Сокровище - Вульф Трейси. Страница 13

Боже. На ней брюки из драконьей кожи – а поскольку драконы не сбрасывают кожу, она могла получить этот материал только одним способом. Теперь понятно, откуда этот ожог.

Я делаю глубокий вдох, опять чувствуя, как к горлу подступает желчь, и вижу, что эта женщина убивала не только драконов. Ее куртка сшита из пушистого бело-серого меха. Я понимаю, что это мех человековолка – это можно понять по его расцветке и по волчьему когтю, который она носит на плече в качестве броши-застежки. На ее запястье красуется браслет из клыков вампиров, а на шее – цепочка, с которой свисает кольцо с большим лунным камнем, но главное в нем не камень, а кусок костлявого ведьминого пальца внутри него.

На ее собственном пальце – перстень с куском ярко-красного сердечного камня горгульи.

Внезапно мне начинает казаться, что допрос третьей степени – это не такая уж плохая идея.

Глава 11

Нестандартное решение

От ужаса у меня сводит живот, к горлу подступает тошнота. Только ярость помогает мне сдержать рвотный позыв, потому что я не хочу доставлять этой дряни такого удовольствия, не дам ей увидеть мою слабость или страх.

Поэтому я сглатываю и продолжаю сидеть как ни в чем не бывало, сложив руки на груди, засунув ноги под стул и глядя ей в глаза. Видно, что она ждет, чтобы я заговорила первой, нарушив молчание, которое лежит между нами, как битое стекло.

Мой отец еще давным-давно научил меня тому, что в молчаливом противостоянии проигрывает тот, кто делает первый шаг. Когда речь шла о детских играх, это меня не волновало, но сейчас, когда я играю в гляделки с этой гнусной убийцей, это очень важно. Так что скорее ад замерзнет, чем я моргну, глядя на нее.

Рядом со мной Артелия неловко переступает с ноги на ногу. Но – как и полагается военачальнику – не произносит ни слова. Секунды тянутся, складываясь в минуты, и шпионка теребит длинный нейлоновый шнурок, наматывая его на свои указательные пальцы и туго натягивая. Снова и снова, пока я просто жду и наблюдаю.

– Ты можешь пытать меня сколько угодно, – вдруг выпаливает охотница. – Я все равно ничего тебе не скажу.

– Не помню, чтобы я о чем-то тебя спрашивала, – невозмутимо отвечаю я. – Вопросы тебе задавала не я, а мой военачальник. Что же до пыток, то ты не стоишь того, чтобы разводить здесь грязь. Вообще-то мне нравятся твои ботинки.

Артелия не произносит ни звука, но краем глаза я вижу, что она выпрямилась, как будто мои слова придали ей сил.

– Тогда что тебе надо от меня? – Она ерзает на своем стуле, натягивая цепи.

– Почему ты думаешь, что мне от тебя что-то надо? Это ты заявилась сюда с кольцом из сердца одного из моих людей. – Я кивком показываю на ее перстень, стараясь не обращать внимания на гнев и печаль, овладевшие мной. – Это мне следует спросить тебя, что тебе надо.

– Что мне надо? То же, что всем охотникам. Избавить мир от всех сверхъестественных существ. Вы отравляете землю, вы чума, которая…

– О, я тебя умоляю. – Я изображаю зевок. – Не можешь же ты в самом деле верить всей этой пропаганде.

Она щурит глаза.

– Это не пропаганда, это правда.

– Ты хочешь сказать, что дело не в твоей мании преследования, тебе и впрямь угрожают?

– Просто убейте меня, не тяните. Я прикончила достаточно таких, как вы, чтобы с гордостью встретить смерть.

– Не понимаю, как можно гордиться тем, что ты кого-то убила, – парирую я, подойдя к столу, на котором лежат ее вещи.

– Это потому, что ты никогда не страдала, как страдала я, – ощеривается она. – Ты никогда не жила в страхе, как каждый день живем мы, обыкновенные люди…

– Вы живете в страхе перед своими собратьями, а не перед сверхъестественными существами, – перебиваю ее я. – Обыкновенные люди жестоки, и мы об это знаем.

