Паучий дар - Хардинг Фрэнсис. Страница 53

– Это нам неизвестно, – вздохнула Неттл. – Но нужно было вытащить тебя из тюрьмы прежде, чем кто-нибудь решит, что ты отлично подойдешь на роль разменной монеты.

– А сейчас что происходит? – Голова у Келлена шла кругом. – Мы скрываемся от закона?

– Да, – не стала отрицать Неттл. Судя по ее виду, ей было не по себе. – Так и есть. Галл только что умыкнул тебя из камеры при помощи поддельных документов, скрепленных печаткой Леоны. А я…

Она замолчала на полуслове и вытащила из сумки резную деревянную бутылку, утыканную гвоздиками, кусочками слоновой кости и осколками хрусталя. Искусно украшенную пробку удерживал на месте черный воск.

– Это бутылка-головоломка? – спросил Келлен.

Так называли старомодные ловушки, которые не отличались надежностью, но до сих пор были в цене. Келлен видел их только на картинке.

– Раз уж мы все равно собирались пуститься в бега, – неуверенно пробормотала Неттл, – я решила, что нам любая информация пригодится. И выкрала Танцующую звезду.

Глава 29

Письмо

Неттл не пришлось самой загонять Танцующую звезду в бутылку – это сделали ловцы теней из департамента. Им не нравилось держать существо в железной клетке.

– Это жестоко, – сказал один из них. – И небезопасно. Достаточно кому-нибудь поддаться на ухищрения Танцующей звезды – и она ускользнет на волю. Лучше запечатаем ее в бутылку и уберем от греха подальше.

При помощи щипцов с длинными ручками ловцы теней засунули откупоренную бутылку в клетку. Танцующая звезда жутко, пронзительно завыла и зацарапала когтями воздух, но это не помешало ловушке втянуть ее внутрь. Сотрудники Канцелярии быстро заткнули бутылку пробкой, залили горячим воском, завернули в марлю и спрятали в железный ящик.

Пока они занимались делом, Неттл ускользнула из кабинета и позвала брата. Янник поначалу весьма скептически отнесся к ее плану, но Неттл удалось подкупить его тортом. Как оказалось, орущая, сбившаяся с курса чайка, которая летает из кабинета в кабинет и крушит все на своем пути, великолепно отвлекает внимание. Ловцы теней, должно быть, до сих пор не подозревают, что в железном ящике лежит завернутый в марлю подсвечник.

Когда Неттл закончила свой рассказ, Келлен уже изумленно фыркал от смеха и был куда больше похож на самого себя. Да, Неттл нередко хотелось влепить ему затрещину, но видеть его таким затравленным и опустошенным было невыносимо.

– Хотел бы я на это посмотреть! – восхищенно воскликнул он. Потом наклонился к бутылке, которая поблескивала гвоздиками. – Танцующая звезда может нас слышать?

– Нет, если только не повернуть вот эту штуку. – Неттл нервно постучала пальцем по спиральной ракушке, закрепленной у самого донышка.

– Насколько ты ей доверяешь? – спросил Келлен.

– Примерно на дюйм, – ответила Неттл, аккуратно поворачивая бутылку. – Думаю, она много чего знает, но не может рассказать, потому что Эммет ей запретил. Но он ей не слишком нравится, и надеюсь, у нас получится убедить ее дать нам хоть пару подсказок.

Неттл подняла глаза и увидела, что Келлен смотрит на нее с нескрываемым беспокойством.

– Уверена, что с тобой все в порядке? – спросил он. – Ты какая-то бледная.

– Я… – Неттл судорожно вздохнула. – Из нас двоих это ведь я должна быть осторожной, так? Голосом разума. А теперь… – Она подняла бутылку. – Я – воровка, ты – беглец.

Она сказала правду, но не всю. И никак не могла унять дрожь в руках.

Я понятия не имею, что делаю. Не знаю, куда нас это приведет. Я не раздумывая выбрала этот путь, но впереди вижу только темноту. Такое чувство, что я шагнула в пропасть.

Карета петляла по темному лабиринту городских улиц, и Неттл смотрела на проплывающие мимо дома и фонари, поблескивающие под моросящим дождем. Стояла теплая, душная ночь, на небе не было видно ни звезд, ни луны. Такие ночи уважают комары и люди с длинными ножами. Улицы были объяты тишиной, и колеса экипажа шлепали по лужам со звуком бьющегося стекла.

