Неписанная любовь (ЛП) - Ашер Лорен. Страница 23

Теперь уже я ухмыляюсь.

— Хорошо.

— Я серьезно.

— Конечно.

— Будешь продолжать в том же духе, и я снова тебя уволю.

— Нет, не уволишь, потому что это я тебе нужна.

Он не подтверждает мои слова, но мы оба знаем, что это правда. Рафаэль доказал это новым контрактом, который включает в себя повышение зарплаты, снижение нагрузки с шести до пяти дней в неделю и щедрое выходное пособие, если он сочтет нужным расторгнуть наш договор.

Его новые условия обеспечивают не только финансовую, но и эмоциональную безопасность. Он явно пытается учесть мои слова о том, что меня не ценят, и за это я ему благодарна.

Когда я направляюсь в сторону кухни, на меня обрушивается запах свежеиспеченного печенья и слабый намек на бекон, а мой желудок издает возмущенный звук.

— Голодна?

— Вообще-то, умираю с голоду.

— Надеюсь, именинник тоже, потому что я приготовил слишком много еды, — он потирает затылок.

— Нервничаешь? — спрашиваю я.

Он опускает руку.

— Это так очевидно?

— Нет, — вру я.

Его глаза сужаются.

— Очевидно.

— Все будет хорошо.

— С ним было… трудно.

— Ну, в конце концов, он твой сын.

Он бросает на меня взгляд.

— И что это значит?

— Ты умный парень. Уверена, ты разберешься.

— Ты думаешь, я умный?

— Не ведись на комплименты. Это непривлекательно.

На его лбу появились хмурые морщины.

— Мне было любопытно.

— Мое мнение? Вау. Тебе, должно быть, очень одиноко, раз уж ты хочешь услышать мое мнение.

Небольшая розовая полоска на его шее заставила меня усомниться в том, что он сказал правду о своем любопытстве. Трудно поверить, что такой миллиардер, как Рафаэль, может быть настолько застенчивым, чтобы искать поддержки у других, но, в конце концов, он тоже человек.

Иногда.

Бросив прощальный взгляд, Рафаэль направляется в комнату Нико. Я следую за ним по коридору, который ведет к спальням в задней части дома.

Рафаэль останавливается перед дверью, обклеенной постерами с комиксами, и отходит в сторону, чтобы уступить мне место. Не желая портить сюрприз на день рождения Рафаэля, я тихо стучу в дверь.

— Уходи! — кричит Нико. — Я не хочу глупых блинчиков на день рождения в этом году.

Рафаэль вздрагивает рядом со мной. Он пытается скрыть это, смещая свой вес, что только заставляет меня сочувствовать ему еще больше.

Я хочу испытывать к нему неприязнь, особенно после той боли, которую он причинил нам с Нико, уволив меня, но не могу найти в себе силы даже попытаться. Он может вести себя холодно и равнодушно, но он все еще человек с чувствами, целями и страхами. Он не сможет учиться на своих ошибках, если я не дам ему шанс.

Рафаэль смотрит на злодейские постеры Скотоса, Эребуса и Эйдолона, приклеенные к двери, и страдания прилипают к нему, как вторая кожа. Если мы войдем в спальню с таким видом, Нико наверняка снова замкнется в себе, так что мне нужно попытаться его развеселить.

Я притворно вздыхаю, прежде чем прошептать:

— Никаких блинчиков? Все хуже, чем я думала.

Рафаэль даже не смотрит в мою сторону. Я хватаю его за руку и оттаскиваю от двери Нико, чтобы он не подслушал наш разговор.

— Я знаю, ты говорил, что все серьезно, но я даже предположить не могла, что отношения между вами настолько испортились. И что дальше? Никакого праздничного торта?

— Я рад, что тебя все это забавляет.

Что ж… Непростая публика.

— А что, если я скажу тебе, что могу сделать так, что ты будешь выглядеть героем в его глазах?

Он усмехается.

— Ну, конечно.

— Ты сомневаешься во мне?

— Не в тебе.

— Тогда в ком?

— В себе, — его слова пронзают меня насквозь, и я тянусь и сжимаю его напряженный бицепс.

Легкое покалывание, распространяющееся по руке от прикосновения, заставляет меня слишком быстро отпустить его.

