Познай, где свет (СИ) - Чернякова Наталья. Страница 25

Она быстро пришла в себя, поняв, что натворила, поэтому запричитала, сложив ладони домиком:

— Прости, прости, прости, я такая глупая.

— Бывает. Но это ничего не меняет. Уходи, я сказал, — глухо повторил он. — Не звони мне больше и не возвращайся.

— Почему из квартиры, как ошпаренная выскочила Барби? — поинтересовалась Лиза, как только за несостоявшейся женой закрылась дверь.

— «Её портрет: он очень мил. Я прежде сам его любил. Но надоел он мне безмерно», — грустно пошутил Никита, ответив словами Пушкина. — Пока парень ничего не ощущал, кроме эмоционального опустошения.

— Знаешь, а я рада. Очень расстроился?

— Что за вопросы? Тебе заняться нечем? Пойдём на кухню, поможем бабушке. Она пироги печёт?

— Име-нин-ный пи-рог! Это не хот-дог! Вкус-нятина! — пропела Лиза на свой придуманный мотив, при этом пританцовывая!

«То ли дню рождения радуется, то ли тому, что я расстался с Барбарой», — подумал Никита.

Через пару часов после ухода Барбары Бернгардту позвонил полковник Голубев и сбивчиво проговорил:

— Понимаете, — сдавленным голосом начал он, — я должен вам это сказать, Никита, не хотел вмешиваться, да и ваша подруга просила меня об этом, однако молчать нельзя. — И Павел Борисович, взвешивая каждое слово, рассказал историю, которая почему-то Никиту не удивила.

После того, как они расстались тем вечером возле отеля, к Голубеву ночью в дверь постучала Барбара. Он удивился, не зная, что подумать, однако впустил её к себе — начинался дождь. Девушка, не задумываясь, сразу приступила к главному, видимо, спешила. Она сказала, что влюбилась в него с первого взгляда, и как без этого человека дальше жить, теперь не представляет. Она всегда была честна по отношению к себе и к другим, потому скрывать ничего не намерена ни от него, ни от друзей и родственников. Вот такая открытая и правильная.

— Я не знал, какие вас с Барбарой связывают отношения, — Голубев глубоко вздохнул, — она сказала, что вы просто друзья, но позже понял, это не так, потому посоветовал бы держаться от девушки подальше, ибо не первый год живу на этом свете и отлично понимаю, что нужно молодой особе от пожилого мужчины. Скорее всего, вашу подругу заинтересовал мой статус, московская прописка, жилплощадь и возможность попасть в театральный институт или в театр по протекции друга. Когда я ответил резким отказом, Барбара расплакалась и попыталась надавить на жалость, ибо сирота, защитить некому, а она всегда мечтала о таком человеке, как я — настоящем полковнике. Когда поняла, что играть дальше бесполезно, попросила ничего вам не рассказывать. Да, это были фальшивые слёзы, свою роль она играла неважно, видимо времени на подготовку не было. Я долго думал об этой истории и решил вам позвонить, ибо сегодня приезжал по делам в этот город и случайно встретился с вашим однокашником, который сообщил, что вы, Никита, собираетесь жениться на девушке с красивым именем Барбара. Потому предостерегаю вас: как только она найдёт человека, который окажет нужную поддержку в её устремлениях, она немедленно этим воспользуется и не посмотрит на статус замужней дамы. Подумайте об этом. Верю, что во всём разберётесь и примите правильное решение! Не хотел бы я, чтобы мой воспитанник получил такую жизненную оплеуху.

Детали её неподобающего поведения он опустил, сказав только, что она вела себя настолько неприлично, что он буквально силой вынужден был выставить её за дверь.

— Я уже подумал, Павел Борисович, и ещё ранее принял решение: свадьбы не будет. Спасибо вам большое за информацию и веру в меня.

Тепло распрощавшись, они пообещали не терять друг друга из вида.

Глава 29

«Жил один еврей, так он сказал, что всё проходит», — пел с характерной хрипотцой Розенбаум. Никита, слушая его, лежал на широкой кровати, уставившись в потолок. Музыка звучала настолько громко, что в дверь осторожно просунулось лицо младшей сестры. Она что-то сказала, но брат не услышал, а потом и вовсе отвернулся к стенке, подогнув под себя ноги.

