Плач - Сэнсом К. Дж.. Страница 80

— От тюремщика Милдмора. Который теперь тоже скрылся. Милдмор кое-что знал о пребывании Анны Эскью в Тауэре, не важно откуда, и мой человек следил за ним.

— Стайс?

— Нет, это был Гоуэр. Не подумаешь так, глядя на него, но он в этом ловок. И он донес, что Милдмор заходил к Гринингу с сумкой на плече и что сумка была полной, когда он пришел, и пустой, когда уходил.

— Понятно.

Рич заерзал на стуле:

— Я допрашивал Анну Эскью снова — тогда она была уже вне Тауэра, ее держали в частном доме под моим наблюдением до самого дня сожжения. Она с готовностью признала, что написала оскорбительный отчет о своем пребывании в Тауэре и что среди прочего обвинила меня и Ризли в том, что мы ее пытали. И что свои записи она тайно выслала наружу. Она не сказала, каким образом и через кого. Но в этом и не было необходимости — слежка за Милдмором дала мне ответ. — Ричард нахмурился, играя желваками. — Она смеялась мне в лицо, гоготала, торжествуя, что выслала свои записи из Тауэра! — злобно прошипел он. — О, ничего Анна Эскью так не любила, как оставлять за собой последнее слово! Я подумал, что она и тут попытается, но…

Он замолчал, и я закончил за него:

— Порох взорвался. Я помню.

— Да, я видел тебя там.

— Вы боялись, что она могла что-то сказать, сэр Ричард? Что? — тихо спросил я.

— Что-то про меня. И еще про кое-кого. Повторить всю ложь из своих записей, ведь в наши дни еретическая пропаганда…

— Если вы знали, что ее записи у Грининга, почему вы не арестовали его? И Милдмора?

— Лучше действовать тайно, — коротко ответил Рич, и я подумал: «Вот почему он напуган!» Король уже был зол на него за пытки Анны Эскью с целью добыть компрометирующие сведения о королеве, и тайный советник боялся, что если о пытках узнают все, это может оказаться концом его карьеры. Стало ясно, что ему, слава богу, ничего не известно о «Стенании».

В голос Ричарда снова вернулась самоуверенность.

— Само собой, не только я обеспокоился, что писания Анны Эскью будут раскрыты. Так же сильно — поскольку она наняла тебя — обеспокоилась и королева. Эскью могла написать что-нибудь про свои связи с королевой или ее радикальными друзьями. — Рич махнул рукой. — Но мне теперь не до ее забот.

— Сэр Ричард, в это трудно поверить. Ведь вы с Ризли несколько месяцев пытались поймать ее на этом — несомненно, по поручению епископа Гардинера.

— План Гардинера провалился, — напрямик признал мой давний враг. — Он опирался на свидетельства против королевы, но против нее ничего не нашли, как тебе, конечно, известно. Король предупредил нас с самого начала, что мы должны привести ему доказательства: она раздражала его своими поучениями, но он все еще любит эту женщину. Теперь он злится на всех участников того плана, а королева снова в милости. Меня больше не интересует, еретичка она или нет.

— Значит, — начал я, — вам по-прежнему важно найти записи Анны Эскью. Вы хотите сохранить свое положение. А возможно, речь идет даже о собственной шкуре.

— А кто не хочет? — В голосе Ричарда послышалась угроза. — Королева тоже, не сомневаюсь, хочет, а поскольку она привлекла тебя, догадываюсь, что в писаниях Анны Эскью может быть что-то опасное для нее.

Я не ответил. Рич вздохнул и устало продолжил:

— Только всякие эскью и гардинеры в этом мире готовы рисковать жизнью из-за таких вопросов, как природа мессы. — Он наставил на меня палец. — Прежде всего думать о себе — вот что должен делать здравомыслящий человек. Ты прав, Шардлейк, я хочу обеспечить свою безопасность, как и королева. Я зашел в тупик, пытаясь разыскать тех скрывшихся людей. Думаю, и ты тоже. У меня есть шпион в порту, и, по его словам, не только у меня. Есть и другие, кто следит, не попытается ли кто-нибудь вывезти книги. Те другие, подозреваю, работают на королеву.

И снова я не ответил.

