Константа (СИ) - Соболев Андрей. Страница 40

– Я… я… я всё верну, честно, – пропищал из угла Алексей.

Евгений озадаченно причмокнул и помотал головой.

– Чёрт возьми, что с тобой случилось? – возмутился он. – Как ты до такого докатился?

– Дайте ещё неделю – и я всё верну, обещаю! – продолжал тихо тараторить Максимов.

– Что вернуть? Ты о чём? Я думал, ты меня узнал, – расстроился Евгений.

– В-вы разве не из коллекторского агентства? – удивился Алексей. – Я… я думал…

– Какое ещё коллекторское агентство, что ты несёшь?! Ты ещё и в долги умудрился залезть? Ох.

Евгений немного прошёлся по квартире, быстро заглянул в комнаты, но поспешил оттуда выйти, стараясь ничего не трогать. Алексей потерянно наблюдал за нарушителем его спокойствия, потом отлип от угла и сделал несколько невероятно смелых шагов вперёд, продолжая нервно потирать свои ладони.

– Н-но кто вы тогда? – заикаясь спросил он.

Новиков немного растерялся и задумчиво хмыкнул:

– Хороший вопрос. Наверное, я тот, кто отчаянно пытается найти свою нить Ариадны.

Алексей уставился на него испуганным, немигающим взглядом.

– Если серьёзно, то я твой зритель, точнее, благодарный слушатель, – уточнил Евгений. – Мы встречались несколько раз, и я был на твоей лекции. Меня Евгений зовут.

– Лекции? – ещё больше смутился Алексей.

– Ага, что-то там про пришельцев и параллельные миры. Помнишь? Вселенная, пласты реальности, бла-бла… Даже я запомнил, а сколько жизней прошло с тех пор – голова кругом.

– Простите, но, кажется, вы меня с кем-то спутали.

– Увы, но нет. Ты же Алексей Максимов, преподаватель нашего института. Того, что на площади, – физического, кажется.

– Физико-технический, – поправил его Алексей.

– Ну вот!

– Нет, – замотал головой хозяин квартиры. – То есть да, я Алексей Максимов и когда-то давно учился в том институте, но это было ещё в прошлой жизни.

Евгений усмехнулся, настолько иронично прозвучали последние слова при данных обстоятельствах, но Алексей не сдавался:

– Но нет, никакой я не преподаватель и никогда им не был, вы что-то спутали. И уж тем более я не вёл никаких лекций. Простите.

– И кто же ты теперь, Алексей Максимов? – немного язвительным тоном спросил Евгений, чувствуя, как почва уходит из-под ног.

– Я? – Хозяин многозначительно осмотрел своё жилище и, не поднимая взгляда, ответил: – Я никто.

– Да ты издеваешься?! – Евгений всплеснул руками. – Целый день я бегал по городу в поисках тебя – возможно, единственного человека, который способен помочь, чтобы в итоге найти… это! – Он развёл руки в стороны. – Ещё одного сломленного человека, живущего на помойке? Судьба точно решила вдоволь поиздеваться надо мной.

– Помочь в чём? – тихо спросил Алексей.

– Что? – не расслышал разгневанный Евгений, всеми силами пытавшийся сохранять самообладание.

– Вы сказали, что искали меня, чтобы я помог… в чём?

– Какой теперь в этом смысл, мне нужен был учёный, а не… – раздосадовано ответил Новиков, указывая на Алексея, и добавил: – Никто.

Между ними повисла напряжённая тишина, от которой Максимов пытался защититься, снова начав отступать в свой любимый угол прихожей. Евгений с тяжестью выдохнул.

– Хорошо, представь такую ситуацию, что каждый раз, когда ты засыпаешь, мир незаметно начинает меняться и наутро становится совсем другим, непохожим на тот, что был вчера.

Новиков с трудом подбирал слова, выхватывая их из вихря бессвязных мыслей, что метались в его голове и стремились разом выплеснуться наружу. Он сильно нервничал и запинался, прикусывал от нетерпения нижнюю губу и продолжал вновь, боясь, что их разговор может прерваться в любую секунду.

– Да, мир постоянно меняется, – пребывая в растерянности, ответил Алексей и склонил голову. – Я не понимаю, что вы от меня хотите.

