Город Пламени (ЛП) - Васкез Рина. Страница 22

Вывернувшись из его кокона, я поднимаю его на уровень глаз, когда он размахивает руками и лапами, словно хочет ударить меня. Мое лицо искажается, я смотрю на верхнюю часть его головы, где из ниоткуда появляются похожие на листья языки пламени, взвивающиеся вверх: "Что… ты?" спрашиваю я, но он не отвечает. Он моргает круглыми черными глазами и с такой скоростью вырывается из моей хватки, взлетая вверх по моей руке. Он дергает меня за косу, отталкивая назад, когда он соскальзывает с нее и проносится мимо меня.

Задыхаясь, я выбегаю из тупика, но существо уже исчезло. Я застонала от его бегства. Мне не стоило беспокоиться с самого начала, но острые ощущения от ловушки все еще манят меня.

Я качаю головой. Я знаю, что хотела пойти с Лорканом и остальными в леса за городом, чтобы помочь поймать или убить любого дракона. Это существо — самое близкое приключение, которое я могла получить до сих пор…

Столкновение справа от меня заставляет меня повернуть голову в ту сторону, на мгновение забыв обо всем.

Безделушки, стуча друг о друга, появляются из магазина ювелиров. Единственный магазин без заколоченных окон. Я по-прежнему не вижу ничего, кроме витрин с ожерельями, и тут мимо проносится темный силуэт.

Там кто-то есть.

Волоски на моей коже дрожат и встают дыбом. То ли это предвкушение, то ли беспокойство, я не могу решить. Медленно, осторожно, стараясь не издать ни звука, я подхожу к двери, так как замечаю, что защелка на двери сломана.

Затаив дыхание, я прохожу и вхожу в комнату, освещенную сиянием звезд, проникающим через длинные окна со стеклянными панелями. Тысячи колец и ожерелий, сверкающих всеми цветами, лежат на прилавках из красного дерева. И прямо здесь… прямо здесь, в центре, спиной ко мне, стоит мужчина, одетый в облегающую черную кожаную куртку, обтягивающую его стройную фигуру.

Единственная свеча слева отбрасывает его тени на деревянные стены, высокий, пугающий, бесстрашный. И как будто он чувствует мое присутствие, сначала поворачивается его голова, затем все тело.

Мои глаза сужаются к его вороньей маске — той, что закрывает верхнюю половину его лица, и той, которую я видела нарисованной на плакатах с розыском.

Золотой вор.

Глава 12

Я стою неподвижно, глядя на него. Не знаю, чего я ожидала, когда увидела Золотого вора, но уж точно не того, что это произойдет сегодня.

Несмотря на маску, видно, что он молод. Но опять же, все перевертыши бессмертны. Иллиас говорил, что перевертыши перестают стареть, когда им исполняется тридцать лет. Золотой Вор, похоже, старше меня по крайней мере на несколько лет.

Его короткие волосы взъерошены и цвета оникса, словно чернила на бумаге, струятся по лицу, когда он наклоняет голову, осматривая меня. Моя первая мысль — он похож на человека, которого я бы вырезала; разрез его челюсти, форма полных губ. Но больше всего меня привлекают темно-янтарные глаза на фоне черных размазанных теней под ними. Как будто это горшочки с расплавленным золотом, притягательные настолько, что заставят сдаться любого.

Я сглатываю: "Ты — Золотой Вор".

"Так и есть, а что выдало меня?" Он ухмыляется, перебрасывая золотую монету между пальцами в кожаной перчатке, прислонившись спиной к прилавку.

Я не отвечаю.

"Так серьезно". Он надувается, явно подначивая меня: "Скажи мне, это обычное явление для венаторов?" Его подбородок поднимается к моей одежде.

"Скажи мне", — повторяю я, сузив взгляд: "Это ты создал новую смертоносную породу?"

"Это то, о чем они сейчас говорят?" Его ухмылка не ослабевает: "Интересно".

Мне не нравится этот ответ. Ни капельки не нравится.

"Что еще они говорят обо мне?"

Я пристально смотрю на его лицо, пытаясь уловить что-то за маской и блеском озорства в его глазах. Все говорят, что у него нет слабых мест, но я в это не верю. Лоркан показал мне слабые места перевертышей: глаза и живот.