— Мои ресурсы ограничены, как и твои, — продолжал Рич раздраженным тоном. — Я предлагаю вместе разыскивать книгу Эскью. — Он издал горький смешок. — В последние пятнадцать лет заключаются странные союзы.

— Не могу забыть, чем закончилась наша последняя сделка, — сказал я наконец. — Вы попытались меня убить.

Тайный советник пожал плечами:

— О, я бы хотел твоей смерти, не сомневайся! Но тут замешаны более важные дела. Предлагаю тебе ограниченное сотрудничество с конкретной целью. И, конечно, ты находишься под защитой королевы.

Я откинулся на спинку стула.

— Мне нужно некоторое время подумать.

Я питал сильные чувства к Ричу — смесь отвращения, ненависти и полного недоверия. Хотя, нужно признаться, я получал и некоторое удовлетворение, сидя за столом и впервые договариваясь с ним на равных, а также удовольствие от того факта, что я знал больше, чем он. И в смысле целесообразности мой собеседник был прав: сотрудничество имело смысл. Более того, сотрудничество с ним дало бы мне возможность попытаться предотвратить самое страшное и не дать ему получить вместе с записями Анны Эскью еще и «Стенание», поскольку это был действительно взрывоопасный материал. На этот раз это я вел бы двойную игру с Ричем.

— Ты хочешь сказать, что тебе нужно время, чтобы проконсультироваться с людьми королевы, — предположил советник. — Да, я понимаю.

— Вы понимаете, что книга Анны Эскью уже может быть вывезена из страны, чтобы напечатать ее за границей?

«А также и „Стенание“», — подумал я, но вслух этого не сказал.

— Я думаю, нет. — Рич снова склонился над столом, переплетя пальцы. — Ты знаешь Джона Бойла? Который теперь живет, как изгнанник, в Антверпене?

— Я знаю его репутацию.

— Он — главный издатель еретических книг в Европе. И вероятный адресат для этого хлама, согласен?

— Да.

— За Джоном Бойлом уже некоторое время следят люди короля. За это отвечает секретарь Пэджет, но я среди тех членов Тайного совета, кто читает их отчеты. Мы бы хотели, чтобы власти императора Карла арестовали и сожгли его, как Уильяма Тиндейла десять лет назад. Но императорская власть в Антверпене нынче слаба. Мы можем только наблюдать. Нам известно, что Бойл ожидает груза. Груз еще не прибыл, или, по крайней мере, его еще не было на месте два дня назад, когда мы получили последнее сообщение.

— Понятно. — Это также совпадало с тем, что писал мне Хью Кёртис. — А какова роль в этом лорда-канцлера Ризли?

— Он оставляет тяжелую работу мне. Как это водится у людей.

— Кто руководит вашими людьми? Стайс?

— Да. Он мой дальний родственник, один из тех бесчисленных молодых людей, которые ищут места при дворе. Я выискиваю среди них мозговитых и таких, кто не боится испачкать руки. Гоуэр — один из его лакеев.

— Гоуэр кажется немного… неуравновешенным.

— Стайс заверил меня в его преданности ему, и это похоже на правду. Нужно до определенной степени доверять чужим подчиненным, иначе можно сойти с ума, не так ли?

— Верно.

— Если мы разыщем книгу Анны Эскью, я хочу договориться, чтобы ее сожгли, не читая. — Ричард говорил медленно и отчетливо, чтобы не было никакого недопонимания.

Я кивнул:

— С этим не будет проблем.

И опять я имел преимущество перед Ричем, зная, что в книге Эскью нет ничего о королеве, и поэтому меня не волновало, что станет с этой рукописью. Я уже решил рекомендовать королеве временное соглашение с Ричардом, при условии что сам я буду следить за ним, как ястреб. И я не сомневался, что если б не пришел на эту встречу, тайный советник наверняка убил бы Николаса. А я никогда не узнал бы, кто это сделал.

— Я обдумаю все, что вы сказали. С людьми королевы, — сказал я.

Мой собеседник кивнул:

— Я так и думал.

Я мрачно улыбнулся:

— Вам не очень везло в последние годы, а, сэр Ричард? Эти обвинения в коррупции, когда во время войны вы отвечали за финансы… А теперь несколько месяцев службы у Гардинера и Ризли, чтобы помочь им скомпрометировать королеву, и в результате полный провал… На сожжении мне показалось, что вы утратили свою обычную самонадеянность.