Триединый (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич. Страница 59

— Товарищ майор, пятьдесят два триста сорок пятый выведен из режима псевдокоматоза. Состояние здоровья пациента удовлетворительное. Можете забирать.

В этот момент тот, кого назвали товарищем майором повернул лицо так, что я смог во всех подробностях его рассмотреть. Определенно, этот мужчина мне знаком и мы с ним довольно близко контактировали. Более того, какие-то связанные именно с этим человеком моменты для меня не самые приятные.

Какое-то время я пребывал в ступоре, пытаясь вспомнить, где именно мы с ним могли пересекаться. Мужчина подтянутый спортивного телосложения, голова правильной формы, черты лица без каких-либо изъянов, взгляд серо-стальных глаз уверенный дерзкий. Такого на каком-нибудь патриотическом плакате с военной тематикой изображать. Отчего-то моя фантазия представила его в форме НКВД полуторавековой давности в обнимку со здоровенной немецкой овчаркой, надпись на плакате гласила: «Мы не ссым с Трезоркой на границе».

Вроде бы мужик как мужик, такие бабам нравятся, но по какой-то необъяснимой причине у меня к этому типу иррациональное неприятие, граничащее с ненавистью. А еще, чувство глубокой обиды из-за чего-то неправильного чего-то несправедливого. Как результат в моей душе словно мутная пелена поднялась. А когда прояснилось, воспоминания из прошлой жизни будто из прохудившегося мешка посыпались на мою бедную голову.

Первым делом в памяти всплыл кофр, приличных размеров и весом навскидку килограммов двадцать пять, а то и все тридцать, под завязку набитый алмазами. Мы его взяли в результате секретной операции на территории государства Намибия.

По какой причине там в то время находился (не исключено, что до сих пор находится) ограниченный контингент армии Российской Федерации мне неведомо. Однако с некоторых пор эта часть Земного шара входит в круг интересов моего государства. Так что я не был ничуть удивлен, оказавшись там вместе со своим подразделением. Тут как говорится. Родина сказала: «Надо!», мне же, как человеку военному оставалось сказать: «Есть!» и начать исполнять приказ со всей доступной прытью. Впрочем, обо всем по порядку.

Чуть больше четырех лет назад, если точно, девятнадцатого февраля восемьдесят первого мне, как командиру группы специального назначения ГРУ поступил приказ от высокого начальства, в срочном порядке следовать в аэропорт «Быково», где гас уже поджидает крылатый спецборт. Служба такая, практически во всем приставка «спец»: спецподразделение, спецоборудование, спецборт, ну и так далее.

Короче, похватали всё необходимое, и нашим дружным спецкагалом погрузились в спецтранспорт с затемненными стеклами, через час были на спецаэродроме, закрытом для полетов гражданских рейсов, обслуживающем исключительно спецлюдей, таких как мы, а также всяких прочих спецшишек из правительства, Госдумы и, разумеется, олигархов всех мастей. На взлетной площадке нашу группу из двадцати восьми человек уже поджидал транспортный «ИЛ 360». А еще через четверть часа мы бороздили просторы мирового воздушного океана.

Тут на мой наручный коммуник упал пакет документов с очередным заданием. Через встроенный в шлем нейроконнектор я ознакомился с присланной инфой. Задание обычное. В аэропорту столицы республики Намибия Виндхуке нам следовало пересесть на борт транспортного квадрокоптера, который доставит нас в расположение одной из российских баз на северо-востоке этого африканского государства. Далее переодеваемся в форму армии ЮАР и на предоставленной командованием базы колесной бронетехнике, затем на своих двоих двигаем в обозначенную на карте точку «А». Устанавливаем наблюдение за тамошним шоссе и ждем, когда по нему проедет нужный караван. Наша задача его атаковать, груз забрать, охрану уничтожить за исключением пары-тройки человек.

Пока летели, через локальную сеть нашего отряда довел суть предстоящей работы до сведения своих бойцов.

