Пять оттенков губной помады (СИ) - "talayana". Страница 7

— Поехали?

— Поехали, — Лёша вздохнул, нервно потёр извечную щетину на подбородке, кинул на него быстрый нечитаемый взгляд, прежде чем посмотреть в боковое зеркало, и вырулил на дорогу. — Пристегнись только!

Доехали вроде быстро. Саша сориентировался по часам, потому как задремал и за временем и дорогой не следил, проснувшись, когда подъехали к дому. Вопреки всем опасениям и предсказаниям Лёли, дача оказалась весьма приличной — одноэтажный кирпичный дом, ухоженный большой участок с садом. Лёшины родители намеревались перебраться сюда окончательно, уйдя на пенсию, вот и вкладывали все силы в обустройство. После того как выгрузили вещи, Лёша провёл ему экскурсию. Комнат в доме было три. Самая маленькая, где считай всё пространство занимала кровать, досталась Саше. Где будет спать Лёша, учитывая, что приедут ещё две пары, он спрашивать не стал. Постеснялся. А вообще, здесь было светло и уютно, особенно на кухне с её большими окнами и отдельным выходом на открытую веранду, где, вдыхая запах тут же развешанных для просушки трав, пили вечерами чай, любуясь на цветущие деревья. Если уж и мечтать о домике в деревне, то только о таком, тем более водопровод и канализация имелись, и не надо таскать воду из колодца или сломя голову бежать через грядки, чтобы облегчиться. Саша впечатлился, почему-то деревня ассоциировалась у него с чем-то перекошенным, деревянным и обросшим грязью, хорошо, что это оказалось не так. Вот что значит любовь и трудолюбивые руки. Наверное, у Лёши очень хорошие родители. Да не наверное, а так и есть, не просто так же такого сына воспитали. Саша приуныл — вряд ли ему светит знакомство с ними, он же не девочка. От грустных мыслей отвлек Лёша, позвав прогуляться. Километровых полей с картошкой не наблюдалось, их место занимали зелёный газон, аккуратная дорожка, выложенная камнем, и цветущий палисадник перед небольшим садом.

— А малина у вас растёт? — вспомнил вдруг Саша.

— Да, есть за садом немного, мама сажала. Подожди, схожу проверю.

Саша молча кивнул, любуясь растениями. Красота! Присев на корточки, он погладил белое шарообразное соцветие одного из растущих на клумбе цветков. Удивительно, такой большой участок и нигде не видно требующих изматывающего труда грядок, хотя вырастить такое чудо тоже, наверное, нелегко. И пахнет божественно! Саша почти залез в цветник, сунув нос прямо в пышные соцветия. Странно, но отдавало зеленью, откуда же тогда сладкое благоухание? Источник обнаружился сразу — рядом росли маленькие жёлтые цветочки, распространяя сильный аромат. Ну надо же, такие малыши, а отдуваются за всех. Восхищённый Саша сел на траву, подогнув под себя левую ногу, и, закрыв глаза, подставил лицо под лучи ласкового солнышка. Распустил шёлковые локоны по плечам, наслаждаясь лёгким ветерком. Волшебно… Вокруг пела природа, и он, словно диковинный цветок, пел вместе с ней, пел беззвучно, душой, погружаясь в умиротворяющее спокойствие.

— Сашенька! — позвал Лёша, коснувшись его щеки и осторожно убирая непослушную прядку за ухо. — Съешь ягодку!

На раскрытой ладони лежали несколько ягод малины. Саша отправил одну в рот. Легонько прижал языком к зубам. Пружинила, значит только-только созрела, ещё не налившись полным соком. Разжевал, так и есть — с кислинкой. Саша чуть сморщился, делясь впечатлениями:

— Кисленькая, — и, взяв ещё одну, протянул Лёше, — попробуй!

Протянул прямо к губам, предлагая. Лёша отказываться не стал и, не сводя с него пристального взгляда, взял малину прямо губами, дотронувшись до Сашиных пальцев. Саша вздрогнул, словно электрическим током прошило, закусил губу и, опустив глаза, робко взял следующую ягодку. Наверняка ведь покраснел. Стараясь не думать об этом, положил малину в рот. И взволновался ещё больше, настолько, что аж дыхание перехватило, сообразив — только что его пальцы касались Лёшиных губ, а теперь он трогал свои. Почти поцелуй. Почему-то стало очень тихо, будто всё вокруг замерло, наблюдая за ними… Предвкушая… Как вдруг бодрая мелодия рингтона ворвалась в застывшее царство. Саша невольно выдохнул, осознав, в каком напряжении находился.

