Карбон (СИ) - "VELVET ORCHID". Страница 51

Но что-то у Доминика были большие сомнения. Простые граждане не подделывали так искусно свои документы, не скрывались, не бегали, не исчезали и не угоняли чужие тачки.

Правда, Давиду Феретти было на все уже плевать с высокой колокольни.

Это Доминика больше всего и пугало.

========== Глава 22. Когда есть кому рассказать ==========

- Борис, - положил руку ему на плечо отец, - Я хочу устроить званый обед для моих коллег. Характер моей работы обязывает. Нужно поддерживать отношения. Больше двух месяцев я никого не собирал, боясь, что тебе будет неудобно… Но я могу, вообще, отменить эти встречи, если ты хочешь. Все теперь зависит от твоего желания.

Борис тяжело вздохнул, поставив свою любимую, синюю кружку в мойку.

Они с отцом снова сидели на кухне. Фоном работал телевизор. Было очень уютно, но внутри у Бориса ворочалось беспокойство.

Недавнее приключение в клубе волновало Бориса до дрожи. На адреналине он совсем не думал о поцелуе. Других проблем было полно.

Зато потом мысли вернулись. Борису днём и ночью чудилось обжигающее прикосновение жёстких губ. Он никак не мог его забыть.

Полное затмение разума. Колдовство. Дурман. Борис еле держался, но пока, к счастью, не срывался.

Отцу он кратко объяснил всю ситуацию сразу. И успел вовремя. Папе позвонили из полиции практически сразу, задавая вопросы об автомобиле. Отец ловко увернулся. Сказал, если машину и угоняли, то сейчас же вернули, правильно? Так чего волноваться?

От заявления он отказался.

Ха-ха-ха. Очень смешно бы вышло расследовать это дело, учитывая, что автомобиль никто и не угонял. Просто полоумный сын Евгения Савранского внезапно бросил машину на обочине и побежал во дворы, будто за ним черти гнались.

Клиника на лицо.

- Я не против обеда. Всегда могу не выходить к гостям, верно? - уточнил спокойно Борис, - Надеюсь, на обеде не будет Давида Феретти?

С отца станется его пригласить.

- Разве только Лоренцо Феретти, - будто бы равнодушно пожал плечами отец, - Он, кстати, звонил мне буквально вчера… Рассыпался в комплиментах. Узнавал, как мои дела, мое здоровье. А потом посочувствовал - у вас, мол, на днях украли автомобиль, преступника нашли? А я говорю в ответ - ой, зачем его искать? Вдруг человек от большой нужды на это пошёл. Жалко беднягу, у меня ведь этих машин море… Тем более, все вернули. Зачем портить кому-то жизнь? Преступление же средней тяжести… Лоренцо внимательно выслушал меня и почему-то расстроился. Странная реакция, верно?

Борис укоризненно посмотрел на хихикающего отца.

Очень смешно.

- А ещё говорят, что Давид Феретти хуже террористов, - вдруг ехидно вставил отец.

Что?

- Саманта мне все рассказала, - смеясь, объяснил отец, - Ей пожаловалась эта бедная девочка, Кейтлин. Сказала, что они с ее любимым наставником убегали от террористов, которые хуже Карбона… Такая испуганная была, представляешь?

- Папа! - устало выдохнул Борис, останавливая поток шуток.

Он просто убьет Саманту!

***

Званый обед шел уже который час. Борис все это время прятался в своей комнате и пытался наверстать упущенное, читая книги, которых был лишён и в детстве, и в подростковом возрасте.

Решил начать с Шекспира, но не мог выбрать конкретную его работу. Борис рылся в книгах, безуспешно пытаясь определиться. Все казалось таким увлекательным…

Так что Борису было чем заняться. Но простые человеческие потребности никто не отменял.

Борис с неохотой выскользнул в коридор, чтобы сходить в туалет. Ему не повезло. Неподалеку послышались голоса. Шли, похоже, тоже в туалет.

