Джаханнам, или До встречи в Аду - Латынина Юлия Леонидовна. Страница 87

Генерал чрезвычайно сухо проинформировал собравшихся, что террористы, захватившие завод, освободили трех тяжелораненых заложников и что власти предпринимают все усилия, чтобы обеспечить город теплом.

– Кто возглавляет террористов? – закричал один из корреспондентов.

– В настоящий момент, – ответил Рыдник, – мы установили троих лидеров бандгруппы. Это братья Хасаевы, Халид и Руслан, а также уроженец Бамута Висхан Талатов.

И на Руслана с экрана глянуло его собственное лицо. Мила сдавленно охнула.

– Боже мой, – сказала она, – Руслан, но это же ошибка. Ты должен объяснить, ты…

Смешок раздался чуть позади. Руслан обернулся и увидел офицера-вэвэшника, кажется, одного из тех, кто топтал его несколько часов назад в кабинете. Паренек, легко раненный в руку, оскалил белые зубы.

– Что, нохчи, – сказал спецназовец, – не выгорело?

Руслан молча поднялся и влепил ему короткий хук справа. Спецназовец влетел головой в стену, взревел, как бык, и кинулся на Руслана. Второй удар пришелся ему по почкам. Дверь переговорной распахнулась.

– Стоять! Всем стоять!

Очередь ударила поверх заложников, осыпая их ошметками еврокраски. В переговорную вбежали трое чеченцев во главе с молодым Ломали. Ошеломленный вэвэшник уже поднимался на ноги.

Руслан повернулся к Ломали.

– Хаьая автомат, [4] – приказал он.

Ломали бросил ему оружие.

– Ты что? – начал офицер, переменяясь в лице, – я просто пошутил…

Руслан высадил в него полрожка. Потом повернулся, забросил автомат за спину и вышел из переговорной вслед за своим бывшим охранником.

Начальник артслужбы 136-й дивизии подполковник Усольцев прибыл в штаб контртеррористической операции в свите командующего округом, то есть около трех часов ночи.

Он как раз выходил из туалета, поправляя косо висящую на ремне кобуру, когда на его плечо легла рука и послышался знакомый голос:

– Привет, Борис.

Усольцев обернулся и увидел Костю Покемона. Бандит ради торжественного момента тоже был одет в камуфляж.

– Ой, Костя! – обрадовался Усольцев, – и тебя позвали! Что творится, а! Бардак творится! До сих пор оцепление не могут выставить! А оружие! Родину продают, по частям и в розницу, мало их всех к стенке поставить, ты мне скажи, Костя, откуда у этих ублюдков столько оружия?

– От нас с тобой, – очень тихо ответил Покемон.

– А?

Усольцев заморгал.

– Погоди, как же это…

– Пошли. Базар есть.

Усольцев тихо и необыкновенно покорно последовал за бандитом. В голове сизым сполохом вертелась мысль: знать не знаю, ведать не ведаю. Это ж были китайцы! И притом, кто организовал продажу? Сотрудник военной контрразведки Николай Морозов. И что он сказал? Что операция одобрена на самом верху. Что Морозов принимал участие в сделке лишь на самом последнем этапе, Усольцев забыл почти искренне.

Джип Кости Покемона выбрался на Ярцевское шоссе и покатил по направлению к его даче, однако, не доезжая пары километров, свернул направо, туда, где вдоль берега тянулись гряды брошенных санаториев и где всего две недели назад происходила передача последней партии оружия.

В воздухе поднимался снегопад: серая мгла наваливалась с моря, равняя между собой стихии, крупные белые снежинки крутились в свете фар. Машина остановилась, и Костя, хлопнув дверцей, спрыгнул на берег. Усольцев последовал за ним.

– Видишь? – сказал Костя, указывая рукой куда-то за бетонную стену.

Усольцев недоуменно сощурился, но увидел только белые снежинки, ровной кисеей летящие над исписанным забором. Он обернулся вовремя, чтобы заметить пистолет в вытянутой руке бандита и выедающую глаза вспышку.

