Приятные вещи (СИ) - Петюк Дмитрий "Desmond". Страница 83

Наконец, джунгли окончательно исчезли, сменяясь более умеренной растительностью. Продолжали преобладать лиственные деревья, но они теперь напоминали привычные заросли в лесах Федерации. Всё чаще стали попадаться проплешины, обширные луга и отдельно стоящие рощицы низких, а иногда и чахлых деревьев, камни, покрытые мхами и лишайниками, а также стелящиеся по земле заросли куста, похожего на можжевельник, но усеянного яркими алыми цветами.

После ещё одной ночёвки прямо в горах, мы, наконец, поднялись достаточно высоко, чтобы увидеть гнездо феникса. Опознать его оказалось не так уж и сложно — огромную, странно симметричную и очень аккуратно сделанную конструкцию из ровных древесных брёвен, толстых лиан и сухих трав, с чем-то другим спутать было невозможно. Если, конечно, тут не водились бесстрашные люди, желающие выстроить себе дом в авангардном стиле прямо под носом у страшного монстра.

К сожалению, как бы мне ни хотелось выдержать максимальную дистанцию, подстрелить феникса, не подвергая отряд опасности, оказалось невозможно. Сколь бы ни просто подобные вещи ни выглядели в теории, но реальность вносила свои коррективы. Топография вулкана, на который мы взобрались, давала прямую видимость гнезда только с расстояния около полумили. И пусть для любого земного стрелка это бы считалось дальней снайперской дистанцией, я бы с удовольствием оказался где-нибудь подальше.

Чтобы выбрать удобную позицию, пришлось подобраться ещё ближе — один из склонов был покрыт густыми зарослями низких деревьев с широкими кронами, подходивших к глубокому обрыву. И пусть теперь дистанция составляла чуть больше трёх сотен ярдов, зато имелся прекрасный обзор, а также несколько больших валунов, на которые я мог опираться и спрятаться после выстрела.

Мои спутники отвели круншагов чуть подальше вглубь леска, а сами расположились неподалёку от моей стрелковой позиции. И хоть контроль Кениры приближался к идеалу, за плетение барьерных чар принялся я сам. Мне пришлось активировать форсированный режим, с огромным старанием и тщательностью выстраивать структурные построения, создавая магию не только в трёх измерениях, но и частенько заходя в четвёртое. К концу трудов у меня в ушах тяжело стучал пульс, глаза застлала красная пелена, а голова трещала так, словно её лупили тяжёлой шипованной дубиной. И пока я пытался отдышаться и прийти в себя, жадно хлебая из фляги заранее приготовленный сироп глюкозы, смешанный с мёдом, Кенира наполняла моё тело своей тёплой и родной магией.

— Я, наверное, так не смогу никогда, — с горечью сказала моя жена, внимательно рассматривая структуру созданного мною барьера. — Это настолько сложно и одновременно красиво…

Я громко расхохотался. Мне не требовалось сдерживать голос — созданный мною барьер пропускал звуки только в одном направлении, закрывал во всех визуальных диапазонах и, самое главное, не давал мощной магии Кениры и Мирены быть обнаруженной снаружи.

— Я сказала что-то смешное? — опасно прищурила глаза Кенира, а от холода её голоса, казалось, в воздухе должен был выступить пар.

Но через нашу связь я прекрасно чувствовал, что она ничуть не сердита, наоборот, с любопытством ожидает мой ответ.

— Очень смешное, — подтвердил я. — Особенно смешно это прозвучало бы для тебя самой год назад. Ну а полтора года назад, ты бы каталась по земле от смеха. Милая, послушай саму себя. Ты жалуешься, что не можешь повторить по-настоящему сложную магию, хотя сама, обладая силой, превышающей как минимум одного из Повелителей Чар, уже давно умеешь гармонизировать элир и создавать медицинские чары верхних ступеней сложности. Недовольна тем, что у тебя, изучающей магию около года и делающей то, на что у большинства магов не хватает жизни, что-то там не получается.

— Если взять время, проведённое во снах, — надув губы, возразила Кенира, — то я потратила на учёбу не меньше десятка лет. А какого именно Повелителя Чар?

