Пленительное воспоминание - Хэсли Одри. Страница 15

Пока они шли к машине, в душе Дэна копилось раздражение. Он постарался узнать, что она от него хочет, и понять, кто же она на самом деле. Неужели она и впрямь только бесстыдная шлюха? Но за целый день так ничего и не выяснил. Эмма по-прежнему оставалась для него загадкой.

Дэн не хотел обнаруживать свою страсть раньше, чем получит ответы на все интересующие его вопросы. Пока он знал лишь одно — что она по-прежнему желанна ему и что она не собирается, кажется, снова выставлять его дураком. Ему не терпелось разгадать тайну Эммы. Такая возможность у него была только в этот вечер, и Дэн не собирался ее упускать.

В семь часов двадцать минут Дэн закончил приготовления к вечернему свиданию с Эммой. Им уже зарезервировали столик на двоих в уютном уголке на первом этаже ресторана.

Тройной шотландский виски и горячий душ вернули его к жизни. Теперь, бросив последний взгляд на свое отражение, Дэн остался собой доволен: серый костюм и черная рубашка ему очень шли. Вымытые волосы сверкали, словно черный мех. Строгая элегантность костюма в сочетании с несколько экзотической, восточной внешностью, как он знал, придавала ему особый шарм.

В половине восьмого он договорился встретиться с Эммой. Ее номер находился в противоположном конце отеля. Было совершенно не нужно возбуждать ее подозрения, заказывая смежные номера.

Подмигнув самому себе, Дэн вышел в длинный гостиничный коридор и зашагал к ее двери. Конечно, он волновался, но хладнокровие ему не изменяло. Эмма впустила его не сразу, Дэну пришлось дважды постучаться, прежде чем дверь открылась.

— Извини, что заставила ждать. Я говорила по телефону. Одну секунду, только захвачу сумочку.

Голос ее поразил Дэна своей сухостью. Дверь осталась открытой, и Дэн с порога мог убедиться в том, что обстановка в их номерах абсолютно одинаковая. Быть может, в каких-то мелочах разница все же была, но мебель и занавески оказались точь-в-точь похожи друг на друга. Тот же комфорт, та же расцветка… Все то же.

Дэн на своем веку повидал достаточно пятизвездочных отелей, чтобы ошибиться в оценке этого.

Она вернулась через мгновение, элегантная, полная обаяния и пленительной красоты. Зеленый брючный костюм шел ей просто необычайно. Широкие брюки и длинный, мягко струящийся пиджак со свободными рукавами и высокой застежкой выгодно обрисовывали ее прекрасно развитые формы. Длинные волосы обрамляли лицо и пышной гривой спадали на плечи. Высокая грудь вновь невольно приковала к себе внимание Дэна. Он мог поклясться, что лифчика на Эмме в этот вечер нет, — так явственно проступали под тканью ее пиджака внезапно затвердевшие под его пристальным взглядом соски.

Дэн был потрясен, тогда как Эмма, внешне абсолютно спокойная, вышла из комнаты и заперла дверь.

— Ну как, удалось тебе принять горячую ванну, о которой ты так мечтал? — невозмутимо поинтересовалась она.

Дэну даже показалось, что его пылкие взгляды на ее бюст вызвали совершенно противоположный эффект. Но он сумел подметить, что она зачастую говорит одно, тогда как чувствует совсем иное. У него сложилось ощущение, что ее тело и сознание существуют вне зависимости друг от друга, и он решил пристально наблюдать за ее телом, пропуская все слова мимо ушей.

Ее грудь по-прежнему оставалась возбужденной, а тонкий шелк ее пиджака, пожалуй, лишь подчеркивал это. Дэн задумался, сможет ли он спокойно выдержать хотя бы два часа с ней, да еще после нескольких рюмок…

Опустив ключ в сумочку, она с милой мягкой улыбкой повернулась к нему и пояснила свой вопрос:

— Я сразу же залезла в ванну, а потом выпила несколько чашек кофе, пока смотрела телевизор. Так что чувствую себя, точно заново родилась.

— Ты что, не можешь жить без кофе?

— Абсолютно не могу. Впрочем, телевизор я люблю не меньше, чем кофе.

— Выходит, у каждого из нас есть свои истинные слабости? — ворчливо спросил Дэн.

— Правда? А какие же слабости есть у тебя, Дэн Зарьян?

