Паучий дар - Хардинг Фрэнсис. Страница 55

Даже если вы следовали правилам, никто не гарантировал, что вы вернетесь оттуда целыми и невредимыми. Это лишь немного снижало вероятность катастрофы. Марь по-прежнему таила в себе немало ловушек, которые могли убить вас, свести с ума или оставить с барсучьей головой на плечах. Все это проносилось в мозгу Келлена, когда его взгляд снова упал на карету. В основном она была сделана из дерева, но оставались еще металлические болты, стальные подпорки, рессоры под кузовом…

– Погодите-ка! – воскликнул он. – В карете есть железные детали. Мы не сможем поехать на ней в Глубокую Марь! Ей там будут рады, как свечке на пороховом складе.

– Верно, – согласился Галл. – Поэтому мы бросим карету на границе и продолжим путь пешком. – Он, прищурившись, посмотрел на солнце, которое пробивалось сквозь плотный полог листвы. – А теперь забирайтесь внутрь. Если поднажмем, то к ночи уже проедем Мелководье.

Келлен опустил взгляд на перчатки и понял, что их он тоже не сможет взять с собой в Глубокую Марь. «Я должен радоваться, что мы следуем моему плану, – сказал он себе. – Я ведь этого хотел». Но ему не нравился влажный солнечный свет, который придавал всему вокруг глянцевитый блеск. Не нравился крадущийся утренний туман – призрак ночной росы. И ему не нравилась мысль о том, что им придется оставить карету на границе, а потом идти без перчаток по Глубокой Мари. Он почти чувствовал, как она тихо поджидает его, словно открытая пасть, готовая заглотить добычу.

Остаток дня карета, подпрыгивая, катилась по извилистой заросшей дороге среди деревьев. Поначалу она почти летела, сминая колесами папоротник. Но с каждым часом грязь становилась все гуще, подлесок – все непролазнее. Янник то появлялся, то исчезал, иногда взлетая над лесом.

– Я думал, твоему брату не слишком нравится быть разведчиком, – заметил Келлен.

– Он говорит, что не имеет ничего против, если нужно всего лишь подняться над деревьями и не улетать далеко, – объяснила Неттл. И тем не менее она беспокойно ерзала на сиденье, пока Янник не вернулся.

К закату карета донельзя замедлила ход. Галлу даже пришлось остановиться, чтобы пассажиры вышли и освободили колеса от терновника и плюща, которые застряли в спицах. Над головами у них время от времени проносились летучие мыши; к спеленутым паутиной кронам они старались не подлетать.

Пока Келлен и Неттл воевали с колючими плетями, Янник снова уселся на плечо сестры. Неттл мысленно переговорила с ним и испуганно посмотрела на спутников.

– Впереди, где-то в миле от нас, виден дым, – сказала она. – Янник думает, что там жгут костры.

Галл поморщился:

– Значит, придется ехать в объезд. Как раз вон там развилка.

Келлен выглянул из-за кареты и только тогда увидел то, о чем говорил болотный всадник. От главной дороги влево убегала узкая, поросшая мхом тропа. А где-то далеко раздался тихий треск, как будто кто-то наступил на ветку.

– Внутрь, живо, – прошептал Галл. В сумерках повязка у него на глазу казалась зияющей дырой.

Неттл с Келленом не заставили себя уговаривать и быстро забрались в карету, которая, вздрогнув, тихо тронулась с места. Когда они свернули на тропу, по стенкам зловеще заскребли ветки. Впрочем, скоро дорога расширилась, и ехать стало даже легче, чем по главной. Карета стремительно набирала скорость, и мягкий мох скрадывал шум колес.

Миля за милей оставались позади. К старому пути они не смогли вернуться, но это уже было неважно. Новая дорога была и удобнее, и прямее. Вот только тихий навязчивый голосок в голове Келлена никак не желал умолкать. «Остерегайся удобства, – все повторял он. – Остерегайся коробейника, который в точности знает, что тебе нужно; вещи, которую находишь в кармане, когда она больше всего необходима; золотой монеты на тонком льду. И дороги, которую ты не сразу заметил, хотя и должен был». Но Келлен слишком устал, чтобы прислушиваться к этому голосу. Он сомкнул глаза, и сон укрыл его разум, подобно темному пеплу.