«Вот спасибо ему, успокоил, — подумал Никита. — Но почему так? — Он прикрыл глаза и попытался сосредоточиться на этом вопросе. — В Германии женщин ценят, как говорили мама и бабушка, только за одно: если она чего-либо добилась в жизни, состоялась как профессионал. Немцы любят хвастаться перед приятелями и коллегами своими жёнами. Будь она трижды неухоженная, некрасивая и кривоногая — муж всё равно будет любить её за достигнутые результаты, личностный рост. У нас же в России, если девушка красивая, она уже претендует на место под солнцем, на особое к себе отношение. Что это за мерило ценностей — красота? Непонятно».

И поймал себя на мысли, что сам попался в те же сети: гордился красотой Барбары, её необычным именем, престижной профессией. Ему нравилось, когда другие восхищались её изумительной внешностью, оборачивались и долго смотрели вслед. Но точно так же можно любоваться и произведениями искусства, мировыми шедеврами. Бездушный камень тоже бывает удивительно красив и притягателен, отличается гармоничностью. Ни убавить, ни прибавить. Но это всего лишь бездушный камень.

Он снова повернулся на бок. Дверь в спальню распахнулась, на пороге опять оказалась Лиза. Стояла и стояла — он не обращал на неё внимания, уйдя в свои мысли. Вдруг музыка резко оборвалась: сестра подошла к розетке и резко выдернула шнур из аудиосистемы.

— Прекрати хандрить.

— Уйди, — прохрипел он. Так на душе было паршиво, видеть никого не хотелось, не то что разговаривать.

— Может, позвонишь Арине, я тебе сброшу её номер.

— Уйди, — повторил он, — сам разберусь.

Лиза кивнула и тихо прикрыла за собой дверь.

Да, Бернгардт честно признался себе, что совершил самую большую ошибку в своей жизни, отказавшись от любви преданной Пересветовой.

Ведь нравилась же она ему, дня не мог прожить без встреч с ней, они могли часами разговаривать, обсуждать всё на свете, часто до хрипоты доказывая свою правоту, но, главное, они смотрели в одну сторону, имея одни и те же ценности.

Ему всегда казалось, что за Пересветову он запросто мог отдать жизнь. Может, это и было предвестием любви, кто знает? И через какое-то время, возможно, он и сам бы пришёл к мысли, что любит Арину, только случилось всё очень быстро — Пересветова его опередила в своём чувстве, а он… он ещё не успел дорасти до высоких отношений. «Только до низменных с Барбарой», — горько ухмыльнулся Никита. Тогда ему казалось, что сорвал джек-пот, завоевав такую яркую, весёлую, свободную и харизматичную Барбару. Кто кого завоевал, ещё надо разобраться, сопротивления то и не было, даже напротив.

«Дурак, не надо было спешить с ней, пока в себе не разобрался. И как жаль, что плохо обошёлся с Ариной: милой, доброй, уравновешенной и искренней Ариной, — думал Никита. — Эх, эту бы голову да на те бы плечи, однако ошибки придётся исправлять и проблему решать, только нужно подумать как. И точно не стоит торопиться».

Илья, вскоре приехав в город по делам, пошутил над другом:

— Теперь ты завидный жених, приготовься к тому, что все приятели и родственники будут тебя знакомить, типа: «Это хорошо, что ты к нам зашёл, Никитос. А у нас дома сидит одинокая девушка Варвара — умница, красавица и отменная кулинарка». — Никита по привычке показал кулак. — Ладно-ладно, шучу. Только не лезь к Арине, у неё всё хорошо.

— У неё всё хорошо, — эхом отозвался Никита и вскинул глаза на друга. — Арина с кем-то встречается?

— Она живёт. С Воронцовым, — нехотя ответил Илья и отвёл взгляд в сторону, чтобы не видеть отчаяние в глазах друга. — Не хотел тебе говорить.

Бернгардт решил на всякий случай уточнить:

— Варенцом?

— Да. — Он вскинул глаза на Никиту. — Только не смотри на меня так. Её только ленивый не отговаривал, никого не хочет слушать, твердит как попугай: «Вы его не знаете, Игорь очень изменился. И он любит меня».

— Каким образом, скажи мне, Варенец может поменять сволочной характер вместе с подлой душой на что-то чистое и светлое? — У Никиты заходили желваки, от этой новости хотелось всё вокруг крушить и пинать. — Помнишь, как в детстве всё делал исподтишка? Мудак. Стравит между собой несколько человек, а сам стоит в сторонке и ржёт, наблюдая, как те друг другу морды разукрашивают.