– Я совсем не о том! – Евгений начинал злиться уже на самого себя за неспособность складно выражать мысли. – Просто представь такую ситуацию, что каждое утро ты просыпаешься в иной обстановке, где всё по-другому. У тебя другая жизнь, работа, знакомые и друзья. Весь город изменился до неузнаваемости или даже весь мир.

– Это что, какая-то философская концепция? Вы адепт некой церкви или секты? Простите, мне это не очень интересно, – испуганно ответил Алексей, а его взгляд начал метаться по полу. – Я попросил бы вас уйти.

– Да какая, к чёрту, секта! – возмутился Евгений и зарычал: – И ты туда же. Это не пустые бредни, я пытаюсь сказать, что наш мир по неизвестным мне причинам постоянно умирает и возрождается заново, исчезает, будто по щелчку пальцев, а потом полностью меняется и возвращается на место.

– Я бы заметил, если моя жизнь вдруг резко изменилась, – пробубнил Алексей.

– А если я скажу, что мир меняется полностью, включая память людей, и они не замечают этого? Просыпаются каждое утро, идут на другую работу, живут чужими жизнями и думают, что так было всегда.

– Тогда я скажу, что вы сошли с ума, – почти беззвучно ответил Алексей, сильнее прижимая руки к груди.

Евгений схватился за голову, будто она была готова взорваться, заходил кругами по прихожей, а потом направился в заваленную мусором кухню и уселся на единственную табуретку, стоящую у входа.

– Чёрт, не думал, что это будет так сложно выразить словами, – сказал он сам себе, мотая головой, а потом обратился к бывшему доценту: – Алексей, я не прошу мне верить на слово, лишь допустить такую возможность, пусть теоретически, в качестве мысленного эксперимента. Я это вижу так: некая сила постоянно уничтожает нашу реальность, разрывает её на части или, скорее, разбирает на мельчайшие кусочки, а потом собирает заново. – Новиков обхватывал руками воздух, демонстрируя, как соединяет невидимые детали вместе.

– Как конструктор?

– Да, точно, как конструктор. Но при этом постоянно путается в деталях и устанавливает их иначе. Кажется, что всё то же самое: город, люди, но они не на своих местах. Наше прошлое, настоящее – всё меняется, и при этом никто не помнит о том, что было вчера, о своей прошлой жизни.

– Это звучит немного пугающе, – отозвался Алексей слегка оживившимся голосом.

– Почему?

– Потому что это означало бы, что каждый день мы умираем, а наша личность стирается и заменяется другой. Вы ведь это хотите сказать?

Евгений пожал плечами.

– Я слышал про такие идеи, – продолжил Максимов. – Как сказал один философ: «Сон – это частичка смерти». Некоторые верят, что после каждого пробуждения рождается новый человек, просто с нашей памятью о прошлом. Если следовать этим идеям, то мы живём лишь один день. Есть только настоящее, текущий момент, и ничего больше. – На застывшей гримасе скорби на лице Алексея промелькнула первая тень улыбки. – «Есть только миг между прошлым и будущим».

Он медленно и осторожно вышел из темноты прихожей в узкий проход, ведущий на кухню, а в его глазах блеснул таинственный огонёк интереса, кажется, давно позабытый и угасший в муках пережитых лет.

– Может и так, – немного растерявшись, ответил Евгений. – Только воспоминания каждый день другие, они ненастоящие, ложные.

– Почему вы считаете, что они ложные? – перебил незваного гостя Алексей слегка охрипшим голосом, всё крепче вовлекаясь в странный диалог.

– В смысле, «почему»? – возмутился Евгений непониманию своего собеседника. – Потому что они созданы новой реальностью, их не существовало в действительности. Я сам пережил это и помню каждую жизнь, десятки прожитых жизней. Я видел, как меняется мир, как играет нами, словно бездушными марионетками. Все лживые воспоминания здесь, – он постучал пальцем по виску, – роятся, зудят, стараясь выползти наружу.

Алексей ещё немного приблизился, ощущая, как страх и скованность постепенно отпускают его, а на смену неожиданно приходит любознательность и интерес к необычному гостю и его истории. Максимов осторожно юркнул на кухню, протиснувшись рядом с Евгением, достал трясущимися руками стакан из навесного шкафа, налил туда воды из-под крана и начал жадно пить, чтобы хоть немного смочить высохшее от напряжения горло. Вместо того чтобы прогнать опасного незнакомца, Алексей решил ввязаться с ним в словесную дуэль, хотя это противоречило всякому здравому смыслу.