"Как ты опасен", — отвечаю я. Моя рука беззвучно скользит к бедру, и ненавистная улыбка растягивает губы: "Но я вижу лишь паршивого вора-перевертыша". Я давлю на него. Я перехожу все границы.

Он глубокомысленно усмехается, не обращая внимания на мои слова: "Если я такой паршивый, то венаторы уже давно бы насадили мою голову на шест".

Я сосредотачиваюсь там, где лежит его сердце. Я не могу убить его, мне нужна его кровь, но вопрос в том, как ее получить?

"Осторожнее со словами". Мой взгляд устремлен на его живот, а рука вытаскивает один из моих клинков: "Это может случиться". Я отвожу руку назад, и кинжал стремительно и без усилий выпадает из моего захвата, летя по резкой прямой линии. Но Золотой Вор ловит его одной рукой, в дюйме от того, чтобы проткнуть его куртку.

"Вот это нечестная игра, Венатор", — говорит он: "Я думал, мы просто знакомимся?"

Я не обращаю внимания на его последние дразнящие слова: "И ты думаешь, что обладание силой — это честно?"

Вздохнув из-за моего взгляда, он так драматично сворачивает шею: "Нет, ты права. Силы — это просто еще одно средство для неравенства по отношению к смертным".

Я снова молчу, потому что понимаю, что он ничего такого не имел в виду.

"Как насчет того, чтобы сделать вот что…" Золотой Вор подбрасывает нож в воздух и ловит его, прежде чем оттолкнуться от прилавка, "- поскольку ты, кажется, так хочешь… причинить мне боль, я не буду использовать никаких сил, и если тебе удастся ударить меня прямо здесь." Он указывает пальцем на то место, куда я бросил клинок: "Ты победишь, и я не стану красть. Я даже позволю тебе схватить меня".

Явная ложь: "Зачем перевертышу, который якобы опасен и может быть убийцей…" Целенаправленный взгляд "- добровольно отдавать себя в плен?"

Он холодно пожимает плечами: "Жизнь может быть такой тоскливой без небольшого развлечения". Он подходит ко мне, и я не трушу от него, когда он протягивает кончик кинжала наружу: "Ну, что скажешь, Венатор? Не хочешь немного развлечься?"

Мне не нужно взвешивать свои возможности. Я знаю, что это может выиграть мне время, а может, я просто глупа. Все считают Золотого Вора умным, хитрым. Возможно, сейчас он заманивает меня в ловушку, и я соглашаюсь на это по собственной воле.

"Что будет, если ты выиграешь?" Я поднимаю бровь.

"Тогда ты позволишь мне уйти отсюда со всеми драгоценностями, какие я пожелаю".

Тогда я не позволю ему выиграть.

"У меня нет всей ночи", — говорит он, глядя на лезвие, а затем на его губы: "Я бы хотел выбраться отсюда до рассвета".

Сузив глаза, я принимаю решение, забирая его у него. Проходит секунда молчания, пока я вытаскиваю еще один клинок, держа другой крепко зажатым между пальцами, и кручусь, размахивая рукой. Он вскидывает предплечье, защищаясь. И когда я двигаю вторую руку к его шее, он хватает меня правой.

Я убираю руки от него и отступаю назад, надувая грудь, вверх, вниз, вверх, вниз.

Он наклоняет голову, изучая меня и мои следующие движения, и все это с улыбкой на лице.

Это его забава, его… развлечение.

Это побуждает меня рвануться вперед, целясь ножом высоко в его живот, но он уклоняется, заставляя меня повалиться и почти упасть на землю.

Разочарование поднимается по позвоночнику, я крепче сжимаю клинок и поворачиваюсь — моя коса крутится в быстром движении вместе со мной.

Я запускаю в него еще один кинжал. Он отпрыгивает в сторону, когда лезвие вонзается в деревянные стены.

Он вздрагивает и качает головой: "Почти поймала меня, Венатор".

Издевается, он издевается надо мной.

Бросаясь к нему, я провожу лезвием влево, вправо, вверх, в середину, но он проницателен, отклоняет свое тело, так что я промахиваюсь.