Оказалось, звонили подъехавшие друзья. И сразу стало оживлённо. Все суетились, смеялись, словно не четыре человека приехали, а целая толпень. Дом словно о́жил, встряхнувшись от окутавшей его сонной неги. Сверкая солнечными бликами на окнах, гостеприимно распахнул дверь, через которую курсировали гости с кухни на веранду. Ребята достали мангал, разожгли костёр. Шикарно! Саша тихо млел от восторга, устроившись у живого огня, и никто не смог бы оттащить его сейчас. Да и не надо было, потому как все засели рядом. Так и досиделись до позднего вечера в разговорах да за шашлыком. Стемнело незаметно, жара сменилась прохладой. Достав из кострища уцелевшее с одного конца полено, Лёша поворошил догорающие угли. Треснула подвернувшаяся сосновая шишка, рассыпав сноп искр. Кинув полено обратно в костёр, Лёша обнял прижавшегося к нему Сашу. Пощекотал тихонько за ушком: «Спишь?». Разморенный свежим воздухом и тянувшимся от огня запахом сосны, тот уткнулся носом в его плечо, пытаясь удержать с каждой секундой всё больше и больше тяжелеющие веки… Очнулся ненадолго, когда Лёша укладывал его на кровать и, кое-как сняв толстовку и штаны, завернулся в одеяло, чтобы окончательно уснуть.

Проснулся затемно и долго не мог понять, где находится. Пролежав, пока не начало светать за окном, поднялся и вышел в коридор. На кухне храпел Лёша, свернувшись калачиком на узком диване. Саша потёр лоб. Проспал всё на свете. Правда, непонятно, на что он рассчитывал, Лёша вёл себя как благородный рыцарь. Полюбовавшись немного на спящего, Саша вернулся обратно под одеялко.

По ярко-голубому небосводу плыли величественные киты. Словно баржи, они не торопясь рассекали воздушное пространство, смахивая хвостовым плавником попадающие по пути белоснежные облака. Саша в восхищении открыл рот, наблюдая за этим парадом…

— Сашенька! — гладил его по волосам Лёша.

Блин, опять уснул, что ли? Саша сонно моргал, безуспешно пытаясь очухаться. Бросил взгляд на часы. Девять. Отрубившись на два часа, он сделал только хуже…

— Сашенька, пойдем искупаемся, пока все спят, — тормошил Лёша. Саша тяжко вздохнул, соглашаясь. С Лёшей он был готов пойти куда угодно. Так и сполз с кровати, ничего толком не соображая. Получилось слегка прийти в себя лишь умывшись.

До речки дошли по вытоптанной дорожке через заросшее высокой травой поле. К месту, где имелся не очень крутой спуск к воде и какой-никакой пляж. Первым в воду залез Лёша, сразу же окунувшись с головой, а вот Саша мялся на берегу.

— Не бойся! Водичка прохладная, в самый раз освежиться.

— А вдруг там… — с сомнением глядя на тёмную воду, Саша силился вспомнить, какой такой зверь живёт в речных норах, как вдруг всплыл образ из сна: — Кит какой-нибудь?

Лёша громко хмыкнул:

— Да какой тут кит? Тут даже сомов нет.

— Вот-вот, я про них и говорю, такие здоровые с широким ртом, и усами, — Саша ухватил две тоненькие прядки, и прислонил к уголкам рта, показывая, мол, какие могут быть усы, при этом ещё несколько раз попеременно ими махнув.

Лёша весело рассмеялся.

— Иди сюда! — подплыл к берегу и, встав, протянул руки.

Дважды просить не пришлось. Лёша был мокрый и холодный, но Сашу это не остановило. Он обвился вокруг него, как лиана, обнимая ногами бёдра, а руками шею. Прижимаясь так сильно, что Лёша вздохнул судорожно, обнимая в ответ, и, поудобнее перехватывая под попу, потихоньку стал уходить поглубже. Вода казалась ледяной с непривычки. Саша ещё сильнее вжался в Лёшу. А-ах! Тот резко ушёл в воду по грудь и замер.

— Холодно?

Не то слово. Но Саша стойко терпел.

— Н-нормально.

— Да где ж? Зуб на зуб не попадает, — Лёша двинулся было к берегу, но Саша не дал, взбрыкнув в попытке остановить. Теперь застонал Лёша, тихонько, правда, и крепче прижимая его к себе, застыл.

Ах ты! Ни за что в жизни он бы сейчас не оторвался от Лёши. Вцепившись в шею, задышал загнанно. Что надо сделать, чтобы услышать ещё раз стон этого потрясающего мужчины? Что-то надо! И Саша сделал — лизнул ухо, прикусив напоследок нежную мочку.