Наследник чародея. Вот и кончилось лето. Книга вторая (СИ) - Рюмин Сергей. Страница 3
- Мам, - я виновато улыбнулся, - я же просил не трогать меня во время медитации. Ты меня так и убить можешь…
- Правда? – опешила maman. – Нет, правда?.. Ой, дура я, дура! Прости меня, Антошка!
- Ладно, - отмахнулся я. – Проехали. Дай футболку.
Пока maman доставала из шкафа футболку, я быстро пустил по организму конструкт общего «исцеления», нейтрализуя последствия инъекции.
Потом, надев чистую футболку (старую, всю измятую maman закинула в стирку), прошел на кухню, поздоровался.
- Здравствуйте!
- Здравствуйте, Антон Николаевич! – старший из них, смуглый, горбоносый, черноглазый, встал, сделал шаг навстречу, протянул руку. – Капитан Устинов Денис Владимирович, Комитет государственной безопасности.
- Старший лейтенант Ершов Игорь Валентинович, - встал второй, который был помоложе, светловолосый, голубоглазый, и тоже протянул мне руку. – КГБ.
Я пожал руку сначала Устинову, потом Ершову.
- Может, в комнату пройдем? – предложил Устинов. – Там удобнее будет беседовать.
Он виновато улыбнулся, даже попытался руки развести, ударился одной об стенку, другой об холодильник.
- Тесновато у вас тут…
- Да, да, конечно, - подала голос из-за моей спины maman. – Проходите в комнату, присаживайтесь. Можно не разуваться.
Оказалось, что гости сидели на кухне в обуви.
- Да ничего страшного, мам, - вдруг неожиданно для самого себя возразил я. – У нас чисто. Гостям разуться будет не затруднительно. Правда?
Не знаю, что на меня нашло. Сначала я был удивлен, даже ошеломлен визитом сотрудников КГБ. Потом, вспомнив слова наставника, откровения завотделением БСМП Захара Петровича как раз про Ершова… В общем, на меня напало бесшабашное, веселое, даже хулиганское настроение.
Устинов с Ершовым разулись, прошли в комнату, огляделись, выбирая место, куда бы присесть. Я, опережая их, уселся на свой диван, в уголок, который едва выглядывал из-за шкафа, откинулся на спинку.
У моих собеседников не осталось выбора: только разместиться на стульях напротив меня. На кровати сесть не получилось бы – оттуда меня тогда не было видно. Стулья у нас были недорогие, неудобные, жесткие. Без опоры, например, если не за столом, то на таком долго не просидишь.
- Может, поближе присядете? – предложил Устинов.
- Да мне здесь поудобнее, - вежливо отказал я. – Спина не затекает.
Устинов повернулся в сторону, попросил:
- Нина Павловна! Можно мы пообщаемся с вашим сыном тет-а-тет, так сказать? С глазу на глаз?
- А в чём дело? – немного сварливо отозвалась maman.
- Очень нужно, - обезоруживающе улыбнулся тот. – Пожалуйста…
- Хорошо, - сдалась maman. – Я пока в магазин схожу. Сахар заканчивается.
Хлопнула дверь. Щелкнул замок. Смуглый вздохнул, развернул стул, сел, облокачиваясь на спинку:
- Поговорим?
Его коллега придвинулся поближе. Я пожал плечами, говорите, мол.
- Антон, у тебя… Ничего что я на «ты»? У тебя проявились необычные способности, которые интересны многим, понимаешь?
Я снова пожал плечами, мол, продолжайте…
- Интересны многим – нам, учёным, лицам из негативной среды…
- Кому? – не понял я.
- Ну, всяким жуликам, бандитам, криминальным элементам, короче… И, разумеется, зарубежным спецслужбам. Пока ты особо не известен, ты живёшь спокойно. Хотя, как не известен? Известен. Да еще как! Про тебя уже и в милиции знают, и в криминальной среде ты нарисовался…
- И вы в курсе? – уточнил я.
- Мы – в первую очередь, - согласился Устинов.
- А что ты умеешь? – поинтересовался другой сотрудник, помоложе, Ершов.
- Сначала я бы хотел узнать, что вам от меня надо? – ответил я вопросом на вопрос.
- Давай откровенно, - предложил Устинов. – Для начала мы должны определиться, кто ты есть на самом деле. Если ты гипнотизёр, это одно. Если у тебя какие-то другие задатки, это другое. Но для начала ты должен…
- Я никому ничего не должен! – перебил его я.
