Тигр снегов. Неприкосновенная Канченджанга - Тенцинг Норгей. Страница 23
Некоторые из наших старых обычаев уже отмерли, другие быстро исчезают. Мы не цепляемся за отжившие традиции, подобно народам с древней культурой, а легко приспосабливаемся к новым мыслям и быту. Однако кое в чем мы еще следуем обычаям наших предков; один из них заключается в том, что младший сын наследует больше, чем старший (то же самое относится к дочерям), он же наследует родовое имя — в моем случае Ганг Ла. Новорожденный ребенок получает имя на третий день после своего появления на свет, но оно может быть позднее изменено, как это было co мной, если к этому есть серьезное основание.
Иностранцы всегда путаются в шерпских именах. Некоторые объясняют это тем, что имена, мол, часто повторяются, но мне это кажется не особенно убедительным, потому что наши имена и фамилии употребительны не более, чем, скажем, Смит у англичан или Сингх у сикхов. Думается мне, что затруднения объясняются другими причинами: во-первых, у нас нет фамилии, которая была бы общей для всех членов семьи; во-вторых, так как у нас нет письменности, то наши имена записываются разными людьми по-разному. Чего не знаешь, в том не нуждаешься. В Соло Кхумбу имя было сочетанием звуков, и все тут. Однако в современном мире все стало сложнее. Как ни странно, проще всего дело обстоит в дарджилингском банке, где мне теперь открыли счет. Когда я выписываю чек для жены (а это случается очень часто), то просто пишу «Анг Ламу» и подписываю «Тенцинг». Но для иностранцев, знакомящихся с моей женой, Анг Ламу кажется слишком интимным, и они называют ее обычно миссис Тенцинг, что у нас совсем не принято. А для моих дочерей, которые ходят в европейскую школу, придумали опять что-то новое. Когда их записывали туда, оказалось, что Пем Пем и Нима, как их зовут на шерпском языке, недостаточно. Решили использовать мое второе имя, хотя оно отнюдь не соответствует европейским фамилиям, и девочек, к их полной растерянности, стали звать мисс Норгей.
Как и в большинстве языков, шерпские имена имеют свое значение. О моем имени «Счастливый-Приверженец Религии» — я уже говорил. Распространенное имя «Анг» (оно и мужское и женское) означает «милый» или «любимый». «Ламу» значит богиня, и не будь мое собственное имя столь уязвимым для шуток, я, возможно, не удержался бы от некоторых супружеских комментариев. Из других употребительных имен Пху (точнее Бху) означает «сын», Ньима — «солнце», Норбу — «самоцвет», Намгьял — «покоритель». Часто имена соответствуют названиям дней недели, например Дава (понедельник), Пасанг (пятница) и Пемба (суббота). Что же касается фамилий, или родовых имен, то большинство, в том числе мое — Ганг Ла, происходит от названия местности или событий в истории семьи. Вот наиболее известные — Мурми, Шерей, Рхукпа, Мендава, Тхактукпа. Если спросят, почему они не употребляются в повседневном обиходе, я могу только сказать, что для шерпы это прозвучало бы так же странно, как для англичанина, которого стали бы называть Уильям Пиккадилли или Трафальгар Джонс.
Наверное, во всех странах говорят в шутку о людях другого народа, что они все на одно лицо. Европейцы в экспедициях подчас жалуются, что им трудно различать шерпов, но и мы сталкиваемся с подобными трудностями, особенно потому, что европейцы обычно ходят в горах, наполовину скрыв лицо под большой бородой. Что касается шерпов, то у нас, как у большинства монгольских народов, очень редкие бороды, и взрослый мужчина бреется не чаще одного раза в месяц; все же, если мы очень постараемся, то можем отрастить усы, как я это доказал за последние годы. В Соло Кхумбу мужчины, подобно женщинам, носят длинные косички по тибетскому обычаю и вдевают в уши кольца и серьги. Но почти все переехавшие в Дарджилинг давно отказались от этого. Как я уже говорил, я сразу же постригся коротко по прибытии в Дарджилинг, а серег не носил с тех пор, как был мальчишкой, хотя дырочки в ушах еще сохранились.
