Три сестры. Диана (СИ) - Сдобберг Дина. Страница 5

Уже отдыхая дома, я с удивлением обнаружила, что наши дома, стоявшие почти в конце села, вдруг оказались во вполне себе оживлённом месте.

— Мам, а что у нас случилось? — спросила я, наблюдая из окна за гуляющими вдоль улицы под ручку девчонками.

— Как что? — засмеялась мама. — Не слышала? К соседке напротив сын на побывку приехал. Будущий офицер. Вон, каждое утро, в любую погоду по пояс голый бегает, да на перекладине у старых берёз подтягивается. Вот девчонки и тянутся. Уже не первый раз так.

— Это из-за Генки что ли? — не поверила я.

— Ну, это для тебя Генка. А так-то завидный жених. И дом справный, и сам при образовании. Ни вот тебе кто, а в командиры в армию пойдёт. А это и зарплата, и паёк. С большими перспективами парень. — Возилась мама у печи. — И воспитан не под забором. Всегда вежливый, и не лодырь. Руки откуда надо растут, от того, чтоб помочь не бегает. Вон, с утра пораньше зашёл, предложил дров нарубить.

— Это Генка-то жених? — рассмеялась я.

— А что со мной не так? — зашёл в комнату с охапкой мелко порубленных дров Генка.

Дрова он положил у печи, развернулся и молча вышел, зло нахмурившись.

— Чего это он? — спросила я у мамы.

— А ты пойди, да у него и спроси, — махнула на меня рукой мама.

Генку я догнала уже у нашего забора.

— Ты чего это коршуном смотреть стал? — дёрнула я его за руку.

— Ничего, — смотрел он куда-то над моей головой, что с его ростом было несложно.

— Ген, ну правда, мама начала ерунду какую-то говорить. Что жених, что перспективы, что девки вон толпами мимо окон маршируют… — не понимала я его поведения. — Ну какие там заплата и паёк? Ты же мой Генка, с которым вон живём через дорогу, дрались и вместе и друг с другом, и рыбу вместе ловили, и в лес, и в поле! Ты же всегда рядом! Ну, и как это я тебя в какие-то женихи отдам?

— Дин, вот ты такая умная, но иногда такая дура! Слов нет! — тяжело вздохнул Генка. — Иди-ка ты в дом, а то вон, пальто поверх ночнушки нацепила. Замëрзнешь.

— А самому вообще в одних портках значит можно? — прищурилась я. — Или ты специально, чтоб было на что девкам посмотреть?

— А тебе-то что? Я ж по-твоему, только чтоб на рыбалку и подраться вместе и гожусь, — фыркнул он в ответ.

— Вот… Рыжий! — топнула я со злости, вернувшись домой.

— Кому рыжий, а кому и золотой, — тихо засмеялась мама.

Вернувшись в Саратов, я почему-то о Генке стала думать чаще, чем об учёбе. Может что-то в маминых словах, может то, что и правда, за ним в селе девки откровенно бегали.

— Да это во мне собака на сене проснулась. И не нужен он мне, просто друг т всё. Просто привыкла! — убеждала я сама себя. — Да я вон завтра, гулять с другим пойду!

И ведь пошла. И месяца два ходила. А потом мы с кавалером разругались. Мне не понравилась его рука на моей груди, а ему мой кулак, прилетевший в его челюсть.

— Да сколько можно⁈ Полгода за ручку тебя водить? — со злостью сказал мне он.

— А ты на что вообще рассчитывал? Тебе кто сказал, что я подобное позволю? — не менее зло спросила я перед тем, как уйти.

А уже в ближайшие выходные в комнату, что я делила с сокурсницами влетела моя подружка.

— Динка, бросай свои учебники! Там у тебя парня увели, пришёл в кино с какой-то! — еле справлялась с дыханием Зойка.

— Какой парень? — не сразу сообразила я. — Генка?

— Да причём тут твой Генка? Лётчик твой! — выпалила она.

— Да? — к своему удивлению я почувствовала только облегчение. — Ну, попутного ему ветра. Или что там лётчикам говорят?

— Земля пухом? — предположила Зоя. — Или это о покойниках.

— Мягкой посадки, — засмеялась моя соседка.

Глава 6

Когда я думала, что история с лётчиком закончится легко и быстро, точнее уже закончилась, раз он в кино с другой пришёл, то очень сильно ошибалась.

