Человек из Скибберина - Ламур Луис. Страница 6

Всадников было трое: небритые, грязные, сомнительного вида проходимцы, один — в плохо пригнанной серой шинели, вроде тех, что носили солдаты Конфедерации (об этом Крис слышал от Мика Шаннона). Увидев, что над трубой слабо курится дым, бандиты остановились в нескольких ярдах. Они поглядели на бизонью тушу, что так и осталась лежать за станцией, затем один из всадников медленно объехал вокруг дома. Затаившись, Мэйо ждал, что будет дальше.

Наконец-то раздался оклик:

— Эй, есть там кто?

Мэйо скорчился у окна, наблюдая за чужаками. Отвечать он, естественно, не стал. Бандиты позвали снова, затем один направился было к дому, но второй отозвал приятеля.

— Умирает… — уловил Крис, а затем: — Ты же сам видел… сомневаться не приходится.

Бандиты посовещались промеж себя (Крису не удалось уловить ни слова), а затем все трое поворотили коней и поскакали на восток. Ирландец долго глядел им вслед и только спустя несколько минут после того, как всадники исчезли, поднялся на ноги.

Мэйо отыскал широкий нож и вышел во двор освежевать бизона. Работать мясником Крису было не привыкать; дома, в Ирландии, ему частенько приходилось забивать собственный скот и самому разделывать туши. Он развесил часть мяса в доме, затем принялся жарить бифштекс.

Юноша непроизвольно нахмурился, пытаясь сообразить, что следует предпринять. Эти бандиты, что покушались на телеграфиста, всенепременно добьют беднягу при первой возможности, а заодно порешат и его, Криса, не говоря уже о тех, кто в поезде. Ирландец ровным счетом ничего не знал о Шермане, однако не дело это, чтобы банда каких-то проходимцев терроризировала невинного человека. Что же все-таки ему, Крису, предпринять?

Внезапно ирландца осенило. Юноша наморщил лоб, обдумывая пришедшую в голову мысль и так и этак. В груде инструментов он отыскал лопату и серп, вышел из дома, перешагнул через рельсы и расчистил среди сухой травы небольшую площадку. В центре площадки Крис сложил немного сена, затем набрался храбрости и сходил к тополям за веточками, корой и сухими сучьями. Запасшись топливом, Мэйо занялся костром. Поблизости штабелями лежали неиспользованные шпалы: ирландец позаимствовал несколько штук на свои нужды… «Лежни» — вот как их еще называют. Крыша хибары была покрыта толем; вокруг валялись не пошедшие в дело куски и обрезки. Ирландец собрал и их и заботливо отнес в дом: там, по крайней мере, они останутся сухими, даже если опять хлынет дождь.

Крис зажег красные фонари — на всякий случай. Воспользовавшись содержимым одного из фонарей, ирландец обильно полил растопку керосином и положил рядом несколько шпал, чтобы бросить их в костер, едва огонь загорится, -ежели, конечно, и впрямь придется прибегнуть к подобным мерам.

Место для костра он выбрал по другую сторону основной магистрали, сразу за запасным путем, где земля слегка понижалась, — чтобы огонь, не дай Бог, не перекинулся на хижину. Из окна дома костер было невозможно увидеть.

Ирландец с аппетитом сжевал бизоний бифштекс: вкусное мясо, сочное. Подкрепившись, юноша возвратился в хижину: пациент его крепко спал. Крис Мэйо уселся на стуле рядом с бесполезным телеграфным ключом и уставился на безлюдную равнину, чувствуя себя затерянным и одиноким. Он чертовски устал: сказались бессонные ночи, тревога о раненом и страх перед ренегатами. В том, что бандиты вернутся, Крис нимало не сомневался.

Наконец, порядком соскучившись от ничегонеделания, ирландец выдвинул ящики стола и принялся рыться в бумагах. Среди документов отыскалась странная на вид карта: ничего подобного Крис отродясь не видывал. Юноша долго разглядывал чертеж, пока не понял, что перед ним — профиль полотна железной дороги, где, помимо всего прочего, обозначены высоты над уровнем моря. Ирландец уже собирался было затолкать карту обратно в ящик, как вдруг заметил нечто, приковавшее его внимание.