Тугая хватка города постепенно слабела, и чем ближе они подъезжали к окраинам, тем больше пространства появлялось между домами. Когда Миззлпорт остался позади, Галл повел экипаж узкими извилистыми дорогами, чтобы в конце концов углубиться в лес. Поначалу это был совершенно обычный лес: на деревьях легкие пятнистые жилетки из мха, в кронах ни следа паутинных пологов, а земля под колесами была пусть неровной, но твердой.

Неттл сморил сон, и она пропустила момент, когда они оказались в болотистом лесу. Она проснулась через несколько часов, когда карета, катившаяся по упругой почве, остановилась. Неттл сразу заметила, что вкус воздуха изменился. Она чувствовала себя более живой, запахи стали ярче, звуки – громче, боль в голове – сильнее. Рядом осоловело моргал Келлен.

Неттл, пошатываясь, выбралась из кареты, спина у нее была мокрой от пота. В жемчужно-серых предрассветных сумерках она разглядела деревья, окутанные росистым саваном паутины. Ботинки мягко тонули в зеленом мху. Ранние пташки заливались хрустальными трелями.

– Мы в Мелководье, – сообщил сверху Галл. – Тут людей почти не бывает. Вряд ли мы кого-нибудь встретим.

Пока Неттл потягивалась и разминала затекшее тело, что-то знакомое пронеслось сквозь листву и неловко опустилось на крышу кареты.

– Янник! – Неттл была ужасно рада видеть брата. – Ты доставил письмо?

– Да, да, – ответил он. – Положитесь на птичью почту. – Его мысли звучали угрюмо и устало. – Ты рассказала Келлену последние новости?

– Пока нет. – Неттл знала, о чем он говорит, и почувствовала, как напрягаются плечи. – Времени не было.

– Что ж, теперь оно у тебя есть, – заметил Янник. Он чуял, что она колеблется, но не понимал почему.

Под пристальным взглядом глаз-бусинок Неттл прочистила горло.

– Послушай, – сказала она вслух, – Хапнесс думает, что ему удалось отыскать кое-что интересное.

Хапнесс был одним из Расплетенных. Много лет он прятался в подвале, пока Келлен не освободил его от проклятия, из-за которого Хапнесс вспыхивал, как бумага в костре, стоило ему выйти на солнце. Теперь он зарабатывал на жизнь, вырезая деревянные игрушки, и, как следствие, знал немало странствующих торговцев.

– Один из его друзей-коробейников узнал место, о котором рассказала Белтея, – продолжала Неттл. – Красная башня, камыши, озеро. Иногда он возит туда товары и… – Неттл замялась.

– И что? – нетерпеливо спросил Келлен.

– И торговец говорит, что жители деревни всякий раз покупают больше, чем можно было бы от них ожидать. Причем они берут не полезные вещи вроде одежды или инструментов, но всякие приятные мелочи: трубочный табак, бумагу, херес, воск для усов, лекарство от подагры, газеты.

На лице Келлена проступило понимание.

– Приятные мелочи, – повторил он. – Когда приходится в спешке бежать из дома, их вряд ли возьмешь с собой. Но потом начинаешь по ним скучать, ведь ты к ним так привык. И если выпадет возможность, обязательно попытаешься их купить… – Он радостно улыбнулся. – Значит, мы нашли их! База Освободителей находится рядом с той деревней!

– Мы не знаем наверняка, – возразила Неттл, но Галл уже кинулся к карете.

Вскоре он принес пергамент, который развернул перед Неттл. Она не сразу смогла разобраться в хаотичном завихрении цветов, загадочных надписях, значках и крошечных картинках. Потом Неттл заметила протянувшуюся по краю синюю полоску, украшенную волнами и кораблями. Если это море, значит, остальное…

– Это карта болотистых лесов? – спросила она, чувствуя, как волосы на затылке встают дыбом. Неттл знала, что такие карты существуют, но сама ни разу ни одной не видела.

– «Тоскующая поросль», – бормотал Келлен, читая через плечо Неттл нацарапанные на карте названия. – «Языкастые молоточки»… «Верхонизье».

– И где эта деревня? – спросил Галл. – Как она называется?