему. Как будто он даже не мог проявить никаких эмоций по отношению к собственному сыну, который стоял перед ним: сломленный, уничтоженный.

— Он любит меня. — У Эстель было жестокое, самовлюбленное выражение гордости на лице, когда она протянула руку, в которой не было пистолета, и схватила Андреаса за ладонь. — Он всегда будет рядом со мной.

— Меня воспитывали как убийцу, — начинает говорить Андреас. — Может, я и не Сильваро по крови, но когда ты воспитываешься в этом мире, он искажает тебя, и ты становишься тем, кем становишься.

Я начала качать головой. Как он мог быть рядом с ней? Она и вправду опутала его каким-то извращенным заклинанием.

Я вспоминаю все те случаи, когда мне казалось, что этот мужчина жестоко обращается со своей женой. Когда я видела, как он крепко сжимал ее запястье или ругал ее себе под нос. Он пытался помешать ей причинить кому-то вред. Пытался не дать ей поддаться этим убийственным, психотическим импульсам, которые она испытывала.

Позади себя я слышала легкий шорох пут Хантера, когда он пытался освободиться. Я хотела подойти ближе, посмотреть, смогу ли помочь ему ослабить их, но Эстель стояла слишком близко ко мне. Пистолет направлен между мной и Эзрой.

— Конечно, теперь у тебя есть выбор, — продолжила Эстель, теперь ее внимание было направлено исключительно на Эзру. — Стать тем, кем тебе предназначено быть, вернуться в эту семью, убить девушку и ее друзей и занять свое законное место с нами или… умереть вместе с ней?

Эзра заметно напрягся и оскалил зубы в зверином оскале.

— Я скорее умру, чем когда-либо снова буду рядом с тобой, и я никогда не трону ни единого волоска на ее голове, если только она сама этого не захочет.

Эстель снова смеется.

— Почему? Она ничего не значит.

— Она значит для меня все. Я бы никогда не причинил ей боль. Я люблю ее.

Думаю, в этот момент мое сердце на время остановилось и снова забилось, когда я осознала слова Эзры.

Эстель поворачивает пистолет ко мне.

— Ты любишь его? Чудовище? Сможешь ли ты полюбить его теперь, когда знаешь, кто он? Что он натворил? Что он будет делать и дальше?

Я закрываю глаза, чувствуя, что мой конец неизбежен, и зная, что если я умру, не сказав Эзре правду, то все, через что мы прошли с тех пор, как я попала в это адское место, было напрасно.

Я открываю глаза.

— Да. — Я отвечаю, а затем смотрю на Эзру, не дав Эстель насладиться моим ответом. — Я люблю тебя.

Губы Эзры слегка приоткрылись, как будто он хотел что-то сказать, а слова отказывались выходить, но для меня это больше не имело значения, я знала, что чувствую к этому загадочному, измученному, абсолютно испорченному человеку. Я любила его. Любила всем своим существом, и больше не собиралась отрицать эти чувства.

— Ну, это очень романтично и все такое, но у нас действительно нет на это времени. На самом деле все должно было сложиться иначе, и у нас не так много времени до того, как кто-то из копов начнет здесь разнюхивать, так что давайте займемся делом. Хенрик… — Эстель обратилась к мужчине позади нее, не сводя глаз с нас четверых. — Теперь у тебя двое вместо одного. Помимо девушки, ты можешь взять с собой нашего милого помощника шерифа Джексона. Уверена, когда твои клиенты узнают, что он коп, они захотят проявить… творческий подход к наказанию.

— Никуда я, блять, не пойду. — Прорычал Хантер.

— О, пойдешь… Зора.

Здоровенный ублюдок, охранявший дверь, бросился к Хантеру и схватил его за горло.

Саммер закричала из-за кляпа, когда другой парень, Найл, начал приближаться к ней.

— ПОЧЕМУ ТЫ ПОЗВОЛЯЕШЬ ЕЙ ЭТО ДЕЛАТЬ? — взревел Эзра, на этот раз направив свой гнев на отца.

В темных глазах Андреаса появилась печаль, когда он посмотрел на сына.

— Она моя жена.

— ЭЛЕОНОРА БЫЛА ТВОЕЙ ДОЧЕРЬЮ, ХОСЕ УБИЛ ТВОЮ МАТЬ!

— ЕГО МАТЬ БЫЛА НИКЧЕМНОЙ ШЛЮХОЙ. — Закричала Эстель, вены на ее шее вызывающе вздулись.

Я в полном шоке уставилась на них, не в силах осознать тот факт, что Андреас все это время был всего лишь марионеткой. Его жена-психопатка управляла и манипулировала им.

— Ты сделал свой выбор, — сказала Эстель, направляя пистолет прямо в лоб Эзре. — Теперь умрешь вместе с ней.

Словно в замедленной съемке, ее пальцы начали сжимать спусковой крючок, и я услышала слабый шепот Эзры, когда он в последний раз посмотрел на Андреаса.

— А я твой сын.

Мне показалось, что все сгущается, тени клубились, когда явный ужас заполнил каждую мою клеточку. Я хотела кричать, хотела броситься навстречу Эзре, хотела что-то сделать, но мое тело вдруг словно налилось свинцом, но я упорно шла вперед, преследуя единственную цель — спасти человека, которого любила.