К востоку от тополей уровень земли повышался; несмотря на то, что на первый взгляд местность казалась абсолютно плоской, дорога шла на подъем. Тут Крис вспомнил, что локомотив и впрямь замедлил ход, подъезжая к станции, а миновав тополя, притормозил настолько, что не обогнал бы и пешехода. Отсюда и далее, согласно карте, дорога постепенно выравнивалась.

Если всадники намереваются догнать состав и вскочить в поезд на ходу, так места удобнее не сыщешь. Крис не сомневался, что бандиты все предусмотрели заранее: участок, где поезд замедляет ход, наверняка им отлично известен.

И на западе, и на востоке расквартированы воинские части. Ренегаты, конечно, знают, что, едва о похищении генерала Шермана станет известно, вслед бандитам вышлют погоню, да такую, какой равнины Дикого Запада доселе не видывали.

Так что же? Они, вне всякого сомнения, народ отчаянный, ежели решились на такое, и, стало быть, сражаться им не привыкать. Однако бандиты наверняка тщательно спланировали отступление. А это значит, что им понадобится время. А для этого, во-первых, нужно вывести из строя телеграф, а во-вторых, сделать так, чтобы поезд не смог доставить роковые вести в обитаемые края. Выходит, надо либо разобрать рельсы, либо перебить кондукторскую бригаду. Это даст бандитам необходимые несколько дней форы; за это время они успеют рассыпаться по равнине и вновь воссоединиться далеко отсюда.

Крис нарубил как можно больше мяса, затем обвязал тушу веревками и с трудом отволок ее подальше от хижины, туда, где запах не будет ощущаться. Второй убитый бизон оказался чересчур тяжелым, и ирландец махнул на него рукой: пусть лежит, где лежал, со временем он придумает, как от этого подарка избавиться.

Криспин Мэйо снова повернулся к равнине и застыл как вкопанный, глядя во все глаза. К нему приближался всадник, ведя второго коня в поводу. Второй конь, в свою очередь, тащил что-то за собою.

Ирландец выжидал, не трогаясь с места. Всадник подъехал к станции, и Крис увидел, что перед ним — индеанка с ребенком. Конь в поводу волок за собою нечто вроде самодельных носилок: два шеста волочились по траве. Завидев Мэйо, индеанка натянула поводья.

Женщина поглядела сперва на Криса, потом на бизона.

— Еда, — сказала она, показывая на себя и на ребенка.

— Сейчас, — кивнул Крис. — В доме полно жратвы.

Только теперь он заметил, что на натянутом между двух шестов одеяле лежит краснокожий. Едва Мэйо подошел к нему, краснокожий открыл глаза и неспешно потянулся к томагавку, торчащему за поясом.

— Да лежи ты, — отмахнулся Крис. — Эта штука тебе не понадобится. Один увечный у нас уже есть.

Женщина пристально наблюдала за Крисом. Ирландец повернулся к ней.

— Раненый в доме, — пояснил он.

Индеанка сняла ребенка с седла и спешилась сама. Она собралась было разводить костер, но Мэйо покачал головой и знаком указал на хижину. Женщина вошла в дом, вскорости возвратилась, отрезала мяса с туши второго бизона и снова скрылась за дверью. Крис зачерпнул ковшом воды из колодца и поспешил к раненому индейцу.

Мгновение поколебавшись, индеец принял ковш из рук бледнолицего и жадно напился. Крису пришлось сходить к колодцу во второй раз; индеец снова осушил ковш. У колодца лежало корыто; Крис подвел к нему лошадей. У одной на лопатке багровел след от пули.

Женщина вернулась с мясом, присела у носилок и протянула кусок раненому. Крис понятия не имел, как с индеанкой разговаривать. Он призадумался и наконец сообщил:

— Здесь плохое место. Идут плохие белые.

Женщина подняла взгляд; Крис продолжил:

— Плохие белые люди его стрелять. — Он указал на хижину. — Думать, что мертвый, бросить.

Женщина указала на индейца:

— Его тоже стрелять. Мы ничего не делать. Они все равно стрелять; его стрелять, меня стрелять.

— Как вы спаслись?

— Бежать… прятаться.

— Как далеко эти люди? — спросил ирландец.

Индеанка пожала плечами.

— Недалеко. Много воинов, много ружей. Стоят лагерем.

Крис присел на заднее крыльцо и вытер вспотевший лоб.

— Они придут сюда, остановят поезд. Хотят убить генерала… вождя, — пояснил ирландец. Индеанка вроде бы поняла. — Вождь едет на поезде, — на всякий случай добавил Мэйо.