Пять баксов для доктора Брауна - Маллоу М. Р.. Страница 50

Кок сплюнул, развернулся и побежал по трапу наверх, стуча своей деревянной ногой.

Команда молча смотрела на этих двоих.

– Э-э-э, – протянул Джейк, – Один кок по ошибке...

Он взгляд на компаньона.

– Взял машину для пытки, – подумав, отозвался тот.

Д.Э. наклонил голову в знак согласия.

– И еще завернулся в накидку, – продолжил Дюк.

Тут М.Р. запнулся, но быстро закончил:

– ... Со злодейской на роже ухмылкой!

Оценили ли матросы поэтическое дарование Дюка, так и осталось неизвестным: они как застыли с раскрытыми ртами, так ни слова и не произнесли в продолжение всей сцены. И потом обходили обоих – каютного и палубного так, как если бы боялись, что те бросятся и покусают.

Ночь двое джентльменов провели под арестом, в тесном и душном помещении на нижней палубе, прямо за грот-мачтой, называемом канатным ящиком. В темноте гремела свисавшая с потолка якорная цепь. Почти весь пол занимали канаты. На них и присели (со страшным презрением) арестанты. Пару раз хрюкнули, унимая бессовестный непроходящий смех. Похлопали в темноте глазами.

– Оно, – Джейк аккуратно прилег на живот, – того стоило.

– Ага, – сказал Дюк, следуя его примеру. – Знай наших.

Канатная бухта шевельнулась – пробежала крыса, спрыгнула на доски палубы. Д.Э. почувствовал щекочущее прикосновение к пальцам , подскочил и затряс рукой.

– Пошла отсюда! – стащил ботинок, запустил им в темноту.

«Окончательный выбор победителя» стукнул о стену.

– Ну, и как ты теперь его возьмешь? – поинтересовался компаньон. – Поскачешь на одной ножке?

Д.Э. стал подниматься.

– Да сиди ты, – буркнул М.Р. и, кряхтя, принес ботинок обратно.

– Она бы сама ушла через минуту-другую. Не стоило обращать внимания.

– Как бы не так, – возразил Джейк, надевая ботинок. – Если не обращать внимания, они совсем обнаглеют.

Дюк повернул к нему лицо.

– Что скажете, сэр? – поинтересовался Д.Э.

– Да что тут скажешь! – вздохнул компаньон. – Не могу с вами согласиться, сэр.

– Ну, вот вы неправы, неправы.

– Да как сказать, как сказать, – М.Р. грустно улыбнулся. – Сегодня, положим, да. Но вообще-то...

– Ну признайте, все-таки, что ошибались. Я никому не скажу.

– И тем не менее, сэр, я настаиваю. Зависит от случая.

Джейк возмутился.

– От какого-такого случая? Бывают случаи, когда надо позволить на себе ездить?

– Почему сразу ездить?

– Ну, а как вы это назовете? Хотя да. Травить. Мучить. Терзать. Унижать. Топтать ваше достоинство. И так далее, сэр.

Со стороны компаньона послышалось сопение.

– Ладно, мой героический компаньон, – проговорил М.Р. медленно, – считайте меня трусом, если хотите.

– Совершенно не хочу, – заверил Д.Э. – Но только знайте: выставлять себя на посмещище я вам не дам.

– А я вам не дам, – ответствовал М.Р., – уподобляться всякой скотине с этими вашими выражансами. Не хватает еще ставить себя с ними на одну доску!

И, так как компаньон не отвечал, добавил:

– Просто чертовски унизительно дать ему понять, что он может тебя разозлить, или, тем более, обидеть.

Джейк подумал.

– Но ведь может.

– Ну может, – согласился Дюк и подложил ладони под подбородок. – Но зачем ему об этом знать, а?

Д.Э. запустил пальцы в волосы.

– Что бы вам такого сказать, сэр...

– Ну скажите уж просто, что я прав.

– Вы правы, мой куртуазный компаньон, – признал Джейк. – Надеюсь, вы теперь рады?

– Чертовски рад, сэр. Чертовски.

Остаток вечера искатели приключений провели, играя в темноте в слова, в города, сочиняя лимерики и мечтая о той будущей жизни, в которой начнутся, черт побери, приключения более приятные. Какими они будут, компаньоны сказать затруднялись.

– Все дело в том, – Д.Э. был задумчив, – что список приключений, если приглядеться, невелик. Вот смотри: это или пираты, или рыцари, или, сто сушеных каракатиц, моряки. Или военные, – а мне что-то не улыбается ни убивать, ни быть убитым. С моряками все понятно, остальные были черт-те когда и нам спасибо, не нужно. Остаются путешественники вроде тех, что у Жюля Верна.

