Болтун. Книга третья - Барковский Стефан Анджеевич. Страница 59

Но это все лирика, а суровая серость будней заставляет меня двигаться дальше в поисках того не знаю что. И я это незнамо-что намерен найти.

Я вышел в коридор и направился к последней комнате на этом этаже. За мной по пятам следовала Шани все также бережно баюкающая на руках Щена.

Как я и предполагал, комната оказалась детской. Причем, судя по куклам разбросанным по комнате – девчачьей. Часть кукол лежала так как будто их бросили посреди игры, часть же явно салилась с полки рядом с кроватью, когда эта полка обвалилась повиснув одним углом к полу. И теперь лежали бесформенной кучей бессмысленно таращась глазами-пуговками в темноту. На кровати были свалены платья, вытащенные из сундука – непременного атрибута этого дома и просто сваленные в одну кучу.

Глядя на творившейся в комнате беспорядок, диссонирущий с аккуратностью двух других, мне почему-то стало не по себе. Возникало ощущение что из этой комнаты убегали второпях, куда-то очень спеша или от чего-то спасаясь. Так и виделось что девочка, бывшая полноправной хозяйкой своей комнаты, меньшей по размеру чем комнаты ее родителей, играла в свои игрушки когда произошло нечто заставившее бросить ее все и покинуть свою маленькую крепость. Бросить свои платья, игрушки, нехитрые украшения вроде деревянных бусинок и ленточек сваленных на прикроватном же столике – уменьшенной копией такого же столика в комнате ее матери.

Сам не знаю почему, но мне захотелось привести комнату в порядок. Слишком уж странное впечатление производила она на фоне успокаивающего почти стерильного порядка царившего в остальном доме. Она выбивалась вселяя ощущение неправильности. Какой-то даже… тревоги, что ли.

Я подошел к полке висевшей на одном гвозде и аккуратно повесил ее на место. Потом собрал и аккуратно сложил в сундук брошенные на кровати платья и лишь затем всех кукол – тряпичных, деревянных и из соломы, наряженных в разнообразные наряды от простеньких платьиц до роскошных .. хм…нарядов, и составил их на полку. Места хватило для всех и даже осталось еще – с краю, как будто должна была быть еще одна кукла. Я даже поискал ее подсвечивая себе светильником, но куклы не было нигде – ни в темных углах, ни под столом ни под кроватью. Похоже мой внутренний перфектционист ошибся и это место изначально было, а может маленькая хозяйка комнаты прихватила куклу с собой когда убегала из этой комнаты. Не знаю, равновероятно и то, и другое, и даже третье – то что мне и в голову не приходит.

Я повернулся к Шани замершей в дверях с тем что бы спросить почему она не заходит в комнату и замер сам. Готовый сорваться с моих губ вопрос замер в воздухе так и не прозвучав. По щекам Шани бежали слезы уже второй раз за сегодняшний день. И уже одно это заставляло мое сердце сжаться. Но дело было не только в слезах. Что-то изменилось, но я как не силился не мог понять что.

- Что-то случилось, дочка? – вопрос сорвался с моих губ тяжеловесно и словно через силу.

- Я знаю эту комнату – голос Шани звучал удивленно

-Ты видела ее во сне? – спросил я одолеваемый непонятным предчувствием и ответ на него заставил мое сердце сначала пропустить один удар, а потом забиться быстрее словно норовя наверстать упущенное

- Да… Нет… Не только. Это моя комната, папа.

Глава 15

Глава пятнадцатая

- Ты уверена? – вопрос едва прозвучав показался мне глупым и неуместным

- Да – Шани кивнула словно в подтверждение своих слов – Это моя комната. Я раньше жила здесь…в этом доме… в этой деревне

Девочка сделала несколько несмелых шагов словно боясь признаться самой себе в своих воспоминаниях. Подошла к кровати и аккуратно положила на нее Щена. Ласково провела ладошкой по тяжело вздымавшемуся боку питомца.

