Путь служанки - Мо Чжоу. Страница 71

– Супруга Сянь, – наконец прервал молчание император, – помнится, тогда, на празднике личи, ты упоминала о знаменитом лекаре из Цзяннани?

– Все верно! – тут же отозвалась госпожа Сянь, именно она сопровождала его величество на пути сюда. Она прекрасно поняла мысль государя. – По счастливой случайности, этот известный лекарь сейчас в столице. Желаете позвать его?

Хунли медленно кивнул.

– Кто-нибудь! – приказала супруга Сянь от лица государя. – Позовите Е Тяньши!

Глава 53

События принимают новый оборот

Для всех стало полной неожиданностью, когда в открывшуюся дверь вошел и практически сразу упал, споткнувшись, очевидно, не слишком трезвый молодой мужчина.

– Так это и есть знаменитый лекарь из Цзяннани? – усмехнулась благородная супруга Хуэй.

Е Тяньши медленно поднял голову. Лицо его было красивым, но, должно быть, он перебрал с вином. Его мутный взгляд прошелся сначала по благородной супруге Хуэй, затем ненадолго задержался на супруге Сянь, обошел всех служанок в комнате, пока, наконец, не остановился на Инло.

– Е Тяньши! – хмуро окликнул его Хунли. – Тебя позвали ребенка лечить. А ты куда пялишься вместо этого?

– Виноват, государь! – По его тону было невозможно понять, были ли эти слова искренними или просто пьяной болтовней. Улыбаясь, он продолжил: – В этой комнате столько прекрасных цветов! Я просто сражен их красотой!

Хунли тотчас же помрачнел.

Видимо, этому горе-врачевателю жизнь была совсем не дорога. Инло, испугавшись, что сейчас Хунли отдаст приказ отрубить лекарю голову, быстро протянула ему младенца:

– Лекарь Е, взгляните на его высочество!

– Ой! Да, да, разумеется, – хохотнул тот.

Но стоило ему взглянуть на ребенка, всю его небрежность и беспечность как рукой сняло. Взгляд его прояснился, будто он уже понял, в чем дело.

Чуть погодя он выдал:

– Его высочество болен желтухой.

– Быть не может! – вмешалась благородная супруга Хуэй. – Я, по-твоему, детей с желтухой не видела? Никогда таких золотых зрачков не встречала!

Е Тяньши мельком глянул на нее.

– Вы, госпожа, долго уже дворца не покидали, вот и не встречали, – невозмутимо ответил он.

Благородная супруга Хуэй, дрожа от гнева, свирепо уставилась на придворных лекарей. Тем пришлось отвечать:

– Желтуха проявляется на лице, шее, руках и ногах. Где это видано, чтобы она и до зрачков дошла?

– Та желтуха, про которую вы говорите, возникает после рождения, ее и лечить не нужно, сама за неделю проходит. У маленького принца другой случай. Его болезнь появилась из-за чрезмерного скопления желчи у матери… – начал пояснять Е Тяньши, но, заметив сомнение в глазах всех присутствующих, улыбнулся: – Предлагаю поступить так. Я выпишу вам рецепт, всего полмесяца, и желтухи у его высочества как не бывало! А коли не поможет, можете рубить голову!

Если человек готов голову на кон поставить, значит, в успехе он не сомневается.

Благородная супруга Хуэй скривила лицо, в то время как Инло, аккуратно держа младенца на руках, надеялась, что все закончилось.

Но ничего еще не закончилось.

– Приветствую ваше императорское величество!

Неожиданно в покоях появилась супруга Чунь, ведя за собой двух евнухов с носилками, на которых лежал не так давно умерший покойник.

– А-а-а-а! – закричала благородная супруга Хуэй, зрелище явно напугало ее, и она прикрыла глаза.

Супруга Чунь остановилась.

– Госпожа, значит, убивать вам не страшно, а трупа испугались? – улыбнулась она.

От ее слов Хуэй тут же опустила руку:

– Супруга Чунь, о чем ты?

– Госпожа, – ответила та, поворачиваясь в сторону носилок и указывая на лежавшее на них тело. – Вам известен этот человек?

Благородная супруга Хуэй мельком глянула на покойника:

– Нет.

