По следам Александра Великого - Харников Александр Петрович. Страница 30

– Полагаю, что к весне будущего года все будет уже кончено. К тому времени крейсерская война против торгового флота Англии лишь усилится. Швеция не получит войска, которые обещали ей британцы, да и денежные субсидии станут не регулярными и гораздо менее щедрыми. Что, вполне естественно, повлияет на способность шведов к сопротивлению.

– Андре, я обещаю вам, что сделаю все возможное, чтобы помочь России побыстрее разобраться со Швецией. Ведь это и в интересах Франции. Обязательно напишите о том, что я вам сейчас сказал, императору Павлу. Думаю, что мои слова ему понравятся…

1 сентября 1801 года. Французская республика. Дорога из Парижа в Тулон. Капитан Казбек Бутаев, РССН УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области

Настало для меня время познакомиться поближе с послереволюционной Францией времен Консулата. Мой шеф, майор Никитин, отправил меня в Тулон, чтобы я там, на месте, разобрался с состоянием того, что осталось от французского флота.

– Казбек, как мне сообщили, все обстоит совсем не так печально, как докладывают из Тулона в Париж. Да, Франция потеряла в Абукире немало первоклассных кораблей, но все же кое-кому из них удалось спастись и добраться до Тулона. Кроме того, стараниями Наполеона на французских верфях продолжается строительство новых кораблей. Нам надо прикинуть, какими силами мы можем располагать для атаки Мальты. Захват этого острова – дело решенное. И император Павел и Первый консул твердо решили выбить с Мальты англичан. Мы создадим там первоклассную военно-морскую базу. Если учесть, что за нами остается Корфу, то надежды британцев удержаться в Средиземном море становятся иллюзорными.

– Да, Андрей, но я в военно-морских делах плохо соображаю. Неплохо было бы, чтобы со мной в Тулон отправился кто-нибудь из тех, кто знаком с флотом и может взглядом знатока во всем разобраться.

– Да где же я тебе такого моремана найду? – воскликнул Никитин. – Хотя, постой… Тут ко мне на днях заявился капитан-лейтенант Лукин. Да-да, тот самый. Он следует в Брест, чтобы там совместно с Крузенштерном отправиться в Атлантику и немного пощипать британскую торговлю. Думаю, что ничего страшного не случится, если Лукин, как человек опытный в морских делах, немного подкорректирует свой курс и вместе с тобой заглянет в Тулон. Вопрос с Петербургом я утрясу. В конце концов, Лукин может присоединиться к каперской эскадре Крузенштерна немного позже…

И вот мы, сидя в четырехколесной карете, именуемой здесь дилижансом, движемся на юг Франции. Обычно в такой карете могли поместиться восемь человек, но сейчас мы путешествовали в ней впятером. Помимо лейтенанта Сержа Дюкре, офицера из морского министерства, который должен был на месте ввести нас в курс дела, я прихватил одного из охранников, приставленных к нам Савари, смышленого и ловкого парня по имени Поль, и Беатрис, которая упросила меня взять ее с собой.

– Милый, – ласково заглядывая мне в глаза, проворковала она, – я просто сойду с ума без тебя. Поверь, я не буду тебе мешать и совать свой нос в твои мужские дела.

Мало кто из мужчин сможет устоять перед просьбами любимой женщины, и я не принадлежал к числу особенно стойких. К тому же, по заверению генерала Дюрока, путешествие не должно было быть опасным.

– Алан, – сказал он мне, – твой вояж займет всего-то дней десять в одну сторону. До Лиона из Парижа ехать пять дней. Там можете отдохнуть денек, и еще через четыре дня вы уже в Тулоне.

– Ну, это если все пройдет так, как мы запланировали…

– Ах, бросьте, Андре. Это раньше, во времена Директории, когда на дорогах орудовали шайки разбойников, каждое путешествие могло стать последним в жизни. Но после того, как Бонапарт стал Первым консулом, все изменилось. Специальные отряды безжалостно истребляли грабителей. Пойманных с поличным расстреливали на месте. И уже через каких-то полгода по Франции можно было безбоязненно передвигаться без охраны.

