Чеченский этап. Вангол-5 - Прасолов Владимир Георгиевич. Страница 9

«После торжественного вручения Косте и Ольге дипломов об окончании курса пилотирования болидов вне галактического уровня, они получили трехдневный отпуск. Харис, их наставник по болидам, улыбнувшись, пожелал им на эти три дня совместного полета в счастье. Они приняли это предложение с удовольствием. Усталость брала свое, и уже не всегда их работа приносила им только радость и удовлетворение, а так быть не должно, особенно в их профессии. Они решили просто три дня побыть на море вдвоем, побаловать себя фруктами и морскими деликатесами. Улетев в одну из тысяч уединенных бухт, они действительно забыли обо всем, посвятив все свое время друг другу. Уютное бунгало в зелени тропических растений, чистое небо и прохладная вода, а главное, тишина и покой, нарушаемые только криком чаек и шумом прибоя, – вот то, о чем они мечтали. И конечно, они вдвоем, вместе на целых бесконечных трое суток. Однако забыться полностью у Кости не получалось. Та ситуация, в которой он оказался, была уникальна. Он – единственный человек с поверхности планеты, впервые за много тысячелетий существования цивилизации, целым и невредимым оказался во внутренней Земле. Люди, населяющие внутреннюю Землю, жили по совершенно другим традициям и правилам. Им было все известно о том, как живут люди мира, из которого он прибыл, и, несмотря ни на что, его приняли и, более того, сделали себе равным. И это не на словах, а на деле. Прекрасная представительница одного из древнейших родов стала его женой и сейчас, и всегда, была рядом с ним. Несколько лет назад он и представить себе не мог такого поворота в своей судьбе, но это случилось, и изменить что-либо было невозможно. Костя и не хотел что-либо менять в своей судьбе. Он понимал: каждый человек рождается со своей миссией. Все, что с ним происходит в жизни, – результат его желаний, осознанных и неосознанных. О таком он и не мечтал, поскольку даже представить себе не мог, что его планета полая и основное население ее живет внутри, а не снаружи. Внутренняя земля изначально была наиболее приспособлена для жизни людей, надежно защищена от космических вторжений и катаклизмов. Но уйти тысячи лет назад с поверхности внутрь планеты смогли не все народы. Он потомок тех, кто остался, тех, кто, преодолев страшные, темные времена деградации и последовавшие потом засухи и наводнения, выжил на планете. Утраченные народами знания и традиции возвращались людям очень медленно, а иногда и не возвращались совсем, принимая новые формы морали, в основном направленные на угнетение и порабощение одними других. Действовал закон силы, закон денег, оставив далеко в недрах подсознания законы совести и любви. Борьба за выживание на планете среди народов, заселяющих ее поверхность, продолжается и по сей день. Именно борьба за выживание, а не за жизнь. Эта борьба разъединяет и разрушает то мироустройство, которое было задумано Создателем. Но, вероятно, по его воле жизнь на поверхности планеты, несмотря ни на что, сохранилась, а значит, в этом имеется какой-то его замысел».

Евграф Семенович положил ручку и задумался.

Кольша. Тайга

Утром, попрощавшись со всеми, Кольша с Арчи отправились в дорогу. Знакомая тропа и ясная цель впереди поднимали настроение. Они бодро и весело шагали, сбивая утреннюю росу и пугая стаи рябчиков на своем пути. Арчи, весь мокрый, носился, петляя впереди, лишь иногда останавливался, чтобы увидеть своего хозяина. Через три дня они уже подходили к знакомому селу. Каргино встретило их дружным лаем собак. Арчи рванул вперед, и, когда Кольша подходил к дому у околицы, хозяин уже ждал у калитки.

– Здравствуйте, Афанасий Михеевич, – поздоровался Кольша, слегка поклонившись старику.

– Здорово, Кольша, никак забыл чего, что так скоро вернулся?

– Да, есть разговор, – сказал Кольша, невольно поглядев во двор дома.

– Тогда проходи, Варька скоро будет, поужинаем и поговорим, – по-доброму ухмыльнувшись, пригласил старик. Видно, зацепила Варвара парня, когда только успела, виделись-то всего ничего.

Они прошли в дом, а Арчи метался по двору, вероятно наводя свой порядок, по крайней мере рыжему коту он быстро доказал, кто здесь хозяин.