Келлена разбудил резкий толчок, который сбросил его с сиденья. Он услышал, как кричит в темноте Неттл. Не было времени разбираться, что происходит, почему карета несется с невидимого холма, а болотная лошадь оглушительно шипит и в этом шипении почему-то отчетливо слышится страх…

Не успел он опомниться, как карета опрокинулась набок и полетела кувырком. Келлена швыряло от стены к стене, словно тряпичную куклу, пока темнота наконец не сжалилась над ним.

– У тебя кровотечение? – спросил чей-то добрый голос.

Келлен моргнул, и солнечный свет затопил его разум, смывая мысли. Он сидел на земле, и чья-то теплая рука поддерживала его под спину. Вокруг валялись обломки досок; на некоторых еще сохранилась краска. На противоположной стороне поляны, подобно мертвому животному, темнели останки кареты. Оглобли разлетелись в щепки, и не хватало колеса.

– Мои друзья?.. – спросил Келлен.

– С ними все в порядке. – Незнакомец был одет в простой добротный костюм охотника и ботинки с раздвоенными носками для лазания по деревьям. – Они вон там и там.

Келлен бросил взгляд через заросшую травой поляну и увидел Неттл: еще один человек в добротной одежде, обшитой полосками меха, помогал ей выбраться из-под обломков. Галл стоял поодаль, в тени берез.

– Повезло, что мы вас нашли, – продолжал незнакомец. – И не трогай листья на лице. Они уменьшат отек.

На лбу Келлена действительно было что-то влажное и липкое. Несмотря на совет незнакомца, он не удержался и прикоснулся пальцами к компрессу. Тот упал к ногам Келлена и тут же иссох, превратившись в клубок лиственных жил.

– Простите, – пробормотал Келлен, силясь собраться с мыслями. Ну почему солнце светит так ярко? – Нам нужно починить карету. Поможете найти колесо?

– Оно вон там. – Незнакомец ткнул куда-то пальцем. – Но вряд ли оно на что-то сгодится.

Келлен посмотрел в указанном направлении, вернее, попытался: он никак не мог сфокусировать взгляд. Размытые пальцы множились, их было то два, то три, то девять, и все показывали в разные стороны. «Сними перчатки, – жужжал голосок то ли в ушах, то ли в голове. – Сними – и увидишь». Келлен послушался и сразу заметил сбежавшее колесо: оно застряло среди корней дерева. Корни успели оплести обод, и колесо само уже пустило ростки и зазеленело.

– У тебя дар, – любезно подметил незнакомец.

Келлен открыл было рот, чтобы сообщить, как он устал от своего дара, что тот скорее напоминает проклятие и что он сильно сомневается, будто его «одарили» с какой-то целью. Но потом сообразил, что неправильно понял собеседника. Незнакомец спрашивал, а не утверждал.

– Дар у тебя? – повторил он тепло и выжидательно.

«Дар, – смутно подумал Келлен. – Верно. Мы собирались привезти подарок. Только не помню зачем. Но эти люди заслуживают того, чтобы их отблагодарили за помощь».

– Да, – сказал Келлен, роясь в закоулках памяти, где царил ужасный беспорядок. – Да, конечно.

– О, вижу! Вы действительно привезли подарок! – Незнакомец уставился на что-то, лежащее на земле. – Занятная штучка!

В траве валялась резная деревянная бутылка, утыканная гвоздями и осколками слоновой кости. Она показалась Келлену знакомой, но он никак не мог вспомнить почему.

Выглядит жутковато, но, если она им так понравилась, пусть берут…

Келлен уже собирался сказать, что с радостью отдаст бутылку, но в последний миг засомневался. В голове вспыхнули воспоминания. Фигура в капюшоне. Неттл сжимает бутылку бледной рукой. Бутылка была… почему-то важна. С чего он взял, что можно так просто с ней расстаться? Теперь он уже не был уверен, что эта мысль принадлежит ему. Келлен посмотрел на своего нового друга, и тот широко улыбнулся. Глаза у него были красными и напоминали персиковые косточки.

Ничего не изменилось, но желудок Келлена вдруг сжался, словно он пнул трухлявое бревно и увидел, как сотни мясистых хитиновых тварей ворочаются в его гнилом подбрюшье. Солнце по-прежнему сияло, но чутье внезапно напомнило Келлену, что на дворе ночь.