Что ты несешь с собой – часть II (СИ) - Жукова Юлия Борисовна. Страница 27

— Конечно! И я придумала, как сделать, чтобы нам доставались только настоящие книги!

Чалерм от полноты чувств даже пальцами прищёлкнул, а я пожалела, что не вижу его лицо полностью. Таким довольным я его ещё не видела.

— За работу! — велел он и снова запрыгал по камням. Я шагнула с меча и последовала его примеру.

Вскоре система была готова. Чалерм даже придумал, как сделать так, чтобы с наступлением ночи лианы принимались каждую малую чашу совать в круг передачи по книге. Таким образом наутро в означенном месте скопятся те книги, что пройдут демонический барьер. Оставалось замести следы и нарисовать круг где-нибудь, где нам будет удобно забирать добычу.

Чалерм слез на предпоследний ярус и стёр свою кровь с большого глаза. Как он и думал, наверху тут же из-под шкафов выдвинулись доски пола, которые здесь были намного шире и старше, чем на прочих ярусах, и закрыли лиановое кружево с глазами. Только теперь я заметила, что пол на этом ярусе толще, чем на других. Вот ведь придумал всё это какой-то Саинкаеу! А теперь они, вон, талисманы рисовать не умеют…

Я постояла на мече, любуясь тем, как по мере выдвижения досок светящиеся камни гаснут, а потом спустилась к Чалерму.

— Как думаете, скоро кто-то из Саинкаеу обнаружит, что мы тут сотворили? Они ведь сюда заглядывают хоть иногда, наверное…

— А я вообще не знаю, как это можно обнаружить, — хмыкнул Чалерм. — Мы же, пока настраивали эту систему, не видели, какие у неё уже есть настройки. Может, их как-то и можно узнать, но вряд ли с одного взгляда.

Потом мне пришлось стащить Крабука вниз. Заходить в его каморку снова мне не очень-то хотелось, но Чалерм сжалился над библиотекарем: из-за нас он и головой стукнулся, когда упал, да ещё память Чалермово зелье ему подпортит, а в целом он ничем не провинился, кроме как общей неприятностью. Защищать библиотеку он был обязан, тут взятки гладки.

Так что Чалерм волоком затащил его в его берлогу, а я тем временем позакрывала все шкафы с глазами. В итоге выглядело так, словно ночью обрушился один из шкафов — например, крепления разболтались, попадала часть книг, а Крабук вышел на шум и попал под обвал остального. Не слишком убедительно, но и не лишено смысла.

— Пранья, — странным голосом вдруг позвал меня Чалерм из каморки. — Посмотрите…

Я неохотно сунула голову в дурно пахнущий чуланчик. Чалерм стоял рядом с кроватью, на которую водрузил Крабука, и смотрел на гору хлама, высящуюся в углу. В руке у учёного был ключ, который мы нашли в доме Сомбуна. Присмотревшись, я поняла, что в тёмной стене сбоку от груды вещей виднеется замочная скважина.

Чалерм приложил ключ плашмя к стене так, чтобы загнутая бородка на конце утонула в скважине, а потом отвёл его на себя, заведя бородку вбок за край отверстия. Механизм тихо клацнул, и от стены отделился прямоугольник, за которым оказалось пустое пространство.

То есть не пустое. Там стояли два ящика. Один с проклятыми снопами, а другой — со скрученными бумажками.

Чалерм обернулся и посмотрел на Крабука, которого так заботливо уложил на кровать. Я видела в его взгляде вопрос: а не прирезать ли его сразу, пока это легко? И я сама спрашивала себя об этом. Но — как я не смогла пустить на растопку всю Оплетённую гору, так же сейчас я не посмела просто взять и убить спящего человека.

Клан, в котором я выросла, верил во вселенский закон и в человеческий суд. Даже вредителя, который проклинал соседей, чтобы завладеть их урожаем и дочерьми, мы не убивали, а оставляли на суд местным жителям. Карать и миловать — не моё дело, никто меня не облекал такой властью…

Чалерм поднял на меня растерянный взгляд и сглотнул.

— Возможно, он не знает, что там хранится. Или, может быть, он отобрал снопы у учеников, чтобы их уберечь.

Я скривилась в том смысле, что вероятность невиновности Крабука исчезающе мала, но… Я не собиралась его казнить, и Чалерм, похоже, тоже. А никакого другого суда в нашем распоряжении не было.

