Любовь короля. Том 1 - Ирён Ким. Страница 16
Чон больно закусил губу. Его отчитывали перед дерзким мальчишкой Лином, и это было невыносимо. Оскорбленный до глубины души, Чон даже не услышал, что Лину тоже крепко досталось за то, что вел себя непочтительно с братом. В конце концов отец велел каждому из них оставаться в своих комнатах. Чон нашел, что одинаковое наказание несправедливо – ведь младший брат провинился сильнее! – и в его глазах затаилась обида. Пусть он и проговорился по неосторожности, но его намерения благородны. Разве отец не разделяет его устремлений? Ван Ён, младший брат принцессы Чонхва, должен сильнее других ненавидеть королеву Вонсон и ее монгольского отпрыска. Так почему отец не показывает, что они на одной стороне?
Уже собираясь уйти, Ван Ён вдруг остановился и тихо сказал:
– В политику лучше не лезть. Особенно сейчас и особенно нам, близким родственникам вана. Держитесь подальше от любых политических группировок.
Отец вышел из комнаты Лина, и между братьями воцарилось ледяное молчание.
Нарушил его Чон, ядовито выплевывая слова:
– Пока будешь бегать за наследным принцем, я тебе не брат.
Видя, что Лин не собирается отвечать, Чон вышел, злобно пнув жалобно скрипнувшую дверь.
Лин продолжал стоять, не трудясь прикрыть дверь за братом. Это сделала Тан, вошедшая в комнату. Заметив беспокойство в глазах сестры, Лин горько улыбнулся.
– Отец сильно тебя отругал? – с тревогой спросила Тан.
Это она позвала отца, испугавшись за братьев, но теперь жалела о своем поступке.
Однако в голосе Лина не было осуждения:
– Я это заслужил.
– Чон был так зол, что я испугалась и побежала к отцу, не подумав…
– Мне очень жаль, что мы тебя напугали.
– Лин…
Тан была искренне огорчена. Она любила молчаливого, но доброго Лина. За открытый, веселый нрав она любила и Чона, хотя тот и бывал несдержан. Такими, как сегодня, Тан их еще не видела. Она замечала, что отношения между братьями ухудшаются, однако еще ни разу они не набрасывались друг на друга. Думая о причине разлада, втайне она винила Лина.
– Лин, – повторила она, – неужели наследный принц настолько тебе нравится, что ты готов отвернуться от брата?
Лин тихо рассмеялся. Слова сестры прозвучали как упрек человеку, который влюбился в кинё и пренебрегает женой. Нравится ли ему наследный принц? Конечно нравится. Но не потому, что он красив, остроумен или высокороден.
– Наследный принц может стать хорошим правителем. Я верю в него как в будущего вана Корё.
Тан поняла, что не сможет переубедить брата, и решила не продолжать. Про себя же она подумала: «И все-таки наследный принц не стоит того, чтобы ссориться с родным братом. Я никогда не откажусь от братьев ради наследного принца и продолжу любить их одинаково».
Пока она размышляла, Лин как ни в чем не бывало сел и снова взялся за книгу. Казалось, он забыл, что сестра все еще в комнате. Понаблюдав за неподвижным братом, Тан тихо вышла, придерживая шелковую юбку, чтобы та не шуршала.
Лин наконец смог расслабиться и спокойно подумать. Чон, который взбесился от одного лишь замечания наследного принца, вел себя как простак. Такой человек не смог бы организовать какой-либо заговор. Значит, есть кто-то другой. Лин чувствовал, что за братом стоит некто, и знал, что должен найти этого человека. Неизвестный кукловод использовал Чона, чтобы сокрушить наследного принца. Стоило остановить его, не навредив ни другу, ни брату.
«Должно быть, Ван Сан знает, кто стоит за всем этим».
Лин вспомнил, как Сан целилась в него из лука, и сделал глубокий вдох и выдох, чтобы вернуть спокойствие. Ему не нравилось, что двери Кымгвачжона теперь для нее открыты, пусть она и обладала ценными сведениями. Можно ли верить ее словам о готовности защищать наследного принца? Вспоминая обсидиановые глаза, Лин понял, что хочет ей верить, однако не находил для этого достаточных оснований.
«Сначала нужно узнать, что у нее на уме. Над планом подумаю после».