Нажав кнопку вызова лифта, он повернулся спиной к спутнице. В глазах Эммы было столько любопытства и веселья, что Дэн поневоле задумался о том, какую шуточку она на этот раз собирается с ним сыграть. Сейчас она чувствовала себя более раскованной, чем утром, прекрасно сознавая свою силу. Эмме было хорошо известно, что любой мужчина бросится к ней со всех ног, стоит лишь ему подмигнуть или поманить пальцем. Никто и никогда еще не смог заставить ее изменить свое мнение.

— О чем ты хочешь услышать в первую очередь?

— По-моему, лучше всего начинать с самого начала. Расскажи, каким ты был в детстве. Мне так хочется узнать о тебе все: откуда ты, кто твои родители, как ты рос, когда занялся фотографией.

Дэн не сумел скрыть от нее своего испуга. Черт знает что, эта женщина опять поменялась с ним ролями и продолжает вести разговор так, как это выгодно ей. Вопросы сегодня должен был задавать он, только он, и никак иначе.

— Почему это ты так интересуешься моей жизнью? — спросил Дэн.

Эмма пожала плечами.

— Должны же мы о чем-то разговаривать за столом, не так ли? А я еще ни разу не встречала мужчину, который бы не хотел рассказать о себе.

— Пожалуй, да, — задумчиво произнес он, признавая ее правоту и немного приходя в себя от шока, вызванного ее атакой. Наверное, ему следует держать язык за зубами, раз уж он интересует ее как человек.

— По-моему, ты не слишком высокого мнения о мужчинах, — добавил он, весело улыбнувшись.

— Вообще — да. Но только вообще.

Такое суждение Дэну совсем не понравилось. Тоже мне, нашлась святая девственница! Сама-то ты кто, Эмма Пирсон?!

— А я не особенно жалую женщин, — парировал он. — Особенно тех, кто, как мне кажется, пытается использовать меня, а затем выбросить на помойку, словно я мусор.

— А я не говорю о тебе, Дэн, — поспешила его успокоить Эмма, — хотя по твоему виду сразу понимаешь, что ты отнюдь не монах и никогда им быть не стремился.

Легкая улыбка тронула его губы. В ней было столько чувственности, что растаяла бы и самая холодная женщина.

— Не хочу, чтобы ты считала меня циником, — мягким негромким голосом сказал Дэн. — Эмма, поверь, прошу тебя, ты мне очень нравишься.

Их взгляды встретились, и Дэн не смог скрыть от нее своего восхищения и страсти. Она утонула в его глубоких темных глазах, лучившихся такой нежностью, На миг тень страха, того самого, что сковал ее в ту далекую ночь, опять появилась на ее лице. Но она исчезла, уступив место желанию. На щеках Эммы появился легкий румянец, а полные губы приоткрылись, словно для поцелуя.

В этот момент Дэн понял, что сейчас она вновь готова отдаться ему. Он уже хотел было поцеловать эти зовущие губы, поддавшись своему желанию и безумной радости, но в этот момент лифт остановился на их этаже, двери раскрылись и они увидели в кабине еще одну пару.

Желание коснуться ее было непобедимым, и Дэн привлек Эмму к себе за талию. Они вошли в лифт обнявшись, и Дэн почувствовал, что ее нежные пальчики дрожат.

Дэн старался не поддаваться страсти, бушевавшей в нем, укрощая ее мыслями о том, что женщина, о которой он мечтал полтора года, сегодня будет принадлежать ему вся без остатка. И какая разница, о чем они будут говорить за столом?

Лифт остановился на первом этаже. Они вышли и вскоре вновь остались вдвоем: Дэн увлек ее направо, тогда как другая парочка свернула налево. Будь у Дэна другие намерения и планы на сегодняшний вечер, он повел бы свою спутницу вслед за ними. Но он предпочел остановить свой выбор на более маленьком и уютном, хотя и менее дорогом и респектабельном ресторанчике. Для него важнее были уют и интимность обстановки. Они продолжали идти, когда Эмма вдруг сказала:

— Мне больно, Дэн.

— Прости, пожалуйста, — спохватился он, освобождая ее талию. Его рука легко скользнула вниз, и он подхватил ее под руку. — Я иногда не могу рассчитать своих сил. Так лучше?

Он наклонился и, легонько сжав ее пальцы, поцеловал ее руку.

Она вздрогнула. Ее нежные щеки снова порозовели от смущения. Новая волна радости охватила Дэна, когда он ощутил ее волнение.