Уже в ближайшие выходные, вернувшиеся с танцев подружки передали, что он про меня настойчиво спрашивал. Удивившись, я лишь пожала плечами и решила не обращать внимания. Потому что товарищу было не ясно, почему это после того, как он сначала попытался облапать, а потом гулял с другой, я ему приветов не передаю, и к кпп училища не прихожу на недолгие свиданки.

— Дин, Дин, смотри, непонятливый явился, — залилась звонким смехом хохотушка Зоя.

— Вот вроде если в училище взяли, то должен хоть чуть-чуть соображать. Но нет, там кость, — вздохнула я.

— Дина, а я тебя жду, — заметил меня и он.

— А я думала новую девушку, или ты с ней только по субботам на вечерний сеанс ходишь? — не стала я скрывать, что всё о его похождениях знаю.

— Откуда… — сначала растерялся он. — Дин, да что тебе наговорили? Ты ничего такого не думай. Это сестра, дальняя родственница, из деревни приехала.

— И тебя попросили её в кино сводить? — уточнила я.

— Да, я не мог отказать. — Ухажёр явно обрадовался моей догадливости. — Родня надавила.

— А завтра родня надавит и жениться потребует? — похлопала я глазками.

— Да вот ещё, — засмеялся лётчик. — Не та девица, чтоб на ней жениться. Таких дураков нет.

— Так ты б уже определился, не из тех, на ком женятся, или всё же сестра, — вздохнула я, заканчивая разговор.

Я спокойно прошла мимо хлопавшего глазами парня. Пока этот дурень соображал, как так вышло, что он сам себя сдал, я уже успела зайти в общежитие.

Учёба, партийная работа, самодеятельность занимали кучу времени. А ещё это была очень уважительная причина, чтобы пропускать походы в кино и на танцы. Я пыталась разобраться в самой себе, и в том, что казалось в моей жизни неизменной величиной. И все эти мысли, так или иначе, крутились вокруг Генки, доводя до непонятной тоски и головной боли.

— Привет, — уселся на край моей кровати Генка. — Хорошо вам, днём на кровати валяться можно.

— Так стульев у нас по одному на комнату, да и ставить негде. Я скоро есть за столом разучусь. — Оторвала я взгляд от книжки, которую читала лёжа. — А ты чего гуляешь?

— Так увольнительная же, за стрельбы. Я в самоволы крайне редко хожу. Сама знаешь. — Хмыкнул он, заглядывая в мою кружку на столе. — А ты чего это хандрить вздумала? Ни ходишь никуда. Этого своего, пернатого, говорят, прогнала.

— А чего это тебя мое настроение интересует и кого я прогнала? — вопросом на вопрос ответила я.

— В кино хочу пригласить, — ухмыльнулся рыжий. — И на танцы.

— А то тебе не с кем! — фыркнула я.

— Дин, а я с тобой хочу. Тем более, что тебе теперь всё равно не с кем, — как-то слишком довольно улыбался Генка.

— Это пока, — прищурилась я.

— Неа, — подбросил и поймал Генка царский рубль, который у него ещё и со школы был вместо игрушки.

— А ну, давай рассказывай! — уселась я на кровати.

— У нас объявили соревнования между училищами по боксу. Я буду участвовать. — Загрохотал радостным смехом Генка. — Мне теперь усиленно тренироваться надо. Вот я всех и предупредил, что кто желает помочь, и побыть моей личной грушей, может смело начинать за тобой ухлëстывать. С тобой в кино, и потом со мной в ринг.

— Так, а если найдётся такой, что не испугается и с тобой справится? — поинтересовалась я, почему-то вместо возмущения, сама начиная улыбаться.

— Тогда я к тебе приду побитый, и буду жаловаться. И мы, как в школе, вместе пойдём сдачи давать, — напомнил мне Генка. — Так что можешь считать, что я сам себя твоим кавалером назначил.

На том первенстве между училищами Генка стал вторым. Но гулять с ним потом ещё две недели было страшно. Пока синяки не сошли, я всё переживала.

— Ты врачам показывался? А вдруг у тебя сотрясение? Вы ж друг друга так лупили по голове, что мне казалось вот-вот точно лопнет! — спрашивала я.

— Да не переживай ты так, — отшучивался Генка. — Я ж артиллерист, какое сотрясение, после наших канонад?

И как-то так быстро время пролетело, что уже и выпуск скоро, и решать как дальше быть надо. После последней перед выпускной сессии, я ехала домой сама не своя от волнения. Я собиралась сообщить маме, что мы с Генкой решили, что пора жениться, и я после института поеду с ним.