Он опустил глаза и продолжил читать.
Имея достаточный опыт тайных вылазок, Сан проскользнула в большой сад усадьбы со сноровкой заправского вора. Ей осталось проникнуть в малый сад рядом с флигелем, и сегодняшнее приключение успешно закончится.
Когда она добралась до беседки, за которой находился вход в садик, со скрипом открылись ворота в сад со стороны отцовского дома. Сан подумала, что это может быть кто-то из слуг, но даже они не должны были видеть ее, переодетую в мужское платье. Инстинктивно она припала к земле и перекатилась под беседку.
– Раз наследный принц заговорил об этом, стоит на время затаиться. Если стоять слишком близко к огню, могут посыпаться искры.
Услышав гнусавый голос, Сан поняла, что отец не в духе.
Ему ответил незнакомый мужчина:
– Не думаю, что наследному принцу что-то известно. Разумеется, его не могут не тревожить визиты к Канъян-гону, но что он сделает, если заглянул родственник? Мы еще даже не начали, так что нет причин опасаться.
Сан попыталась вспомнить, слышала ли она этот голос в «Павильоне пьянящей луны». Как будто да, но уверенности у нее не было. Отец с незнакомцем прошли прямо к беседке, под которой укрылась Сан, и уселись. Стараясь не пропустить ни слова, Сан едва дышала.
Ёнъин-бэк раздраженно проговорил:
– Какого дьявола Ван Чона понесло к Канъян-гону? Или Канъян-гон тоже из наших, а я не знаю?
– Нет-нет, Канъян-гон для нас бесполезен. Он безволен и живет в постоянном страхе. Он всю жизнь будет верен наследному принцу.
– Тогда зачем? Его собираются сделать ваном, а он отправляется к человеку, у которого больше прав на престол!
– Ван Чон наивен. Он хочет показать, что верен королевской семье. Он всем сердцем предан его величеству и его первому сыну.
– Ему что, самому трон не нужен? Кого он хочет обмануть? Ишь, какой благородный сынок у Ван Ёна! Ну нет, я не выдам за этого дурня свою дочь.
– О, Ван Чон честолюбив, хотя и скрывает это. Ему просто нужно оправдание своего поступка. Мол, Канъян-гон – законный наследник, но, раз не хочет бороться за престол, то ему, Ван Чону, не остается ничего другого, как согласиться стать преемником. И раз эта ступень уже пройдена, вскоре можно приступить к осуществлению плана.
При слове «план» Сан встрепенулась. Боясь что-нибудь пропустить, она передвинулась прямо под деревянную лавку, на которой в беседке сидели мужчины. И вовремя: незнакомец понизил голос, так что Сан приходилось вслушиваться изо всех сил.
– Кого вы отправили в Чхольдон?
– Своего самого надежного человека. Беспокоиться не о чем: до начала королевской охоты он все подготовит.
– Хорошо, что охота пройдет на вашей земле – это упрощает задачу.
– Земля принадлежит не мне, а моей дочери.
– Вот как?
– Усадьба Покчжончжан, в которой остановятся его величество с семьей и свитой, была построена специально для моей дочери.
– Она ничего не знает, верно?
– Само собой. А даже если и узнает, что с того?
– Чем меньше посвященных, тем лучше. Речь об устранении наследного принца, а слухи распространяются быстро.
– О чем это ты? – повышая голос, резко спросил Ёнъин-бэк. – Все это делается на мои деньги, а ты позволяешь себе так отзываться о моей дочери? Ты думаешь, она из тех, кто сплетничает на улицах? Да она даже не выходит из дома!
– Тише, тише, нас могут услышать.
– Лучше переживай об отребье, которое мы берем на охоту! Людям с темным прошлым нельзя доверять!
– Прошу вас, говорите потише… Ну, конечно же, на них можно положиться. У них большой опыт в таких делах, никого лучше нам не найти. Вы же знаете, кто их выбрал. Этому человеку вы доверяете безгранично.
Шумное дыхание Ёнъин-бэка постепенно стихало. Похоже, слова незнакомца его успокоили. Ёнъин-бэк снова понизил голос, но в нем все еще сквозило недовольство.
– Да, доверяю. Без него не существовало бы плана… И все же не многовато-то ли мы отправляем головорезов?