А я стоял и пытался переварить услышанное. Сказанное Шани казалось диким и невозможным, но я почему-то сразу поверил ее словам. В этой сумасшедшей игре возможно все что угодно. Данж в стартовой локации, древесная кошка и медведь способные с одного удара отправить новичка на перерождение, воинственные пеньки превратившие маленькую девочку в свою богиню и одновременно защитницу. И на этом фоне деревня в которой мы оказались и которая когда-то давно была домом этой девочки не казалась чем-то из ряда вон выходящим. Наоборот, она прекрасно вписывалась в логику творящегося в Отражениях безумия. И хоть отчасти, но это объясняло почему мы оказались в этой деревне. Это был квест, задание, которое я запустил сам того не ведая в тот момент, когда решил проверить свою догадку и не решился нанести смертельный удар спящей Притворщице. Запустил в тот момент когда решил срезать дорогу через место идти через которое мне категорически не советовала веселая гномка. Понять бы теперь что это за квест и чего от меня хотят создатели игры. Я бегло проверил логи, но система молчала предоставляя мне право самому догадаться что же заложено в этом задании. Найти тела родителей девочки? Узнать что за монстры привиделись мне во сне и найдя их логово расправиться с ними? Что-то еще о чем я даже не догадываюсь? Возможно. Но с этими заданиями я разберусь потом. А пока я должен унять слезы которые не преставая текут по щекам моей названной дочери.

Я подошел к ШАни и крепко обняв ее принялся гладить по голове. Она же уткнувшись в меня расплакалась еще сильнее. Взахлеб. Словно пытаясь вместе со слезами выплакать все свои страхи что копились в ней все это время. А я просто стоял и обнимал ее ожидая когда этот поток иссякнет.

Когда Шани выплакалась я немного отстранил ее от себя и посмотрев ей в глаза спросил.

- Ты точно уверена что это твой дом? Что тебе это не приснилось в том сне.

Шани кивнула. А потом, неожиданно твердо сказала.

- Сначала я подумала что это просто сон, как те сны что снились мне раньше. Но он не был похож на те сны е. Там я понимала что сплю, а здесь все было по настоящему. – От столь неожиданно долгой речи я сам чуть разговорный дар не потерял. Уж больно привык что моя названная дочь молчит больше а если и говорит то коротко. Хотя привык это странное слово, когда я привыкнуть то ухитрился. То ли еще будет. Неужели девочка наконец-то пришла в себя…

Слова Шани заставили меня насторожиться. Пускай жизнь девочки в теле Притворщицы и казалась ей сном, будучи жутковатой правдой, но игра приучила меня со всей серьезность относиться ко многому что простому игроку покажется чушью. Да и место в котором мы оказались не подталкивало к легкомыслию. А если еще и мой собственный сон добавить из которого я сумел вырваться только потому что плачь услышал… В общем серьезно я отнесся к словам дочки.

- Что же тебе снилось, маленькая моя? – поинтересовался я осторожно, продолжая гладить девочку по голове.

- Раньше мне снилось всякое. Лес, странные маленькие существа водившие вокруг меня хороводы, люди которые меня почему-то боялись и не хотели впускать в дом. А сегодня… Мне снилась эта деревня. Я сначала думала что это все сон, но когда мы вошли в этот дом… в мой дом… Когда мы вошли в эту комнату я поняла… – Вытерев кулаком наконец-то унявшиеся слезы началапродолжала Шани. – Я здесь жила. Играла вместе с другими детьми. Мой папа… - тут она осеклась виновато взглянув на меня, как будто сказала что-то обидное. – Мой папа из сна… Он был тут главным. Мы жили в этом доме. В этой деревне. – Шани повела рукой показывая куда-то за запертые ставни. Получается она была дочкой того рассказчика из моего сна? Ересь какая-то! Да уже то что нам одно и то же место снилось уже само по себе ненормально. Особенно в этом свихнувшемся мирке созданном больной фантазией разработчиков. Но, повторюсь для самого себя, это многое объясняет. Очень многое. Девочка тем временем продолжала - Сначала тут было хорошо и спокойно. Мы играли с мамой. Она была самой красивой в деревне. Самой-самой! И помогала папе. Ее все слушали!

- Мама всегда самая красивая – не смог удержаться я от улыбки. Почему-то вспомнились ни к селу, ни к городу вечные споры в детстве, временами переходящие в драки по поводу того чья мама красивее. Мы с Младшим были уверены в том что самая красивая наша. Да и сейчас, спустя годы ничего не поменялось. Несмотря на появившиеся из ниоткуда морщины наша матушка для нас с братом была есть и будет оставаться во веки веков самой прекрасной женщиной на свете. Чем бы там себя не тешили все остальные дамы, в том числе и Вера, братова жена.