Борис поморщился и скользнул за угол, чтобы переждать нашествие дорогих гостей. Встречаться он ни с кем не хотел.

Говорили очень тихо, но у Бориса всегда был острый слух.

Хотел-не хотел, а в тонкости чужой беседы пришлось погружаться.

- Сына Лоренцо нет, - сказал, судя по голосу, мужчина, и Борис мгновенно напрягся, - Снова. Такое ощущение, что Лоренцо его скрывает.

- Ещё бы - такой позор, а не сын, - произнесли в ответ (тоже мужчина), - Я бы тоже держал его подальше от цивилизованных людей. Не беспокойтесь, мистер Эванс, сейчас Давид - лёгкая добыча. Ужасное невезение! В первый раз Давида отбил этот его ненормальный друг, а потом этот жуткий его помощник… Один из ваших людей так и не вышел из комы. Неудивительно, что его застрелили, как псину. Точно бывший уголовник.

Борис прикрыл глаза, зажимая рот ладонями.

Два раза… Два раза…

Давида похищали два раза. Он рассказывал.

Борис резко открыл глаза, внезапно все понимая.

- О, Гилберт, я не переживаю, - хмыкнули в ответ, кажется, мистер Эванс, - На этот раз, думаю, все пройдёт удивительно гладко. Мы не с того начали. Пара уколов, и он сам раздвинет ноги. Никто ничего не заподозрит. Что взять с бывшего наркомана? Накололся и пошёл по рукам… Наркоманов часто насилуют. Правда жизни. И общество никогда их не оправдывает. Сына Феретти в прессе до сих пор поливают грязью. Все знают, что конченые люди же! Бывших наркоманов не бывает!

Хлопнула дверь. Они ушли.

Они говорили, почти не скрываясь. В чужом доме. В доме его отца.

Так уверены, что им не писан закон?

Бывший наркоман… Никто ничего не заподозрит… Что взять с наркомана, верно?

Бориса затрясло от гнева.

На миг ему захотелось взять молоток на кухне, которым их кухарка отбивала мясо, и…

Превратить их обоих в отбивную. О, они бы истекали кровью, как кусок свинины в миске… Они бы молили о пощаде, да. Но… Борис бы не стал их слушать. Он бы просто поджег их заживо. И смотрел бы, как они горели.

Борис колоссальным усилием воли взял себя в руки. О, он был таким хладнокровным!

Правильно, Борис не будет ничего делать в доме своего отца.

Как там сказал мистер Эванс? Все пройдёт удивительно гладко, да?

Ничего. Не пройдёт. Гладко.

Борис снова зажал себе рот руками, чтобы не засмеяться. О, ему вдруг стало так смешно!

Но повеселится он потом.

Борис накинул на голову капюшон и плавно скользнул по коридору к обеденному залу. Там он скрылся в тенях дверного проёма и начал наблюдать.

Он прислушивался к разговорам. Из знакомых лиц - только папа, Лоренцо Феретти и Саманта…

Но сейчас не это интересовало Бориса. Он искал тех, кого встретил в коридоре.

Через несколько минут он услышал то, что ему было нужно.

Мистером Эвансом назвали того, кто… У Бориса расширились глаза.

Он знал этого мужчину. Лет сорока, с серыми глазами…

Тот самый, которого Борис огрел клюшкой для гольфа на семейном обеде Феретти.

Борис слабо улыбнулся. Надо было убить его сразу.

Гилберт оказался чуть старше Эванса, но уже полностью седой и с синяками вокруг глаз…

Бориса он интересовал меньше. Исполнитель. Пешка.

Борис выяснил, что ему было нужно. Он спустился в гараж, выбрал самую неприметную машину отца, кажется, на ней папа ездил в молодости, а потом оставил ее в порыве ностальгии. Борис взял в сарае садовника ведро, набрал туда земли, добавил воды и обрызгал получившейся жижей автомобиль. Недавно шел дождь, никто не удивится, что машина грязная. Но самое главное - номера были измазаны так, что ничего не разглядеть.