Мнимые люди (СИ) - Белоусов Андрей Константинович. Страница 121
Вот они всё ближе, ближе, ближе… И уже с лёгкостью можно различить, промеж мерцающего сумрака, их перекошенные злобой лица, с впалыми щеками.
И среди всей чехарды мелькающих злобных лиц и грязных, мокрых тел, сержант Николай Васюк, выделил одного бородатого мужика, довольно внушительной комплекции, что подобно локомотиву, целенаправленно нёсся на всех парах, именно к нему. Они даже на какой-то миг встретились глазами и Николаша, как его когда-то называла мать, перестал надеяться на чудо…
Молвят, что будто именно в такие моменты, время имеет привычку, якобы замедляться. Для Николая же, время на такой подарок не расщедрилось.
И за миг до столкновения с людской волной, он успел лишь давясь слезами хныкнуть только слово — самое дорогое сердцу слово:
— МАМОЧКА… — как его ноги подломились.
Но он, не упал. Нет. Не успел…
Тот самый бородатый мужик, прямо на бегу, подобно смерчу, словно невесомую марионетку, выдернул жалкого человечка из окопа, и со страшной силой метнул перед собой, попав прямехонько в прожектор. Пробив, своим телом, будто ядром, стекло и зеркало прожектора, Николай Васюк недвижно застрял внутри и там так и остался, полностью безучастный к проблемам бытия.
— Ничего не понимаю! Мне кто-нибудь объяснит, что чёрт возьми у них там происходит?! Откуда взрывы? Почему стрельба? — непонимающе рычал капитан Лактионов, следя за происходящим на передовой, расположенной в двухстах метрах спереди. — Они что там, все с ума посходили?! Неужели прохлопали? Быть того не может. Где связь твою мать!
— Товарищ капитан, не могу соединиться. Связи нет, — доложил перепуганный радист.
— Как нету? Ты чем там вообще занимаешься?! Соединяйся, идиот! Я должен знать что там у них происходит.
— «Меч» я «Щит» ответьте, — монотонно забубнил радист в микрофон, пытаясь соединиться с передовой. — Товарищ капитан не отвечают! И штаб тоже молчит. Никто не отвечает. Мы одни. Есть только связь между войсковыми соединениями второй линии обороны.
— Вот тебе и повоевали, — сыпля проклятиями, безнадёжно отреагировал капитан на известие. — Соедини меня с капитаном Дымовым. Узнаем хотя бы, как у него дела.
— «Восьмой», ответьте «шестому», приём…
— Капитан Дымов на связи. Что у вас, «шестой»?
— Дымом слышишь меня, это капитан Лактионов, — выдёргивая микрофон у радиста, представился командир «шестёрки». — Как у тебя дела?
— Всё нормально капитан, спасибо за заботу.
— Не за что, — отмахнулся тот от сарказма коллеги, и сразу же засыпал вопросами. — Слушай, ты можешь мне ответить что у нас здесь за бадья началась, а? Кто взорвал миномётчиков и что в самом деле происходит, у них там, на передовой? И что, чёрт возьми, со связью. Почему штаб молчит?
— Я и сам не прочь это узнать. — Не оправдал надежд капитан Дымов, после минутного молчания. — Мы здесь сами, как слепые котята.
— Чёрт! Порадовал, нечего сказать.
— А ты на разведку кого-нибудь пошли, — предложил Дымом. — Ты же ближе всех к передовой, а мне потом доложишь.
— Ишь хитрый какой. Сам значит осторожничаешь, а мне своих людей значит подставлять, так что ли?
Да пошёл ты капитан! — огрызнулся Дымов. — Если хочешь знать, я уже троих послал.
— Ну и… Что? Что они узнали? — жадно спросил Лактионов.
— А ничего. Не вернулись мои хлопцы. Как в воду канули. Теперь сидим, ждём… — меланхолично ответил командующий правым флангом, дивизионного полка.
— Чего ждём, мать твою! Чего ждём?! Он ни хрена не понимает, что у него под носом происходит, а он сидит, ждёт! — заревел Лактионов.
Но Дымов пропустил всё мимо ушей:
— Ты мне не указка, капитан! — отбрил он коллегу. — Из штаба никаких указаний не поступало, и я с места не сдвинусь, пока не получу приказа. А что там, у них, на передовой происходит — это их дело. Мое — встретить противника и отшвырнуть его назад, и всё! Разведка в мои обязанности, если хочешь знать, не входит. Так что пошёл ты капитан к едрене фене. Тебе надо, ты и разнюхивай. Отбой!