- Ты ДОЛЖЕН! – оборвал меня Устинов и уже мягче добавил. – Ты должен уяснить, что мы с товарищем Ершовым тебе совсем не враги. А друзья. Друзья! Которые тебе всегда придут на помощь. Но для этого ты сам должен пойти нам навстречу. За тобой завтра уже, а может, и сегодня начнется охота...
Я вздохнул. Смуглый кагэбэшник, похожий то ли на армяна, то ли на азербайджанца, то ли на дагестанца, не врал. И то, о чем он говорил, раньше полностью предупреждал наставник.
- Так в чём проявляются твои способности? – повторил Устинов.
- В чём? – переспросил я и задумался. – Ну, я лечить немного могу…
О всех своих способностях я решил ни в коем случае не говорить. Хватит с них и этого!
- Что лечить? – уточнил второй.
- Что, что? Людей могу лечить! – внезапно разозлился я. – У тебя зуб слева внизу болит или скоро заболит. У тебя, - я обратился к Устинову, - другая проблема…
- У вас, - задумчиво поправил меня Устинов. Он повернул голову к своему коллеге. Тот согласно кивнул.
Я иронично хмыкнул:
- Какие-то у нас с вами совсем не дружеские отношения. Вы мне тыкаете, я к вам на вы должен обращаться… Как-то это не равноценно совсем получается.
Моя эскапада была вызвана словами моего наставника: я – единственный маг на Земле! Я – ЕДИНСТВЕННЫЙ МАГ НА ЗЕМЛЕ! В конце концов, я должен себя уважать, и заставить уважать себя других!
- Ладно, ладно, - поспешно согласился со мной Устинов. – Может, продемонстрируешь своё умение?
- Да без проблем!
Я поднёс руку к лицу Ершова, «уколол» коротким импульсом живой силы в челюсть, где в магическом зрении краснел больной зуб. Краснота мгновенно исчезла. Ершов ухватился за щеку:
- Не болит! Чесслово, не болит!
Он встал, подошел ко мне, ухватил за руку:
- Спасибо, Антон! Правда, спасибо! Я этих стоматологов до судорог боюсь. А тут…
- Игорь, - обратился к нему Устинов. – Выйди, покури.
- Что? – не понял тот.
- Выйди, пожалуйста, - интонации в голосе Устинова сменились на несколько жалобно-просительные. Ершов пожал плечами:
- Как скажешь…
Он вышел из квартиры. Устинов снова повернулся ко мне:
- А мне… Мне поможешь?
- Встань! – сказал я. У него была другая проблема. В паховой области багровел темным цветом орган величиной с мизинец. Конечно, трогать его за причиндалы я не стал. Просто направил руку и через энергоканалы выпустил туда заряд живой силы помощней, чем в больной зуб Ершова. Одного импульса оказалось мало. Краснота исчезла совсем только после третьего «разряда».
- Всё, - объявил я. Встал, направился на кухню. Вытащил из холодильника пакет молока, налил полстакана, жадно выпил.
- В смысле? – спросил Устинов. – Не понял.
Он пошел вслед за мной.
- Устал! – демонстративно объявил я. На самом деле, конечно, у меня всего лишь пересохло в горле. Кипяченой воды не оказалось. Пришлось промочить горло холодным молоком.
Устинов недоверчиво посмотрел себе… вниз. Я хихикнул.
- Я ничего не почувствовал, - сообщил он.
- Можешь почесать, - улыбаясь, предложил я. Он злобно посмотрел на меня.
- Ты… ты просто не понимаешь!.. – выдал он.
- Да всё нормально, - успокоил я его.
Дверь открылась, показался Ершов. Устинов сразу замолчал, а ведь вроде как пытался выдать мне что-то такое… может, даже нецензурное.
- Ну, что, вы уже закончили секретничать? – поинтересовался он.
- Закончили! – подтвердил Устинов. Он повернулся ко мне. Мы снова присели: я на диван, Устинов с Ершовым на стулья. Устинов расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, ослабил узел галстука.
- Вы бы пиджаки сняли, - посоветовал я. – Жарко же.
- Жарко, - согласился Ершов.
- И ты так можешь любое заболевание вылечить? – спросил Устинов.
Я снова пожал плечами:
- Сложно сказать. Если ткань, предположим, руки омертвела, гангрена развилась, то вряд ли. Мёртвое не оживить. Сами понимаете. Я ж не Иисус Христос, чтоб мертвого Лазаря поднимать!
- А откуда про Лазаря знаешь? – поинтересовался Ершов. – Библию читаешь?