– И ученые, – прибавил М.Р. – Тут нам вообще не повезло.

– Тем более, что ученые занимаются какой-то определенной наукой, а путешественники отправляются искать что-то определенное, а не просто покататься, – добавил Джейк. – А мы с вами болтаемся, как... Ну, что у нас есть еще?

– А вот, частные сыщики, – вспомнил Дюк. – Может быть, сэр, нам с вами податься в частный сыск? А? Как думаете?

– Клиентов будет – хоть отбавляй! И дедуктивным методом мы с вами владеем – будь здоров, – Джейк поскреб макушку. – А главное, денег на жизнь у нас с вами полно. Хоть сейчас отправляйся в Лондон, снимать квартиру на Бейкер-стрит.

– А вот еще хорошо: стать жертвой какой-нибудь катастрофы, – продолжал Дюк. – Кораблекрушения, к примеру. Здорово, правда?

– Романтики полные штаны, – поддержал компаньон. – Еще можно сделать неплохую карьеру шарлатанов или жуликов. Вроде этого Фокса.

– И недурно продолжить ее в тюрьме, – хмыкнул Дюк. – Рано или поздно. Или вы желаете попробовать красть?

– Фу, сэр.

– Тогда изготавливать фальшивые деньги?

– Ну что вы, я не умею. И вообще, никогда не мечтал попасть на электрический стул. Не люблю твердую мебель.

– Может быть, вы желаете открыть бордель? – продолжал допытываться М.Р.

Д.Э. надолго задумался.

– Не желаю, – сказал он, наконец. – Но, э-э-э, заглянуть бы не отказался.

Тут мысли обоих джентльменов приняли несколько иное направление, выносить которое на люди – довольно неделикатное дело, поэтому мы его здесь опустим.

Наутро, точно к утренней приборке, узников выпустили на свободу.

– Юнга! – рявкнул капитан Бабридж.

Прислушался и повторил:

– Юнга, черт подери!

Он неприязненно оглядел М.Р., появившегося в кают-компании. М.Р., как мог расторопно, одернул рубаху.

– Что вы там все еле ползаете? – проворчал капитан. – Ползают, ползают, как сонные мухи в гальюне!

И тогда на М.Р. Маллоу снизошло озарение. Не давая капитану произнести более ни одного слова, он стал читать:

Пишет парень любимой письмо...

Капитан Бабридж неожиданно оказался благодарным слушателем. Он, как поднял голову от карты, так и сидел, не двигаясь, пока Дюк читал. Потом медленно повернулся, оглядел каютного с ног до головы, вышел из каюты и распорядился:

– Начиная с сегодняшнего дня коку – выдавать каждому на корабле ежедневно к обеду по кружке пива; всем доходягам с чирьями – накладывать на больные места хорошо прожеванный ржаной хлеб с солью.

– Видишь, я же говорил! – прокомментировал это дело Джейк. – Вот она, настоящая поэзия!

Оставалось только спросить у кока бинтов: врача на судне не было, и при случае кое-какую помощь оказывал он. М.Р., гордо обходившийся без его услуг, поделился с компаньоном чистыми тряпками: он как раз собрался совершить первую в жизни кражу, примериваясь, без какого предмета белья лучше всего оставить капитана Бабриджа. Потому что с грязной повязкой дело запросто может кончиться заражением крови и тогда будет, как в песенке Джейка: «хо-хо, хо-хо, хо-хо». Или руку отрежут. Или ногу, а это еще хуже. Но вовремя вспомнил, что еще в начале плавания на дне саквояжа обнаружилась в спешке засунутая ночная рубашка Фокса. Багаж беглого жулика спас не только здоровье обоих искателей приключений, но и нравственность М.Р. Маллоу, который, вообще говоря, считал красть ниже своего достоинства. Ну, и уж заодно остался со всем добром ничего не подозревающий капитан Бабридж.

Глава двадцатая,

в которой наступает тот самый момент которого так долго ждали искатели приключений

Дней через десять экипаж китобоя сошел на сушу. Рыжий от мха берег усеивали кочки тусклой зелени, между которыми попадались зеркальца воды. Серые валуны у самого берега пошевелились и оказались тюленями, которых Хэннен назвал морскими слонами. Сходства, кроме внушительных размеров и серого цвета не было никакого. «Лица» этих животных напоминали лениво улыбающегося близорукого мопса с плюшевой заплаткой вместо носа. Не успели компаньоны налюбоваться милыми зверями, как раздался выстрел. Искатели приключений обернулись: помощник Хэннен опустил ружье.