И вот тут Лактионов вообще съехал с катушек.
— Мудак! Тупорылый мудак! — раскричался он, швыряя микрофон рации. — Сидит он, ждёт! Ну и сиди себе в жопе! — И дотрагиваясь до ближайшего офицера, сказал голосом, не требующего возражения. — Лейтенант, отправь пять бойцов на разведку и быстрее. Пусть разузнают в чём дело. И ещё троих отправь к штабу. Пускай выведают, почему молчат.
— Есть, — козырнул лейтенант, подсвеченный портативными фонарями. И вскорости, освещая себе путь, надствольными фонарями, трое солдат бросились со всех ног по направлению к штабу, и пятеро — менее торопливо направились к первой линии обороны.
И только импровизированные разведчики, провожаемые взглядами своих товарищей, прошли чуть менее половины пути, как радио-эфир разорвался истеричным голосом:
— «Щит» — это подполковник Жданов! У нас диверсия! Повторяю — диверсия! Враг проник в наши ряды. Они взорвали Штаб. Весь командно-стратегический состав убит. Батальон миномётчиков уничтожен. Генераторы уничтожены. Передовая линия обороны — пала! Ждите наступления! Повторяю — ждите наступления врага. Не покидайте своих позиций. Они скоро будут у вас! Приготовьтесь!.. И помните — вы должны выстоять, во чтобы-то ни стало. Большая земля пока что ничего не знает. Поэтому помощи ждать неоткуда. Мы отрезаны, но нам нет пути назад. Мы должны справиться. Мы должны выстоять! И да поможет нам Бог!.. — провозгласил истеричный подполковник, после чего отсоединился. И вновь вокруг воцарилась относительная тишина.
Абсурдные, нереальные слова. Не желая даже просто верить, капитан Лактионов прилип к биноклю и стал жадно вглядываться в предрассветную темноту.
Его взгляду предстала пологая местность, специально расчищенная направленными взрывами, но до конца так и неочищенная. И бесконечные холмики и сопки, постоянно мелькали перед его глазами, закрывая собой общую панораму, мешая разглядеть что-либо, находящиеся спереди. Заглянуть так сказать в самую суть.
На его счастье, в этот момент, видимо тоже проверяя слова истеричного подполковника, кто-то запустил в небо осветительные снаряды, что позволило капитану, продраться взглядом сквозь нагромождения кирпича и бетона, и увидеть то, что лучше бы не видеть даже в самом страшном сне.
— Бог мой… — в благоговейном трепете прошептал он. — Вот и дождались.
По направлению к ним двигалась целая орда, неисчислимая количеством нелюдей. Подобно приливной волне, она смела, как щепку, остатки первой линии обороны и двинулась дальше, разливаясь широким потоком.
В предрассветной темноте, движущаяся масса, подсвеченная лишь осветительными снарядами, отлично сливалась с окружающей местностью, от чего, сразу разглядеть противника как-то не удавалось. Но стоило повнимательней приглядеться, как можно было заметить одну странность — будто сама земля, шевелится. И не просто шевелится, а неукротимо надвигается, грозя растоптать, разорвать, размолоть и перемешать вместе с собою.
Мутантов было такое количество, что капитан Лактионов не веря своим чувствам, с удивлением ощутил как у него под ногами мелко подрагивает земля.
— И как прикажите их остановить? — ошарашено прошептал он сам себе, глядя на этакую массу живой силы. А поводив биноклем неожиданно заметил, одиноко бредущих солдат и вспомнив, о посланных в разведку бойцах, неожиданно для самого себя, заорал во всё горло, привлекая всеобщее внимание. — Назад! А ну вернитесь! Назад!
Вторя ему, призывно закричали солдаты сидящие в окопах, добавляя к своему крику, резкие автоматные выстрелы:
— Назад!
— Назад дебилы! Вы что не видите?!
— Назад!
Расслышав призывные крики, пятеро бойцов, на мгновение замешкались, не понимая в чём дело, но затем, подчинившись здравому рассудку, и даже как-то с облегчением, не желая разбираться в проблеме, бросились наутёк, желая как можно быстрее оказаться снова среди своих.
Как только пятеро бойцов вернулись в расположение, Лактионов скомандовал: