«Древо возможного» и другие истории - Вербер Бернард. Страница 36
Мы, молодые боги, часто спорим во дворе во время перемены. Я общаюсь, конечно, с Вотаном, с которым мы, в конце концов, подружились, с Кетцалькоатлем, змеей в перьях, и с Гуруинг-Вуути, с богом американских индейцев. Это моя банда. Еще у нас есть группировка «западников», туда входят японский бог Изанажи, индиец Вишну и Куан-Ин, классная китайская богиня, и еще группировка «африканцев», в которой тусуются Озирис с соколиной головой («голова с птичьими мозгами» – издеваемся мы), гвинеец Ала Тангана и Ункулункулу, зулусский супербог.
Гуруинг-Вуути – наш главарь. В нашей банде он решает все. Прерогатива Вотана – постоянные непристойные шуточки. Он не уважает ничего. «Приходят однажды три мужика с разбитыми мордами к Святому Петру и…» – вот такого рода анекдоты он предпочитает.
Я очень хорошо отношусь к Гуруинг-Вуути, но держусь с ним немного настороже: уж слишком всерьез он воспринимает себя самого. Его послушать, так никто, кроме него, не умеет строить храмы с коринфскими колоннами. А колонны Парфенона? Может быть, они все-таки чуток повнушительней, а?
Конечно, во время перемены, вдали от наших миров, каждый пыжится, как может: «Я изобрел паровой двигатель», «А я придумал противозачаточную пилюлю для женщин». Я как-то в шутку сказал: «А я запустил производство одноразовых фотоаппаратов».
То, что ты – бог, может вскружить голову. Это так, но, как нам советует Первый Бог: «Не будем злословить друг про друга, иначе это кончится религиозными войнами». Поэтому, когда Вишну похлопал меня по спине, заметив: «Ремесло бога занятное, но тебе не приходило в голову, что где-нибудь над нами есть боги высших измерений, которые играют с нами так же, как мы играем со смертными?» – я подскочил. Не знаю почему, но эта мысль меня просто ошеломила. Быть игрушкой высших существ! Невыносимо! Не иметь своей воли! Быть куклой в чьих-то руках! Может быть, даже в руках детей! Фу. Всю ночь меня рвало, снились кошмары. Наутро я успокоился. И ответил Вишну: «Это невозможно. Нет никого выше богов».
А он засмеялся.
Божественным смехом.
Об авторе
Бернард Вербер – самый читаемый писатель во Франции, его книги разошлись на родине писателя более чем пятимиллионным тиражом, в два раза больше экземпляров было продано за границей. Романы Вербера переведены на 30 языков мира.
В его книгах много пророческого, может быть, поэтому Вербер стал единственным писателем, удостоенным премии Жюля Верна.
Бернард Вербер родился в Тулузе в 1961 году. Начал писать в возрасте семи лет. В университете изучал право, специализировался в области криминалистики, это дало ему темы для будущих детективов. В 1982 году поступил в Высшую школу журналистики. Именно в это время открыл для себя Айзика Азимова, Филипа Дика и Херберта – писателей, которые во многом сформировали его мировоззрение, побудив обратиться к жанру, который традиционно считался вотчиной англичан: соединению элементов научной фантастики, приключенческого романа и философского эссе.
В 1983 году получил премию фонда News как лучший молодой репортер за материал о некоем виде муравьев, обитающем на Береге Слоновой Кости. Затем 7 лет работал в журнале «Нувель обсерватер» – писал статьи на научные и околонаучные темы: о космосе, медицине, искусственном интеллекте, социологии. Пресытившись журналистикой, поступил на Высшие курсы сценаристов.
Первая книга из трилогии о муравьях «Муравьи», которую Вербер начал сочинять в 16 лет, вышла в свет в 1991 году, сделав писателя знаменитым. Правда, путь к успеху оказался тернист: шесть лет Вербер обивал пороги редакций и везде получал отказы, даже издательство «Албэн Мишель», прежде чем принять рукопись, отвергало ее дважды.
Несмотря на читательский успех, критика проигнорировала дебют. Ситуация несколько изменилась после выхода второй книги «День муравьев», переведенной на 33 языка и получившей Гран-при читательниц журнала «Elle». Появилась даже компьютерная игра о том, как муравьи выстраивают параллельную цивилизацию. Еще через несколько лет появился завершающий цикл трилогии – «Революция муравьев» (1996).
В 1993 году Вербер публикует «Энциклопедию относительного и абсолютного знания», в которой научные сведения смешиваются с вымыслом, физика – с метафизикой, математика – с мистикой. После фантастики Вербер обращается к мифологии и эзотерике. В 1994 году он публикует роман «Танатонавты» о смерти и потустороннем мире, в 1997 – «Книгу странствия», посвященную технике самогипноза. Совершенно неожиданной для читателей стала вышедшая из печати в 1998 году книга «Отец наших отцов», которую можно назвать антропологическим детективом. И, наконец, в 2000 году появился роман «Империя ангелов».
Обнаружив в себе задатки пророка, Вербер создал Ассоциацию анализа вероятных сценариев развития человечества. Ассоциация собрала большой банк данных и создала «Клуб визионеров», который раз в два месяца проводит конференции в одном из крупнейших парижских книжных магазинов. В будущем Вербер хочет оценить все варианты сценариев при помощи специальной компьютерной программы.
Помимо Франции, особенно много поклонников у Вербера в Канаде, Японии и Корее – во время визита в последнюю он даже не решался выйти на улицу без охранника.
Вербера обсуждают на форумах, цитируют, делают по его книгам комиксы, изучают в некоторых школах – по французскому, философии и даже математике.
Но при этом в среде культурной элиты он так и остался фигурой non-grata, так что искать сведения о его публичной жизни – совершенно бесполезно. Более того, свой имидж Вербер строит именно на факте своего замалчивания, гордо заявляя, что ему не нужна реклама, а с читателями он предпочитает общаться напрямую.
Среди творческих планов писателя – экранизировать свои романы.