Неписанная любовь (ЛП) - Ашер Лорен. Страница 34

В моих фантазиях она — женщина, которая притягивает мое внимание, как только я ее вижу. Сначала она будет притворяться незаинтересованной, утверждая, что я не в ее вкусе, но я-то буду знать, что это не так. Я видел, как она смотрит на меня, когда думает, что я не обращаю на нее внимания. Как у нее сбивается дыхание, когда я прикасаюсь к ней.

Она хочет меня так же сильно, хочет она это признавать или нет.

— Элли! Посмотри на мои новые туфли! — Нико выбегает из своей комнаты, разрушая иллюзию.

Элли смотрит на моего сына с ослепительной улыбкой, и, клянусь, весь мой мир на секунду замирает.

Я резко встряхиваю головой, вычеркивая эту мысль из памяти. На минуту я забылся, но, наблюдая за Элли с моим сыном, я вспомнил о нашей главной проблеме.

Она всегда будет его няней, так же как я всегда буду ее боссом. Поэтому, хотя я могу желать ее издалека, действовать в соответствии с моим влечением противоречит правилам.

Несмотря на то, как сильно я хочу их нарушить.

Поездка в ресторан проходит спокойно, Нико играет в игру на моем телефоне, а Элли большую часть пути любуется видом на пляж. Я наблюдаю за ней краем глаза, пока веду джип, который арендовал на время нашего пребывания на Оаху, хотя несколько раз заставляю себя отвести взгляд.

Они с Нико поддерживают беседу на протяжении всего ужина, останавливаясь лишь для того, чтобы откусить от своих рыбных блюд.

Я никогда не видел Элли такой расслабленной в моем присутствии. Конечно, два мартини с манго, которые она выпила после того, как я настоял на том, что все в порядке, помогли ей немного расслабиться, но мне также хочется эгоистично верить, что она чувствует себя комфортно благодаря мне.

С тех пор как она вернулась на прошлой неделе, я стараюсь быть менее… ну, менее похожим на себя, и мне кажется, что это работает. По правде говоря, я не уверен, кто я такой. После стольких лет, проведенных в попытках стать тем, кем, как мне казалось, меня хотят видеть люди, я переживаю кризис идентичности.

Несмотря на мою внутреннюю дилемму, даже Нико кажется счастливее рядом со мной, хотя я все еще замечаю несколько проблесков беспокойства с его стороны.

Как сейчас.

— ¿Papi? (Папа?), — спрашивает Нико.

— ¿Si, mijo? (Да, сынок?).

— ¿Qué piensas? (Что скажешь?).

— ¿De qué? (По поводу чего?).

Он бросает на Элли раздраженный взгляд.

— Я же говорил, что он нас не слушает.

Я вздрагиваю и выпрямляюсь на стуле.

— Извини. Я немного заблудился в своих мыслях.

— Звучит пугающе, — шутит Элли, эффективно снижая напряжение.

Я бросаю на нее взгляд, но она быстро отводит глаза, давая мне возможность увидеть ее профиль и цветок, спрятанный за ухом.

Когда мы шли на ужин, Нико собственноручно сорвал для нее этот цветок, его розовые лепестки выделяются на фоне ее светлых волос. Уверен, Нико научился этому ловкому жесту в одной из любимых тетиных теленовелл, и это вызвало лучезарную улыбку Элли.

На какую-то мимолетную секунду он заставил меня пожалеть о том, что я не подумал об этой идее первым.

Я повернулся к сыну.

— О чем ты хотел меня спросить?

Нико пожимает плечами, глядя в свою тарелку.

— Это было глупо.

— Я говорил тебе, что нет глупых вопросов, если ты достаточно смел, чтобы их задать.

— Я сказала то же самое, — Элли делает глоток своего напитка.

Нико ковыряет еду кончиком вилки.

— Мне интересно, почему тебе нравится спасать животных.

Это невинный вопрос, но он не задавал его мне раньше, так что я в замешательстве.

У меня в горле сжимается ком.

— Что сподвигло тебя к такому вопросу?

— Разве ты не заметил, что во время ужина вокруг ходили цыплята? — спрашивает Элли.

Поскольку я немного отвлекся на нее, то нет.