— Надо за ним проследить, — наконец произнесла я. — Вдруг увидим, где он их берёт или кому отдаёт?

Чалерм с готовностью кивнул и запер потайную дверку.

— А мы не хотим уничтожить то, что там? — растерялась я.

— Если уничтожим сейчас, распишемся в том, что шкаф упал не сам, — буркнул учёный. — Давайте как-нибудь в другой раз, благо пранур Крабук ближайшие дни будет не в себе. Пойдёмте, вам ещё круг рисовать, а то лианы уже шлют нам книги, и они теряются где-то в нигде.

Я рассеянно кивнула, а потом взяла чайник, вышла на улицу и вылила отравленный чай в траву. Не дай амард Крабук с утра его хлебнёт и заснёт, тут-то и пойдут слуг расспрашивать.

— Спасибо, — сказал мне Чалерм, когда я вернула чайник на место. — Я бы забыл. Ненавижу действовать без плана.

Мы побрели прочь от библиотеки, занятые каждый своими мыслями.

— Где будем принимающий круг рисовать? — спросила я. — У меня?

— Думаю, лучше у меня, — возразил Чалерм. — Не хотелось бы подставлять Вачиравита, а я в крайнем случае могу просто сбежать из клана.

— А почему вы до сих пор не сбежали? — тут же задала я давно мучащий меня вопрос. — Что вас вообще держит в этом болоте?

Чалерм поджал губы и зыркнул на меня, словно я ему отдавила любимую, взлелеянную мозоль.

— Вы думаете, я трус?

Это прозвучало без вызова. Скорее, просто как вопрос. Как будто он сам не знал. И, наверное, в том-то и было дело.

Я задумалась, и это само по себе послужило учёному ответом. Чалерм отвернулся, совершенно помрачнев, даже его узоры засветились сиреневым, как у Вачиравита.

— Вы думаете, мне следовало убить Крабука? — ещё тише спросил он.

— Нет, — тут же ответила я, и он снова поднял на меня взгляд. — Мы на самом деле не знаем, замешан ли он.

Чалерм пнул камушек с дорожки.

— Допустим. Но если бы на его месте был Рангсан? Или Сомбун? Один из тех, кто убивает мирных людей ради того, чтобы нажиться на охотах. Про кого мы это точно знаем. Вы думаете, их надо было бы прикончить?

Я не знала, что ему ответить. С одной стороны, по справедливости — да. С другой, кто мы такие, чтобы вершить справедливость? Я привыкла защищать людей, а не убивать.

Не знаю, как Чалерм понял моё молчание, но, когда мы вошли в его дом, решил продолжить свою мысль.

— Там, где я вырос, подобные решения принимали взрослые уважаемые люди, сообща и на основе традиции. Я даже не могу представить, как бы поступил каждый из них на моём месте здесь. Я думал, что могу что-то исправить, но… Здесь нет закона и суда, а есть только коварство и грубая сила. Выходит, что мне не хватает смелости их применить?

Он отвернулся, чтобы зажечь светильник.

— Не смелости, — вздохнула я ему в спину. — Мне не хватает того же, чего и вам, но уж меня-то в недостатке смелости никогда в жизни никто не упрекал. Нам с вами не хватает жестокости.

Чалерм обернулся и поизучал меня пару мгновений блестящими в полутьме глазами, а потом вдруг подошёл и крепко обнял — от облегчения? Из благодарности? Я не придумала, что мне с этим делать, а он уже отпустил меня и отошёл на несколько шагов.

— Лучше… круг разместить в личных покоях, — пробормотал он. — Где никто не бывает. Я, э-э, пойду приберусь там быстренько, а то постель не застелена…

И с этими словами смотался вверх по лестнице.

Я со вздохом села в плетёное кресло и потёрла лицо сквозь платок. Вот что мне со всем этим делать?

Дом Чалерма я покинула только на рассвете — мы провозились в библиотеке всю ночь, да и круг занял изрядно времени. К счастью, идти было недалеко, и я без труда укрывалась за кустами всю дорогу. Оглянулась только проверить, не смотрит ли Чалерм с балкона, но заметила вместо этого кое-что другое: его древодом, когда-то белый, как мякоть питахайи, теперь посерел.

Уголок автора

Лиановая нейросеть: ннннате вам сгенерённые тексты, не имеющие отношения к реальности!

Девелопер-Чалерм: нннна тебе залезть в исходный код и перенаправить выдачу данных!