– Хорошо, если так, – кивнул я. – Но все же я попрошу вас выдать мне предписание местным властям, подписанное Первым консулом, об оказании мне и моим спутникам всей необходимой помощи.

– Я думаю, что в таком предписании не будет необходимости. Но, если вы так настаиваете, Андре, то подобной бумагой вас снабдят…

Как и обещал мне Дюрок, никаких особых происшествий за первые четыре дня нашего путешествия не было. Мы любовались красотами Франции, для приема пищи останавливались в придорожных трактирах, где можно было сравнительно недорого отведать блюда местной кухни. Мы ночевали на постоялых дворах, которые, как и все подобные заведения такого рода, изобиловали тараканами и клопами. Ну, тут уж ничего не поделаешь – Франция всегда славилась подобной бытовой флорой и фауной.

По дороге мы вели неспешную беседу с капитан-лейтенантом Лукиным. Дмитрий Александрович еще с момента знакомства с нашим Василием Васильевичем Патрикеевым догадывался, что мы люди непростые, и что наше появление в его мире неслучайно. Тайну нашу мы ему не открывали, но Лукин, как человек умный, уже кое о чем догадывался.

Основная же тема нашей беседы – это способы ведения крейсерской войны с Англией. Лукин был полностью согласен со мной в том, что Британия без подвоза продуктов и сырья быстро загнется.

Наша беседа велась в основном по-русски. Впрочем, чтобы не выглядеть невежливым, я время от времени переходил на французский, который Лукин неплохо знал. С сопровождавшим нас морским офицером мы уточняли информацию о торговых путях английских торговых кораблей, о портах, где базировались эскадры королевского флота.

Беатрис, как и обещала, в нашу беседу не вмешивалась. Она влюбленными глазами смотрела на меня и лишь время от времени вздыхала.

«Ничего, милая, – думал я. – Вот приедем в Тулон, и я постараюсь выкроить для тебя один денек, чтобы без помех побродить по его улочкам. Мы полюбуемся на старинный собор, Королевскую башню, зайдем в ресторанчик и отведаем там знаменитый суп буйабес и рагу из тушеной говядины с вином, овощами, чесноком и провансальской зеленью. А пока потерпи – я приехал сюда по делу очень важному. Как там в песне поется:

21 августа (2 сентября) 1801 года. Республика Семи Соединенных Островов. Крепость Корфу. Капитан-лейтенант российского флота Егор Метакса

Сегодня к нам должны прибыть высокие гости из Петербурга. Во-первых, мой любимый командир адмирал Федор Федорович Ушаков, который отвоевал эти благодатные места у французов и создал Республику Семи Соединенных Островов. Она, правда, формально была вассалом Османской империи, но фактически вся власть в ней находилась в руках секретаря законодательного совета Республики, уроженца здешних мест, Ивана Антоновича Каподистрии. До избрания его на этот пост он был главным врачом русского военного госпиталя на Корфу. С учетом же того, что на островах Республики находились гарнизоны русских войск, а в гавани Корфу стояла эскадра русских боевых кораблей, никто не осмелился бы предпринять какие-либо враждебные действия против России.

Частыми гостями на Корфу были греческие корсары, которые на своих небольших парусно-гребных судах нападали на корабли, плавающие под британским флагом. Впрочем, как я подозреваю, не только британским. Результатом их нападений стало то, что в восточной части Средиземного моря теперь редко можно было увидеть английские или турецкие торговые суда. Французские же негоцианты предпочитали перевозить свои товары на торговых кораблях под российским флагом – их греки пропускали свободно, салютуя при встрече из ружей.

Как я понял, в числе прочих вопросов адмирал Ушаков хотел бы упорядочить разгул греческих корсаров. Россия собралась обустроиться в здешних водах всерьез и надолго. И потому император Павел Петрович решил навести хоть какой-то порядок у берегов Греции и в Леванте. Не знаю, прислушаются ли своевольные и отчаянные морские разбойники, коими по справедливости можно было бы называть моих соплеменников, к словам адмирала. Боюсь, что некоторых из них придется принуждать к этому порядку силой.