Стоит отметить, что при выполнении данного и подобного этому заданий, я и двадцать восемь парней под моим командованием являемся террористами, от которых, попади мы в плен, тут же открестится наше государство, дескать, в списках личного состава таковые не значатся, так что поступайте с ними, как следует поступать со всяким уголовным элементом. Я не в обиде, сам подписался на такую работенку, поскольку кому-то нужно её делать. К тому же, адреналин рекой и оплата труда достойная. Еще один важный для меня момент — перспектива перейти в разряд «соло», то есть стать ликвидатором разного рода внутреннего и зарубежного отребья, представляющего экзистенциальную угрозу для моей родины. Странное желание для меня теперешнего, но в то время я буквально грезил грядущей «джеймсбондовщиной». Теперь понимаю, каким дураком был.

На российской базе «Шершень» нас встретил официальный представитель «конторы» генерал-майор Павлов. Валерий Янович в обстановке строжайшей секретности он еще раз проинструктировал нашу группу насчет будущего задания. Обычная процедура, хоть и нудная.

Сразу же после инструктажа мы переоделись, переоснастились и перевооружились так, чтобы ни одной российской нитки на нас, ни единого российского микрочипа в наших персональных гаджетах — всё китайское, высочайшего качества. А вот оружие, российского образца, но произведенное за пределами территории нашего государства, ибо за прошедшие полторы сотни лет ничего лучше «калаша» инженерами-оружейниками не было придумано. Разумеется, нынешний АК156М не то оружие, над которым мудрил в свое время Михаил Тимофеевич. Впрочем, не стану уж очень распространяться о достоинствах ТТХ данного автомата, я не штатный коммивояжер от Министерства обороны, чтобы рекламировать товары российского военпрома.

Погрузились на БТРы, добрались до определенной точки, далее пешкодралом полсотни кэ-мэ. Жарища неимоверная, но русский человек привычен к любому климату. На родном языке говорить нам было категорически запрещено, только на африкаанс, с французским прононсом и редкими, как бы случайными фразами на языке Вольтера и Антуана де Сент-Экзюпери. Ну тут мне все понятно, лягушатники нас не любят, мы — их тоже не жалуем и стараемся по мере возможности строить друг другу всякие козни. Так почему бы не подставить французиков в предстоящей акции? Пусть потом пострадавшая от наших действий сторона с них спрашивает. Тут чем больше тени ты наведешь на плетень, тем оно складнее выйдет.

По какой причине нас заставили топать ножками по раскаленной Африке мне не особо ясно, но приказ есть приказ. Я уверен, что для этого имеются объективные показания, и вариант, что нас специально хотят основательно помучить, не канает абсолютно. Скорее всего, опасаются, что относительно крупный объект как группа БТРов будет обнаружен и идентифицирован из космоса. Других объяснений у меня не нашлось.

По прибытии в точку назначения я провел с помощью «птичек» (летающих дронов) и визуально рекогносцировку на местности, после чего довел до сведения личного состава диспозицию каждого бойца. Далее нас ждали долгие двадцать часов ожидания в засаде. Вот чего не люблю, так это ждать. Догонять, куда ни шло, а вот именно ожидание выматывает нервы намного хуже любых погонь и перестрелок.

Стоит отметить, что движение по той трассе — по сути отсыпанному песчано щебёночной смесью заштатному проселку — было по здешним меркам довольно интенсивным. Автомобили в основном электрокары полувековой давности от Илона Маска сновали туда-сюда буквально через каждые пять минут. Обычная картина — сидящая за рулем очередного авто мать семейства необъятных форм, рядом, развалившись на пассажирском кресле, её не менее дородный чернокожий супруг, на заднем диване куча детворы мал мала меньше и хренова туча притороченных сзади чемоданов и сундуков, не поместившихся в багажнике. Местные путешествовали в основном семьями, по всей видимости, из одного плохого места в другое, чуть получше. И немудрено, в стране бардак, повсюду стреляют, а жить всем хочется.

А еще время от времени по дороге проезжали оборудованные пулеметами пикапы с группой вооруженных бойцов на борту человек пять-шесть со знаками принадлежности к республиканским вооруженным силам. Местная власть как может старается удержать контроль хотя бы над транспортными магистралями. Впрочем, в последние годы в этом ей активно помогали российские военные.