Развод. Ты не уйдешь (СИ) - Ярина Диана. Страница 7

Сосредоточиться получается плохо: Ванюшка капризничает.

— Давай я, — раздается за моей спиной решительный голос Глеба.

Невольно вздрагиваю, но быстро беру себя в руки.

— Я сама.

— Ты устала, — продолжает он. — Хватит. Возьми детей, сядь в машину, я здесь разберусь.

Сказать, что я удивлена, значит, ничего не сказать!

Оборачиваюсь, послав ему едкий взгляд.

— Разберешься? Очухался, что ли?!

Ничего не могу с собой поделать, яд из меня выплескивается.

— С чем ты здесь разберешься?! Я сама все уже сделала.

— Оля, давай…

— Не переживай, все записи и отчеты с чеками я тебе предоставлю, — отворачиваюсь.

— Разве я о деньгах спрашиваю?

— Мам… — ищу ее взглядом. — Мама!

Она торопливо прощается с кем-то из родственников и подходит.

— Мама, присмотри за Ванюшей, а? И Тома устала. Мне немного осталось.

— Конечно-конечно, — соглашается она и предлагает. — А кто хочет в гости к бабуле? У меня есть сюрпризы!

При словах сюрпризы дети оживляются. Они бесконечно устали от похорон и всей этой гнетущей атмосферы. Дети — вообще не созданы, чтобы долго грустить. Это цветы жизни, которым затхло в унылой атмосфере похорон и всеобщего горя.

Как только мама отвлекла детей, я занимаюсь расчетами, тщательно все сверяю, записываю. Сразу же договариваюсь на то, чтобы снять это же самое кафе на девять дней, решаем еще несколько текущих моментов.

Глеб все это время стоит рядом, засунув ладони глубоко в карманы брюк. В нем что-то изменилось.

Я даже понимаю, что — взгляд стал более осмысленным, живым.

Очнулся, голубчик…

Интересно, его так новость о беременности любовницы встряхнула? Просто не любовница, а ходячий электрошокер, и полумертвого заставит прийти в себя!

— Кажется, все.

Еще раз пробегаюсь по столбикам цифр. Все бьет, в порядке. Прощаюсь с администрацией кафе, разворачиваюсь.

Через пару шагов меня догоняет Глеб, обхватив за локоть.

— Оля.

Я с шипением отскакиваю в сторону, махнув в его сторону сумочкой.

— И трогать меня не смей, подонок! Шлюху свою иди лапай. У вас скоро отродье появится… Вот с ней и… милуйся!

Глеб сжимает челюсти, взгляд полыхает.

— Остынь. Не устраивай сцены.

— Хочешь, чтобы я молча это все стерпела?! Не выйдет.

— Значит, скандал раздуть планируешь?

— Нет, Глеб. Скандалы — это по части твоей потаскушки, а я… просто хочу отдохнуть. У мамы. С детьми… Мне, может быть, тоже гостинец с поездки достанется? Приятный. В последнее время, знаешь, в моей жизни приятного мало. Одно дерьмо и синяки после твоего рукоприкладства.

Внезапно в коридоре слышится рингтон телефона. За углом.

Звонок торопливо сбрасывают.

Глотаю воздух.

Мимо нас прошмыгнула подруга двоюродной сестры Глеба.

Екатерина.

Красивая, но немного пучеглазая, и фамилия у нее соответствующая, Рыбина. В прошлом она все клеилась к Глебу, когда он начал со мной встречаться, навязывалась ему…

Вот и сейчас она стала свидетельницей не самой красивой ссоры между нами. Рыбина — та еще сплетница.

Я смотрю ей вслед, понимая, что очень скоро о неприятностях в нашей семье будут знать все родственники, близкие и дальние, знакомые хорошо и не очень…

— Хорошо. Хочешь к маме, дуй к маме. Я отвезу, — бросает отрывисто и снова тянется рукой.

— Не стоит. Мы на такси.

Я делаю несколько шагов назад, не сводя с мужа напряженного взгляда. Сейчас он мне — враг. Глеб снова вспыхивает, зло ходят желваки на скулах. Он задерживает руку в воздухе и опускает.

— Оль, — вздыхает.

— Уже вызываю такси, не мешай! — бубню себе под нос, на ходу доставая телефон.

— Будь у мамы. У тебя есть день, — гремит мне вслед. — Завтра к вечеру я жду свою семью. Дома. У нас дома, — подчеркивает.