Черные волосы, карие глаза, гладкая смугло-желтая кожа типичны для моего народа. Черты лица у нас, понятно, монгольские, но не так ярко выраженные, как у китайцев и тибетцев; можно встретить любые размеры и любой рисунок глаз и носов. Шерпы невысокого роста, сложением обычно коренасты, хотя не так, как этого можно было бы ожидать, если учесть нашу работу и переносимые поклажи. Мой собственный рост — один метр семьдесят два сантиметра, нормальный вес — семьдесят два килограмма; таким образом, я несколько выше и суше среднего.
В Дарджилинге большинство наших женщин все еще носят традиционную шерпскую одежду: темное свободное платье и вязаный шерстяной передник в яркую поперечную полоску. Мужчины в большинстве перешли на европейскую одежду, чаще всего спортивные рубахи и штаны, свитеры и тому подобное, что получено в экспедициях. В отличие от индийцев и непальцев, почти все мы носим обувь; если есть — европейскую, в противном случае тибетские катанки. На торжества после взятия Эвереста я обычно надевал индийский костюм: узкие белые штаны и длинный, по колено, черный сюртук с высоким воротником. Обычно же я ношу английскую или швейцарскую спортивную одежду и привык к ней настолько, что чувствую себя чуть ли не ряженым, когда надеваю традиционный наряд своих предков.
Успешная работа шерпов в экспедициях объясняется не только силой наших спин и ног и нашей любовью к горам, но и нашими обычаями в отношении еды. Большинство восточных народов — индусы, мусульмане, ортодоксальные буддисты и почти все мелкие народности — придерживаются в пище строгих религиозных правил, и их очень трудно обеспечить соответствующим питанием в глухой местности. Зато шерпы едят все что угодно — любые свежие или сушеные продукты, любые консервы. Иными словами, мы едим то же, что европейцы, так что им не приходится запасать для нас какие-то особенные продукты. Дома в Дарджилинге, как и в Соло Кхумбу, мы едим обычно тушеный картофель, смешанный с мясом или овощами. Кроме того, попав в Индию, мы стали есть много риса, часто с соусом карри для вкуса. Любимое блюдо — традиционное шерпское мо-мо, суп с пельменями, которые, по словам профессора Туччи, очень напоминают итальянские равиоли.
Пьем мы обычно чай, чай и еще раз чай, сколько оказываемся в состоянии выпить за день, совсем как англичане. В старое время мы пили его на тибетский лад, с яковым маслом, но в Дарджилинге нет яков, поэтому здесь мы пьем чай по-европейски, с молоком и сахаром. Если захочется чего-нибудь покрепче, то у нас есть чанг, шерпское пиво. Обычно оно домашней варки, приготовляется из риса, ячменя или какого-либо другого зерна в соответствии со вкусами и возможностями. Единственное, что недопустимо в отношении чанга, это чтобы он был слабым. Пьют его не как обычно, не из стаканов или бутылки: когда готова закваска, ее наливают в чашу, добавляют горячей воды и тянут получившуюся жидкость через бамбуковую трубочку. Чаще всего чаша рассчитана на одного, но есть и большие, из которых пьет несколько человек одновременно. По мере того как жидкость в чаше убывает, хозяин доливает горячей воды, во всяком случае пока не сочтет, что гостям пора домой…
Мы общительный народ. Мы любим поговорить, посмеяться, попеть, любим наш чанг и обычно не ленимся доливать его, потому что хотим, чтобы гости посидели подольше. Если они не выпьют по меньшей мере три порции чанга или чая, мы считаем их невежливыми и обижаемся. Индусам и мусульманам, которые не пьют вовсе, наше поведение может показаться вольным и развязным; впрочем, я думаю, что мы пьем в общем и целом не больше и не меньше, чем большинство других народов, не имеющих такого запрета. Лично я люблю чанг, а также многие европейские напитки, с которыми познакомился в последнее время. Мне нравятся сигареты. К счастью, я без труда могу обходиться без них, что и делаю всегда перед началом очередной экспедиции и во время нее. Не пью я и не курю также, когда нахожусь среди людей, религиозного чувства которых мне не хочется задевать.
Большинство шерпов любят путешествовать. Мы охотно навещаем своих друзей и принимаем их у себя и, хотя можем показаться застенчивыми, любим знакомиться с новыми интересными людьми. Играем между собой в азартные игры — кости и карты. Мы не прочь подшутить друг над другом [7].