– Это мы жестоки? Вы охотились на нас задолго до того, как мы образовали нашу армию, чтобы охотиться на вас. Иначе откуда могло взяться прозвище Кровопускательница? – Она презрительно усмехается. – Она убивала людей десятками и считала это пустяком. Человековолки и вендиго едят нас. Ведьмы и ведьмаки колдуют, чтобы заставлять нас делать то, что им нужно. Драконы сжигали наши дома, пока мы не вынудили их уйти в подполье. По-твоему, это не жестоко?

Она фыркает и продолжает:

– Да взять хотя бы последнего короля вампиров. Он собрал армию, чтобы поработить и убить людей. Ты считаешь нас жестокими? Мы жестоки потому, что вы научили нас жестокости. Если мы не перебьем вас, то вы перебьете нас. Вы доказывали это много раз.

Она тяжело дышит, закончив говорить. Мне хочется сбить с нее спесь, но я этого не делаю. Не потому, что считаю, что она права, а потому, что она фанатичка и, как и в случае с любым фанатиком, выдергивает факты из контекста.

Пытался ли Сайрус истребить обыкновенных людей? Да, однозначно.

Помешала ли группа сверхъестественных существ осуществить его план, притом с огромном риском для себя? Да, черт возьми, именно это мы и сделали.

Его остановили мы, а не обыкновенные люди, и было бы хорошо, если бы они умели справляться со своими проблемами так же эффективно, как это сделали мы. Но как они могут решить их, когда группы таких, как эта охотница, винят в своих бедах нас? Им просто не приходит в голову, что они могли бы разобраться со своими проблемами, не прибегая к насилию.

При этом весь ее наряд состоит из трофеев, отобранных у сверхъестественных существ, которых она убила, в то время как я за всю жизнь не причинила вреда никому из людей. Более того, большую ее часть я прожила, считая себя обычным человеком.

– Что, не можешь придумать, что на это ответить? – язвительно говорит она, а я в этот момент опять начинаю разглядывать странные мешочки и пузырьки, отобранные у нее.

Это какое-то оружие – в этом я уверена. Но я не знаю, как все это действует и какой вред может нанести. Интересно, эти вещества могут убивать только сверхъестественных существ или они опасны для всех? И губительны ли они для всех сверхъестественных существ или только для некоторых?

Нам нужно получить ответы на эти вопросы, чтобы защитить себя, но я не верю, что нам удастся вырвать их у женщины напротив, что бы мы с ней ни делали. А значит, держать ее здесь бесполезно и сделать в этой ситуации можно только одно.

– Генерал, давайте выйдем отсюда. – Это звучит почти как приказ, хотя с учетом мирного времени я пока что обходилась без приказов. Я вижу, как глаза Артелии округляются, когда она поворачивается к пленнице спиной. Однако она не произносит ни слова и вместе с Хадсоном выходит из допросной вслед за мной. Никто из нас ничего не говорит, пока дверь за нами не закрывается.

– Ты сама видишь, что ее не переубедишь и что на нее не действуют доводы рассудка, – начинает Артелия.

– Верно, – соглашаюсь я. – Но устраивать ей допрос третьей степени тоже было бы пустой тратой времени. Она ничего не скажет и…

– Ты не можешь знать этого наверняка, – перебивает меня Хадсон.

– Да нет же, могу. И, положа руку на сердце, ты тоже это знаешь.

По лицу Артелии видно, что ей хочется возразить, но в конечном итоге она этого не делает. Потому что, как и Хадсон, она понимает, что я права, – я вижу это по их глазам.

– Но не думаешь же ты, что я просто возьму и отпущу ее, верно? Ты видела ее одежду? – В ее словах звучит возмущение.

– Да, видела, – подтверждаю я, испытывая такой же праведный гнев. – И нет, ты однозначно не должна ее отпускать.

– И на том спасибо…

Я перебиваю ее.

– Ты должна дать ей сбежать.

– Что? – Артелия в бешенстве сжимает губы.

– Я хочу, чтобы ты дала ей сбежать, – повторяю я. – Но без этих зелий и порошков. А затем ты и пара твоих воинов проследите за ней и выясните, куда она отправится. Пытками от такой, как она, ничего не добьешься – нет, тут нужна хитрость.

– Она и так уже считает себя умнее нас, – добавляет Хадсон, и Артелия кивает. Видно, что она уже начала продумывать план.