Клятва, которую мы даем - Монти Джей. Страница 61

Как бы я ни старалась это отрицать, он мне нравится.

Гораздо больше, чем я когда-либо хотела. Из-за него так чертовски трудно сдерживаться. Все, что он делает, все, что он говорит, вызывает у меня желание уступить.

– Что тебе нужно? – спрашивает Сайлас.

– Хм?

– Что тебе нужно? – спрашивает он снова. – Ты хмуришься, когда расстроена. Скажи мне, как это исправить.

Это именно то, о чем я говорю. Этот все замечающий парень, который видит меня насквозь с того самого первого телефонного звонка. Никто никогда не заботился обо мне так, как он. Никто не обращал внимания на то, как я двигаюсь и что чувствую, так, как он.

Всю мою жизнь меня заставляли верить в то, что я нелюбима. Что я проклятое, не заслуживающее любви существо, а Сайлас просто... С ним все выглядит так просто.

– Я говорю тебе, что мне нужно, чтобы почувствовать себя лучше, а ты просто исправляешь это? Щелчком пальцев? Что, если я скажу, что, проткнув Реджину вилкой, я почувствую себя лучше, Хоторн.

Он подходит ближе ко мне, проводя большим пальцем по морщинкам у меня на лбу.

– Ты управляешь монстром, Хекс. Все, что тебе нужно, уже твое.

Самое страшное не в том, что он считает себя монстром.

А в том, что я ему верю.

26. ЧЕРНЫЙ МЕД

Сайлас

– Где сегодня прекрасная Кэролайн, Сайлас?

Моя челюсть сжимается, когда я смотрю на Дэниела Хайленда, позволяя его вопросу на мгновение повиснуть в воздухе. Я даю ему шанс исправиться, но когда он ведет себя как дурак и не пользуется им, я делаю это за него.

– Дэниел, мою жену зовут Коралина, – говорю я, раздраженный его вопиющим неуважением. – Не заставляй меня напоминать тебе об этом снова.

Он подавляет страх быть уволенным. Теперь, когда я официально заменил своего отца, одобренный советом директоров в связи с моим бракосочетанием, его место в компании висит на волоске от его гребаных крысиных зубов, и он это знает.

Я поднимаю два пальца, показывая бармену, который быстро наливает мне еще один напиток, пододвигая янтарную жидкость ко мне через стойку. Мне нужна целая аптечка, чтобы продержаться остаток вечера.

– Должно быть, вылетело из головы, – он прочищает горло и откашливается в кулак. – Больше не повторится.

Я киваю ему, поднимаю бокал с бурбоном и делаю глоток. Он знает ее имя; он просто хочет залезть мне под кожу любым способом, не проявляя откровенного неуважения ко мне. Нет, он чертов червяк, поэтому он скрытен.

На мой молчаливый ответ он убегает, бормоча под нос, как побитая собака, оставляя меня размышлять в одиночестве впервые за сегодняшний вечер.

Наедине с девяноста миллионами мыслей, проносящихся в моей голове. Рабочий бред, с которым я не ожидал столкнуться так скоро. Свадебные планы моей мамы, которая хочет, чтобы мы поженились к концу следующего месяца. Я все понимаю – мы не уверены, сколько времени осталось у отца, и не то чтобы мы устраивали грандиозную церемонию. Это частная церемония, только наши семьи и друзья в соборе Святого Гавриила. Но это еще один дополнительный стресс в нашей жизни.

Коралина принимает все как должное и почти не вздрагивает, когда моя мама появляется с цветовой палитрой для репетиционного ужина и разными вкусами тортов. Не говоря уже о том, что Лилак отрывается по полной, подбирая цветы для церемонии, и уже несколько дней не перестает говорить о покупке свадебного платья.

С этим я могу согласиться. Коралина в белом – моя любимая эротическая мечта. Я не против снова увидеть ее в свадебном платье.

Присутствие Коралины в моем доме не так страшно, как я думал. Мне нравится, когда она рядом, несмотря на то, что с ней то жарко, то холодно. В один день она впускает меня, а в следующий – снова выставляет вон.

Это маленькая забавная игра, в которую мы играем.

Она притворяется, что я ей не нравлюсь, а я позволяю ей думать, что я в это верю.