— Ах, да, — говорю я вместо этого. — Цыплята. Кто мог их не заметить?

Она бросает на меня знающий взгляд, который я игнорирую.

— Я же говорил, что это был глупый вопрос, — ворчит себе под нос Нико.

Я протягиваю руку и разжимаю его кулак.

— Это хороший вопрос, но я не стану на него отвечать, если ты будешь продолжать в том же духе.

Он поднимает глаза.

— Правда?

— Да.

— Ладно. Извини.

В моей груди нарастает паника, но я изо всех сил стараюсь ее скрыть… и, кажется, мне это удается, пока глаза Нико не вспыхивают беспокойством.

— Ничего страшного, если ты не хочешь отвечать.

Я делаю глубокий вдох и начинаю.

— Ты знаешь, что я люблю животных.

Он с энтузиазмом кивает.

— Возможно, у меня нет цыплят…

— Пока, — перебивает он с улыбкой.

— Это мы еще посмотрим, — я продолжаю свой рассказ: — Но когда я переехал на озеро Вистерия, я нашел кое-кого получше.

— Кого?

— Кошек.

Нико скорчил гримасу.

— Бродячих?

Я киваю.

— Мерзость, — его нос подергивается.

— Эй. Нельзя так говорить. Они все равно животные.

— Извини. Abuela (Бабушка) сказала мне, что у них водятся всякие микробы и жучки, и лучше держаться от них подальше.

На моих губах появляется небольшая ухмылка.

— Она их просто боится.

— А ты нет?

— Нет.

— О.

— Когда я был немного старше тебя, я начал откладывать деньги из своего пособия, чтобы покупать для них еду.

В глазах Элли загорелся интерес.

— Твоя тетя не упоминала об этом.

— Я человек с множеством загадок.

— Я вижу, — ее рот кривится в уголках, посылая еще одну волну тепла в мою грудь.

— Значит, все началось с того, что ты полюбил кошек? — недоверчиво спрашивает Нико. Благодаря его упрощенному взгляду на жизнь мне легче открыться, хотя я колеблюсь совсем по другой причине. Делиться своим прошлым с сыном — это одно, но делать это в присутствии его няни?

Это должно заставить меня задуматься, но я чувствую лишь желание продолжить свой рассказ. Присутствие Элли странно успокаивает, но это уже разговор на другой день.

Я отгоняю эту мысль.

— Это было потому, что мне было жаль их.

— Почему?

Расслабься, Рафа.

— Ты помнишь, что Tía y Tío (дядя и тетя) усыновили меня? — мы говорили об этом в прошлом году, но я никогда не уточнял, почему меня усыновили. Только то, что я переехал из Мексики на озеро Вистерия, когда мне было примерно столько же, сколько ему, после смерти обоих родителей.

Нико утвердительно кивает.

— Моя жизнь до переезда в Лейк-Вистерию была не самой лучшей.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь, что у всех животных есть грустные истории?

Глаза Нико наполняются слезами, и я сжимаю его маленькую ручку в своей.

— У меня тоже была такая история.

— Была? — его голос дрожит.

— Да. У моих родителей были… проблемы, — с азартными играми. Наркотиками. Изменами. Мной. — Они не заботились обо мне так, как должны были.

Элли наклоняется вперед и сжимает мое плечо так, что я и не подозревал, что нуждаюсь в этом. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее, и замечаю, что сочувствие льется из нее густыми волнами.

Она вскользь упомянула о своем плохом отце, пытаясь подбодрить меня, но, думаю, до сих пор я не понимал, что она имела в виду. Мы смотрим друг на друга одинаковыми взглядами, полными гноящейся боли, которая, кажется, никогда полностью не уйдет, сколько бы времени ни прошло.

С каждым прошептанным признанием Элли собирает в ладони еще одну струну моего сердца, навсегда привязывая меня к себе.

Мне и так нелегко справиться с влечением, так что если ей удастся прорваться сквозь мою эмоциональную защиту, я проиграю.

Я первым разрываю зрительный контакт и встречаюсь с водянистым взглядом сына.

— Я не люблю говорить об этом, в основном потому, что сейчас со мной все в порядке, но именно по этой причине мне нравится спасать раненых животных. Потому что мне тоже было больно, и я знаю, каково это.