— Все наладится.

— Как? Его состояние не улучшится.

— Нет, но вы оба сможете встретить неизвестность вместе. Как команда.

Хмурый взгляд Рафаэля рассеивается.

— В последнее время мы не выглядим как команда.

Его слова проделывают дыру в моей груди.

— Может, и нет, но это не значит, что вы не можете снова стать единым целым.

Его долгий выдох заполняет тишину.

— Просто доверься мне.

Его взгляд встречается с моим, и на кратчайшую секунду я вижу человека, который прячет свои страхи и боль за жестким взглядом и бесконечной хмуростью.

Я вижу его, и, черт возьми, меня охватывает желание заключить его в объятия и пообещать, что все будет хорошо.

Но потом я вспоминаю, как легко он оттолкнул меня, и желание утешить его сменяется настоятельной необходимостью защитить себя от новой боли.

Я отворачиваюсь и прочищаю горло.

— Готов?

Он кивает.

Я стучу второй раз.

— Я сказал, уходи! — Нико кричит достаточно громко, чтобы его было хорошо слышно через дверь.

— Я могу уйти, но тогда ты пропустишь, как мы с твоим папой будем наслаждаться самыми вкусными праздничными блинчиками на свете.

Рафаэль поворачивает голову в мою сторону.

— Я думал, ты ненавидишь блины.

— Он этого не знает, — честно говоря, я и не подозревала, что Рафаэль в курсе, ведь он обычно готовит их по субботам, когда меня здесь нет.

— Элли? — визг Нико вызывает у меня улыбку.

Я открываю дверь и вижу, что он спешит надеть очки. Прошла всего неделя с тех пор, как я видела его в последний раз, но время, казалось, шло медленнее.

В моей груди что-то щелкнуло, как будто недостающий кусочек моего сердца вернулся на свое законное место. Я никогда не думала, что работа няней Нико приведет к такой сильной любви, но это случилось.

Я больше никогда не хочу рисковать нашими отношениями. Я получила тяжелый урок, поэтому впредь буду осторожна ради нас обоих.

— Элли! — Нико спрыгивает с кровати и бросается в мои объятия. — Ты вернулась!

Я приготовилась к очередному хмурому взгляду Рафаэля, который всегда появляется, когда Нико проявляет ко мне какую-либо привязанность, но вместо этого на его лице появилось нейтральное выражение.

Радикальное улучшение, по меньшей мере.

Может быть, он не так безнадежен.

— Твой отец извинился передо мной.

Нико отстраняется от меня и убирает руки с моей шеи.

— Правда?

— Да. Ему было плохо от того, что он уволил меня. Сказал, что не может спать по ночам, зная, что меня нет рядом с вами.

Рафаэль посылает взглядом в мою сторону ледяные кинжалы.

Я сдерживаю ехидную ухмылку.

— Он не мог спать? — спрашивает Нико. — Он мне ничего не говорил.

— Ага. Он умолял меня вернуться.

— Значит ли это, что ты останешься? — настороженный взгляд Нико скользит от меня к его отцу. Счастье, которое Нико испытывал от моего неожиданного появления, исчезает в мгновение ока, когда на смену его яркой улыбке приходит хмурый взгляд.

С этими двумя мне придется потрудиться. Мы никак не можем провести следующие пару недель в отпуске, ходя вокруг друг друга на цыпочках и игнорируя очевидное напряжение.

Я сдвигаю очки Нико на переносицу, чтобы привлечь его внимание.

— Я останусь, но только если ты этого хочешь.

Он обхватывает мою шею руками и сжимает ее до тех пор, пока каждая артерия не начинает протестовать.

— Конечно, я хочу, чтобы ты осталась!

— Ох, отлично, — я притворяюсь, что чувствую облегчение. — Я волновалась, что ты уже забыл обо мне.

— Никогда, никогда, никогда!

— Уверен? Потому что тебе, наверное, понравилось, что тебе не нужно есть овощи и фрукты.

Его очаровательный маленький носик сморщился.

— Papi (Папа) все равно заставлял меня их есть.

— Как он смеет заботиться о твоем здоровье, — говорю я с притворным возмущением.

Никто из них не смеется.

Так, ладно.

Нико обхватывает меня ногами за талию и сжимает так крепко, как только может.