Глава 8

Она

Как хорошо у мамы дома. Она извиняется, что воздух застоявшийся, ее не было больше полутора недель, уезжала на повышение квалификации от фирмы, где работает главных технологом предприятия. Но я таких мелочей, как застоявшийся воздух, даже не замечаю.

Мне нравится запах квартиры, сразу окунаюсь в него с головой. Да и у меня самой не было времени, чтобы прийти за эту неделю. Словом, отмахиваюсь от мелочей, падаю на диван. Ноги гудят, голова — тоже.

Дети радостно наседают на бабушку, она достает из дорожной сумки подарочки один за другим. Возня, восторженные голоса деток, счастье витает в воздухе. Боже, как хоршо… Глаза прикрываю, накатывают слезы, но теперь от облегчения. Я хотя бы на время могу укрыться в стенах родного дома, от всех невзгод спрятаться и поплакаться маме, как будто мне лет, не больше, чем Тамаре, которая вполголоса рассказывает, как напугал ее папа. Даже показывает, с каким страшным видом сидел Глеб…

Мама бросает на меня вопросительный взгляд, я киваю. Да, так и есть. Да, Глеб с горя чуть умом не тронулся. Или все-таки тронулся, учитывая его поведение.

— А это сияющие бомбочки! Для ванны! Я хочу. Баба, можно? Можно? — прыгает Тамара, совсем как крошка.

Ване, разумеется, тоже сразу понадобилось то, что хочет его сестра.

— А давайте, — разрешает она. — Оль, посмотри в шкафу, там плавки их, кажется, остались. Как-то в аквапарк ходили мы, помнишь? Набери ванну, пусть плещутся вместе.

— Устроят морской бой, — предупреждаю.

— Ну и ничего страшного. Сама в душе ополоснись сначала. После всех этих взглядов и скопления людей помыться хочется.

Конечно, она права. У меня все тело, будто покрыто толстым слоем чужих взглядов — и сочувствующих, и жалостливых, полных осуждения, и просто тех, кого можно назвать сплетниками. Действительно, хочется помыться так, словно неделю не мылась, а ведь утром я принимала душ…

Оставляю маму с внуками, сама забираюсь в душевую кабинку, с наслаждением делаю воду чуть-чуть горячей, умываюсь…

Обычно, когда мы отправлялись в гости с ночевкой, к маме или к свекру, я всегда брала с собой нашу дорожную косметичку, там миниатюрки всех любимых средств, кое-что из косметики, приятные сердцу мелочи.

Сегодня как-то не до этого было.

Ну и ладно. Не в любимом шампуне счастье.

Главное, что дети смеются, довольные, что сердце, хоть немного, но перестает болеть.

Умывшись, заворачиваюсь в большое банное полотенце, и сушу волосы феном. В ванную комнату, постучав, заходит мама. В руках пакет с бантиком.

— Держи, это тебе.

Выключаю фен, опустив его на раковину. Увидела лейбл на пакете и заглядываю внутрь.

— Мам, ну ты чего! — ахаю. — Не надо было. Это же дорого…

— Я знаю, ты давно такой хотела. Помнишь, говорила?

— Да?

— Ага, говорила. Вот и пригодилась моя премия.

— Но дорого же, ма… — вытираю слезинки.

— Зато красиво. Ну, что я, кому эти премии получаю? Если на своих любимых не тратить, то и деньги не зачем зарабатывать.

Обнимаю ее с теплотой, целую. От нее пахнет теплом и уютом, всем самым хорошим. Сейчас она — мой лучик света, поддержка, так необходимая мне.

— Все, переодевайся. Твои разбойники скоро будут брать штурмом ванную комнату.

— Да-да, — вытираю слезинки. — Я почти закончила.

Высушив волосы, я достаю из пакет комплект для дома. Атласные брюки, топ и тонкий короткий халатик. Я ведь на самом деле хотела и даже у Глеба просила купить, но он сначала забыл название, потом не было того самого оттенка цвета розовое шампанское, а потом… Даже не знаю, как-то не до того стало. Последний месяц-полтора у нас выдались тяжелыми: мелкие неурядицы, болезнь свекра, Глеб отдалился…

Наверное, отдалился, потому что со своей шлюхой получал все необходимое. Она так сексуально одевается… Интересно, Глеб на нее много денег тратит?

Стараюсь выкинуть эти мысли из головы, быстро переодеваюсь и просто пытаюсь сконцентрироваться на том, как мне сейчас спокойно без всех этих передряг и несчастий. Я хочу забыться. Хотя бы на один день.