– Это повар из Монголии. Работал на дворцовых кухнях. А еще он готовил еду для старшей наложницы Юй.

Она хлопнула в ладоши, и в покои вошла служанка с коробом пищи. Госпожа Чунь сняла крышку и указала на уложенные слоями пирожки внутри:

– Я велела также принести еду, которую он приготовил.

– О? Я взгляну, – встрепенулся Е Тяньши. Он подошел, схватил один из пирожков, пристально его рассмотрел и отправил в рот, прямо под пораженными взглядами всех собравшихся.

Неужто отравлено?

– Гречневая мука, говядина, баранина… – с набитым ртом проговорил лекарь. – А что еще любит старшая наложница Юй?

– Сладкие лепешки, – ответила Вэй Инло.

Дворцы Чанчунь и Юнхэ пребывали в добрых отношениях. Порой императрица ужинала вместе с госпожой Юй, поэтому служанке, разумеется, были известны предпочтения старшей наложницы в еде.

– Она любит все сладкое, а к основному блюду почти не прикасается.

– А, ну теперь мне все ясно! Все понятно! – резко хлопнул себя по бедру Е Тяньши. – Понятно, почему принц заболел!

– Вот как? – глянул на него Хунли. – И почему же?

– Ваше величество, во всем должна быть мера. Что с лекарствами, что с едой, главное – не переборщить, иначе это подобно яду, – ответил Е Тяньши. – Возьмем, к примеру, сладкие лепешки или эти мясные пирожки. Их можно есть каждый день, но не объедаться, да еще и целый месяц. Никуда не годится!

– Лекарь Е, вы хотите сказать, что, – осторожно спросила Инло, – у принца желтуха из-за этих лепешек и пирожков?

Если слова лекаря правдивы, то это не жестокий каприз природы, а результат чьего-то злого умысла.

– Супруга Чунь! Отчего он умер? – спросил Хунли, указывая на мертвеца.

– Помня о том, что случилось с четвертым принцем, я заподозрила, что с питанием старшей наложницы Юй может быть что-то не так, и решила проверить. Но, когда мои слуги пришли во дворцовые кухни, этот повар уже покончил с собой, чтобы избежать наказания! – Супруга Чунь взглянула на благородную супругу Хуэй: – Хотите знать, чьих это рук дело? Разумеется, той, кто решила живьем закопать ребенка!

– Супруга Чунь, это возмутительная ложь! – строго ответила госпожа Хуэй.

Без доказательств супруга Чунь сильно рисковала. Ее действительно могли обвинить во лжи.

Но людская молва – страшная вещь, и даже полнейшая нелепица, если она звучит из каждого угла, может превратиться в правду.

– Ваше величество, пятый принц едва успел родиться и провиниться еще ни в чем не успел. Но, видимо, кто-то искренне не желал, чтобы он появился на свет, – неожиданно взяла слово Вэй Инло. – Вспомните, у старшей наложницы Юй ни одного спокойного дня не было, с тех пор как она забеременела. Госпожа Хуэй постоянно создавала ей трудности: то в саду ее напугала, то на празднике личи, а стоило той родить, как она первой прибежала сюда и сразу же приказала закопать принца живьем. Как можно говорить, что она непричастна к этому?

– Мерзавка, как ты смеешь клеветать на меня! Ваше величество, я не согласна с таким обвинением. Этот труп ничего не доказывает! Может, его нарочно умертвили, чтобы на меня поклеп возвести?

– Госпожа, все зашло так далеко, а вы все никак не сдаетесь, – вздохнула супруга Чунь.

Благородная супруга Хуэй уставилась на внезапно осмелевшую супругу Чунь, и в сердце ее начала подниматься волна страха.

Тем временем та вынула из-за пазухи записку и несколько кусочков золота и протянула их Хунли:

– Государь, мои слуги полностью обыскали дворцовые кухни и обнаружили письмо, написанное кровью, и двадцать лянов золота. Вероятно, повар что-то подозревал и решил оставить доказательства!

Хунли развернул записку:

«Если я умер, значит, меня убила хозяйка дворца Чусю!»

У благородной супруги Хуэй земля ушла из-под ног – в глазах потемнело, она покачнулась. Чжилань тут же протянула руку, чтобы поддержать ее, но госпожа оттолкнула ее и побежала к Хунли.