Я не из тех, кто отрицает свои желания, и никогда таким не был. Я прямолинейный человек. Если я кого-то хочу, я этого хочу. Они узнают об этом, а я хочу Коралину.

Все больше и больше, чем дольше она находится в моем доме.

У меня начинает болеть голова, когда я вспоминаю о Стивене. Из-за этого, а также из-за того, что мне приходится присутствовать на благотворительном вечере на этой богом забытой работе, я жалею, что не взял с собой обезболивающие. Это даже не сбор средств – это мероприятие для общения с конкурирующими компаниями. А это значит, что у меня нет другого выбора, кроме как поддерживать беседу.

У моего отца это получалось гораздо лучше, чем у меня. Он умеет развлекать людей, болтать и смеяться. Я не из таких мужчин.

Но на работе, здесь? По крайней мере, я могу что-то делать. По крайней мере, мои руки не бездействуют.

Самое ужасное в ситуации со Стивеном то, что мы ничего не можем сделать. Нет никаких зацепок; с тех пор как он ворвался в квартиру Коралины, не было ни слова. Мы просто сидим, сложа руки.

Мы знаем, что он где-то рядом, наблюдает за нами. Мы чувствуем его в воздухе. Его присутствие витает в Пондероза Спрингс, как вирус.

Когда в голове всплывает мысль о Стивене, я инстинктивно оглядываюсь в поисках Коралины. Она ушла в уборную, но это было несколько минут назад, а значит, она втянута в разговор, из которого ей определенно нужно помочь выбраться.

Коралина милая, когда ей комфортно, но у нее острые зубки. И хотя то, как она показывала их своей мачехе на днях, меня завело, я бы очень хотел избежать необходимости сдерживать людей, пока она нападает на кого-то за то, что он засранец.

Я осматриваю банкетный зал, залитый мягким золотистым светом люстр. Люди грациозно двигаются, смеются и разговаривают друг с другом в своих дорогих нарядах. В углу играет группа из двух человек тихую музыку, а официанты разносят серебряные подносы с закусками.

Я уже собираюсь направиться в уборную, когда замечаю ее ярко-оранжевое шелковое платье-комбинацию в пол. Мне чертовски нравится, как она уложила волосы: гладко зачесала их назад и заправила за уши, чтобы подчеркнуть четко очерченные скулы.

Каждый раз, когда она укладывает волосы вот так, я думаю только о том, как бы намотать эти каштановые и белые пряди на свой кулак. Использую их как рычаг, чтобы засунуть свой член ей в глотку.

Я так увлечен ею, ее потрясающей фигурой в этом платье, что не замечаю, что она делает. Я не замечаю, что в данный момент она хлопает своими гребаными ресницами, глядя на мужчину в чертовом галстуке-бабочке.

Нет, пока один из его пальцев не проводит по всей длине ее руки.

Я провожу языком по щеке, допиваю остатки своего напитка и ставлю стакан на стойку.

Я не могу его винить.

Коралина – это темный мед.

Сладкая, неотразимая, но с изюминкой, как ни у кого другого.

Идеально выглядящая куколка для высшего общества, которая могла бы надеть туфли на каблуках и завоевать сердце любого встречного. Но в глубине души есть острота и коварство, которые говорят о том, что в постели она будет развратна.

Она – то, чего хочет каждый мужчина, стоящий в этой комнате, но никогда не сможет получить.

Потому что она моя.

Я встаю позади маленькой фигурки Коралины, возвышаясь над ней, и смотрю на мужчину перед ней.

– Сайлас, – выдыхает она, когда моя грудь касается ее спины. Что-то сжимается у меня внутри, когда я понимаю, что ей даже не нужно было смотреть, чтобы понять, что это я.

– Карсон Блум, – говорит блондин, протягивая мне руку для рукопожатия. Мое появление никак не повлияло на него, в его улыбке уверенность.

Он определенно сын политика.

– Сайлас Хоторн, – я принимаю его предложение и кладу свою ладонь в его. – Ты слепой?

– Что? Нет. Почему... Эй, чувак, какого хрена? – он стонет, когда я сжимаю его сильнее, разрывая сухожилия. Костяшки моих собственных пальцев белеют от того, что я сжимаю его, и я слышу хруст под моей хваткой.