Когда Усольцев затих, Костя Покемон взял труп за руки и перетащил его к бетонному гребню сбегавшего к морю забора. Когда-то забор разделял два санатория, но сейчас в них никто не жил, и больше половины плит лежали на земле. Яму для трупа Костя вырыл под той плитой, что еще едва держалась, словно зубы у болеющего цингой лагерника. На то, чтобы выкопать яму в смерзшемся песке, ушел час. И еще десять минут ушло на то, чтобы расшатать плиту и обрушить ее поверх свежепотревоженного берега.

Теперь Костя мог быть спокоен.

Когда следствие начнет выяснять, как Халид Хасаев попал на склад в Бериково, оно быстро наткнется на договор, подписанный Колокольцевым и Шлыковым.

После этого следствие заинтересуется, кто свел Шлыкова с Колокольцевым, и тут же выйдет на Усольцева – лепшего друга и прихлебателя покойного генерала. После этого они обнаружат пропавший на учениях грузовик и подпись майора Морозова под документами.

Морозов мертв, а Усольцева объявят в розыск. Кто третий? Руслан Касаев.

Если Костя Покемон хоть что-нибудь понимал в людях, то именно это приказал ему начальник антитеррористического штаба Савелий Рыдник: расскажи мне, что Шлыкова с террористами свел Руслан, и я закрою глаза на то, что это мог сделать ты.

О том, что в штабе еще не знают, что Колокольцев и Хасаев – одно лицо, а стало быть, им неизвестно и то, что Халид несколько месяцев мог делать на заводской территории все, что ему угодно, – Костя Покемон не подумал. И то – пусть государство решает свои проблемы, а ему, Косте, достаточно своих.

Сергей Карневич сидел на полу в банкетном зале и тупо глядел на часы – подарок от «Коноко» по случаю его ухода из компании. Полгода назад Карневич был на приеме у замглавы администрации президента. Замглавы снял с себя дешевые командирские часы за сто долларов и, протянув их Карневичу, сказал:

– Держи! Подарок президента! Дарю!

Карневич понял, что ему надо отдать свои, улыбнулся и сказал:

– Подарок отца. Отдать не могу.

Замглавы поскучнел и перевел разговор на другую тему.

Улыбчивому молодому чеченцу по имени Ломали не было нужды в часах за сто штук. Какое дело до часов тому, кто уже в вечности?

Окна банкетного зала на втором уровне выходили на площадь, и у этих двух окон стояли два спаренных пулемета, и тут же сидел гранатометчик с одноразовой «Таволгой» на плече. Огромное пространство зала позволяло вести огонь из гранатомета без особых проблем.

В одиннадцать часов в зал вошли двое: Маирбек и Висхан. Ствол в руках полноватого улыбающегося кумыка показал на Карневича:

– Ты. Иди.

Карневич решил, что его зовут на переговоры, но он ошибся. Его свели к служебному выходу. В черном небе, как под куполом дискотеки, висели осветительные ракеты, мороз пах дымом и порохом, и у распахнутой двери стоял небольшой грузовичок, загруженный деревянными ящиками, и рядом с ним – крепкий сорокалетний рабочий в оранжевой робе ремонтника. Карневич понял, что его позвали потому, что он был в хорошей физической форме, а драться бы не полез.

– Разгружай, – приказал Висхан.

В двадцатикилограммовых ящиках оказались мелкие гвозди. Карневич и ремонтник затащили гвозди на третий этаж и внесли в зал.

– Сюда, – приказал Висхан.

Крышка деревянного двухметрового ящика была поднята, и внутри Карневич заметил длинный серый мешок, свернутый как гигантская анаконда. К мешку с помощью изоленты была прикреплена тротиловая шашка, из шашки торчал детонатор и провода.

– Что это? – спросил Карневич.

– Сыпь, – снова повторил Висхан.

– Удлиненный заряд разминирования, – сказал Маирбек. – Гексоген и алюминиевый порошок. В каждом метре четыре килограмма, каждая секция – десять метров. Здесь секция.

– Сыпь, – когда Висхан разговаривал с русскими, словарь его резко тощал.

Карневич и второй заложник высыпали гвозди прямо в деревянный ящик с сорока килограммами гексогена. Эту операцию им пришлось повторить еще раз, и еще четыре ящика с гвоздями они просто поставили поверх армейских. Гвозди были пятнадцать миллиметров длиной. По мнению Карневича, гвозди были совершенным излишеством. Взрыв восьмидесяти килограммов гексогена и без гвоздей не оставил бы в зале ничего живого.