Но, конечно, её тон обмануть меня не мог, я в полной мере ощущал, как она довольна моими словами.

Я едва не назвал имя Мирикеша, силу которого мог наблюдать вживую, пусть и только через ущербный визир, сильно уступающий моему глазу. Но виски предупреждающе сжало, напоминая, что битва происходила в Цитадели, а значит, попадает под действие запрета.

Довольное настроение Кениры тут же сменилось беспокойством.

— Эй, воробушки! — возмущённо завопил Хартан. — Не могли найти для флирта другое время?

— Оставь их, — улыбнулась Мирена. — Лично мне кажется, что это очень мило. Эх, где же мои молодые годы?

— Вообще-то прямо здесь, — напомнил Ксандаш. — Сейчас ты моложе любого из нас, кроме, разве что, Таны.

— Нам всё равно пока что нечего делать, только ждать, — спокойно заметил Дреймуш. — Главное — вовремя приготовиться. Ули, что с реликвией?

С облегчением от смены темы разговора на безопасную я поднял руку, показывая стеклянный шар на запястье. Стрелка в нём подрагивала, крутилась в разные стороны, время от времени коротко замирая в одном направлении, а потом продолжая крутиться, словно была не до конца уверена в своём выборе.

— Что-то странное. Я никогда не видел, что бы она вела себя так раньше. И такое с ней уже в третий или четвёртый раз. Если бы это был артефакт или механизм, я бы решил, что он поломался.

Словно решив опровергнуть мои слова, блуждающая стрелка резко дёрнулась и повернулась в определённом направлении. Теперь она указывала куда-то в глубины острова. Усиленным зрением своего искусственного глаза я принялся внимательно рассматривать реликвию, так что вскоре понял, что неизвестная цель быстро приближается.

— Пора! — выдохнул я, вытягивая руку, в которой тут же появился Шванц.

— Береги себя, милый! — сказала Кенира. — Помни, я рядом!

Я кивнул, привлёк её к себе и крепко поцеловал. Затем передал ей нити контроля над барьером, подхватил Шванц под цевьё, вышел за границы купола и подобрался к одному из валунов. Обернувшись назад, я удовлетворённо кивнул. Даже с пары шагов о существовании барьера можно было узнать лишь по совершенно незаметным искажениям веток и стволов деревьев. В магическом диапазоне место, где находились мои спутники, тоже совершенно сливалось с фоном.

Больше всего бы мне хотелось произвести выстрел оттуда, изнутри. Но, увы, для иллюзорной пули даже столь тонкий барьер являлся серьёзным препятствием. Он, конечно, её бы не разрушил, но дестабилизировал бы в достаточной степени, чтобы она не долетела даже до гнезда. Я засел за камень, прислонившись к нему спиной, и стал ждать, поглядывая на стрелку реликвии. Мне не надо было вести визуальное наблюдение, достаточно лишь дождаться, когда она повернётся в направлении гнезда.

Вновь отметив странное неуверенное поведение реликвии, я решил оставить загадку на потом. Сейчас главным было выполнение главной цели путешествия на этот остров.

Семья и друзья считали меня отважным человеком, и я делал всё, чтобы подтвердить это мнение. Но внутри меня одолевало множество страхов, больше всего я боялся провалить самую главную миссию, не выполнить долг паладина и подвести богиню. А ещё я боялся за своих спутников, боялся, что феникс окажется ещё одной пустышкой, превратив путешествие в пустую трату времени. И где-то чуть дальше лежали опасения за собственную шкуру.

Пусть я был очень стар и повидал на своём веку очень многое, я ничуть не устал от жизни. Мне хотелось нормально побывать на остальных континентах, разведать тайны этого мира, получить магию, постигнув её глубины. Любить жену, удовлетворяя во снах и наяву все её развратные фантазии, воспитывать сына, с гордостью наблюдая, как он растёт над собой, обретает могущество и закрывает гештальт, наконец-то построив свою башню злого архимага. Хотелось молиться Ирулин, уйдя с поста главы нашего культа, уступив место множеству новых паладинов, священников и жриц. Встречать госпожу в сновидениях не тогда, когда ей удаётся собраться с силами и посетить собственное Царство, а как только у неё возникнет желание меня повидать.