Громкий веселый лай Арчи известил, что домой пришла Варвара. Она вошла в горницу, улыбнулась и поздоровалась. Ее глаза сияли, и она особо не скрывала своей радости. Пройдя к себе, она быстро вернулась на кухню и через несколько минут уже накрывала на стол.

– Надолго в наши края, Николай? – спросила Варвара, накладывая ему в чашку горячую отварную картошку.

– Навсегда, – твердо ответил Кольша, вглядываясь в ее лучистые глаза.

– Хорошо, – ответила девушка, и ее щеки налились румянцем.

Сердце Кольши замерло, он смотрел на девушку и чувствовал, что вот это и есть та самая, о которой он мечтал, та, за которую он готов умереть, если это будет надо. Вот, перед ним она, будущая мать его детей, та, ради которой он, наверное, и появился на этот свет, с которой хочет и готов идти дальше по этой жизни. Кольша чувствовал на себе ее обжигающий взгляд. Он, не касаясь, ощущал бархат ее кожи и нежность тела. Он не мог отвести от нее глаз. Варвара села напротив и внимательно смотрела, как он ест то, что она поставила на стол. Он ел с удовольствием, все было необычайно вкусно – и картошка, и грибочки соленые, и сметана. И Варвара, которая была так близко и смотрела на него любопытным и смешливым взглядом. Афанасий Михеич молча наблюдал за ними, и в душе у него стало тепло и спокойно. Вот и ладно будет, думалось ему. После еды Варвара ушла, обещав скоро вернуться, а Кольша с хозяином дома вышли на двор и, устроившись на завалинке, на уже закатном, бордовом солнышке, заговорили о деле.

– Как вижу, Варвара тебе по душе, чего же сватов не заслал?

– Афанасий Михеич, так некого засылать, деревни-то нет, один дом пока стоит – Фролка Иванов отстроился.

– Не знал, ну и как живут?

– Живут, жену себе привез, откуда-то с Тасея реки.

– То с Бурного, живут там наши, хороша девка?

– Справная хозяйка.

– Так что делать будем?

– Отдашь мне Варвару?

– Так она-то про то знат?

– Нет, когда мне было?

– Так спроси седни, ежли она не против, забирай, чего уж там.

– Хорошо, Афанасий Михеич, благодарю тебя сердечно, – улыбнулся Кольша.

– Пока рано благодарить, ну что, все дела?

– Нет, Михеич, не все. Петька Пургин своих родичей нашел, в лагере они сидят, мать и две сестры. Как тогда вывезли из тайги, кого захватили, так всем срока и определили. Тяжко им там, голод и холод, надо их до зимы выкупить.

– Это как?

– Говорят, можно выкупить за золото, фунт за душу.

– Не верится что-то, у этих дьяволов из-за колючей проволоки только на кладбище люди выходят.

– У одного из наших получилось, жену выкупил.

– Не знаю, пробуйте, только не спалитесь на этом сами. Там твое, с полфунта песка золотого в кисете, в целости, но ты ж его в приданое Варваре определил. Вот пойдет она за тебя – и кисет твой. А не пойдет, прости, ты свое слово дал, держать должон, – рассудительно и серьезно сказал старик. При этом он хитро поглядывал из-под лохматых бровей на Кольшу.

Кольша оторопел после таких слов. В его голове мелькнуло: что Варвара-то может подумать? Что он ее за этот кисет высватать хочет!

– Ты, Михеич, одно с другим не путай. Варвара – это Варвара, мне она и без приданого нужна, а людей спасать надо – это другой сказ.

– Дак я ей про то золото рассказал, она знат о своем приданом, как теперь?

– А вот мы ее и спросим, – решил Кольша, подумав, что от ее поведения и ответа будет все в его жизни теперь зависеть. Красива она, а что в голове у нее, он пока и не знает. Какое у нее сердце, какая душа, вот и ясно будет.

– Хорошо, – согласился старик, улыбаясь в бороду.

Варвара вернулась не скоро, поэтому Кольша успел слегка вздремнуть, а Арчи сгонял в деревню, где восстановил свои права вожака деревенской стаи. Ему это не просто далось, но лишний шрам не помеха настоящему псу. Кольша стоял у колодца в глубине двора, увидев Варвару, отчего-то вдруг голос потерял. Он хотел сразу подойти и спросить, пойдет ли она за него замуж. А тут с этим песком золотым, все как-то повернулось. Михеич, увидев Варвару, взял коня под узду и пошел в сторону реки.