Записки убийцы - Джонс Лайза Рени. Страница 2

– Ты один из лучших специалистов по профилированию в стране, – заявляет он. – Тебя всегда ждет труп. Вот почему нам никогда не удается поговорить.

Отворачиваюсь и опираюсь руками о раковину, проявляя к белой керамике больше интереса, чем она того заслуживает, – хотя его обнаженное тело, пожалуй, заслуживает и большего, чем я могу позволить себе дать ему прямо сейчас.

– У каждого есть свои фетиши.

– Тебе ведь не нравятся мертвые тела. Почему ты несешь такую фигню?

«Потому что я хочу тебя отпугнуть», – думаю я, зная, что вообще-то и вправду могу напугать его, если буду настаивать, что у меня и в самом деле такой фетиш – трупы. Хотя, конечно, с логикой у Рича всё в порядке и он понял бы, что это просто помогает мне ловить убийц. Так что просто говорю, что иду одеваться, и в надежде, что он поймет намек и сделает то же самое, поворачиваюсь, чтобы пройти в гардеробную. К счастью, за его разочарованным возгласом следует некий сдвиг воздуха, который говорит мне, что Рич наконец-то решил что-нибудь надеть. Жалея, что уже нет времени принять душ, сдергиваю с вешалок линялые джинсы и черную футболку с V-образным вырезом, одеваюсь, а затем прислоняюсь к стене, чтобы натянуть черные армейские ботинки.

Всего три минуты спустя я возвращаюсь в ванную и обнаруживаю Рича все в том же дверном проеме, и хотя он уже не голый, его черные джинсы с низкой посадкой не особо прикрывают его достоинства, которые в данный момент мне и вправду хочется прикрыть. Бросаю ему его рубашку, которую он ловит и натягивает прямо через голову. Воспользовавшись тем, что удалось ненадолго его отвлечь, возвращаюсь к раковине, чтобы умыться, расчесать волосы и поразмыслить о том, насколько бледной выглядит моя кожа без макияжа, который я уже просто не успеваю нанести. Я все-таки девушка. Мне нравится быть девушкой, несмотря на эту работу, и чертовски нравится, как это обстоятельство, в сочетании с моим «грязным ротиком» – как назвала бы это моя мама, если бы была жива, – напрочь сбивает людей с толку.

Готовая сразу по нескольким причинам поскорей убраться за дверь, подхожу к Ричу, но он не двигается с места, и его крупное тело оказывается на пути у моего миниатюрного.

– Итак, насчет этой квартиры, – говорит Рич. – Ты живешь в Калифорнии уже два года. Это место размером с коробку из-под печенья, и это натуральная помойка, Лайла. Пришло время что-то менять.

– Ты прав. Квартирка и вправду крошечная, и это подтверждается тем фактом, что в данный момент ты меня душишь. Мне нужно что-то попросторней, и если б к этому еще и прилагался унитаз, у которого не требуется всякий раз до посинения теребить ручку, чтобы заткнуть в нем воду, это было бы большим плюсом.

– Я рад, что ты согласна.

Он рад, что я согласна? Ладно… Все пошло не так, как планировалось. Рич не понимает, что я ему говорю. Я вижу это по его лицу, и мне нужно заткнуться, пока я не увязла еще глубже.

– Подвинься, Рич. Мне нужно идти.

Тем не менее он преграждает мне путь.

– У меня долгосрочная аренда и унитаз, который не нужно теребить, – продолжает он. – Конечно, это не твой бывший манерный Хэмптон, но это шаг вперед по сравнению с этой дырой. Переезжай ко мне. Отныне я хочу просыпаться и каждое утро смотреть в твои чудесные карие глаза.

Ну вот… За что боролась, на то и напоролась.

– Я разве не говорила, что меня ждет труп? И Мерфи?

Лоб у него мгновенно хмурится.

– Тебя там ждет Мерфи? – Рич подается назад. – Что, черт возьми, происходит?

– Понятия не имею, – отзываюсь я, подходя к стулу в углу спальни и вешая себе на грудь сумку на ремне, которую всегда беру с собой на место преступления.

– Если Мерфи на месте преступления, – говорит он, – то мы берем дело в свои руки.

– Скорее всего, – отвечаю я и, не собираясь продолжать разговор, оставляю все как есть и направляюсь к двери, чтобы побыстрей ускользнуть. Но, к моему разочарованию, Рич опять встает передо мной.

– Переезжай ко мне, – повторяет он, опуская руки мне на плечи. – Я без ума от тебя.

– Я не из тех девушек, которые любят постоянные отношения.

– А как ты называешь то, что у нас с тобой?

– Секс… Дружба… – Я сбиваю его с толку, и, думаю, саму себя тоже. Стоило бы опустить часть касательно дружбы, только вот Рич мне действительно нравится. И, вообще-то, довольно сильно. Разозлившись на себя, добавляю: – Да не знаю я!

– Ты только что описала идеальные отношения, Лайла. Это как раз то, чего все мы хотим. И секс, и дружба в одном флаконе.

Примечание для себя: дружба – это реально плохое слово для мужчин.

– Послушай, Рич… Я хочу сказать, ты просто как такой идеальный калифорнийский чувак, какими их себе обычно представляют – только доски для серфинга не хватает, – обалденный и милый, но…

– Какой-то там пляжный чувак, да еще и милый? Твою ж мать… – Он убирает руки с моих плеч и проводит одной из них по своим длинным вьющимся светлым волосам. – Так вот каким ты меня видишь?

Поднимаю руки:

– Нет. Боже… Нет, конечно. Прости. Видишь? Ни фига я в таких делах не смыслю. – Укрепляю голос, чтобы убедиться, что он понимает, насколько серьезно я настроена. – Ты – всеамериканский крутой герой. Перед тобой мало кто устоит. Ты потрясающий, Рич. Просто охеренно потрясающий. Слишком хорош для меня. Проблема – во мне. У меня есть проблемы. Большие проблемы. Вот почему я не беру на себя никаких обязательств. – Убираю прядь волос с лица. – И не могу сейчас так поступить. Ты знаешь, что я не могу сейчас так поступить.

Челюсть у него напрягается, и он недовольно, неохотно кивает мне.

– Ладно, иди. Выясни, что там у Мерфи.

Я не спорю. Обхожу его и устремляюсь в гостиную, задержавшись в дверях только для того, чтобы сказать:

– Запри дверь, когда будешь уходить. Меня очень любят всякие больные ублюдки.

И направляюсь к входной двери.

– Тогда кто же я, Лайла?

– Исключение! – кричу я в ответ, и Рич и понятия не имеет, насколько правдиво звучит это утверждение.

Благодаря тому, что этот утренний бегун поднимает нас всех с постели ни свет ни заря, я добираюсь из своего района Лос-Фелис до Санта-Моники всего за тридцать минут, что в любое другое время суток было бы неслыханно. Припарковать мой серый «Форд Таурус» на стоянке рядом с пляжем также не составляет труда. Выхожу из машины, вешаю на шею значок ФБР, борюсь с порывом сентябрьского ветра в семьдесят с чем-то градусов  [1] и направляюсь по тротуару к пирсу. Пробираясь сквозь все еще спящий вечный карнавал приморского променада, направляюсь прямиком к колесу обозрения, которое наверняка приведет меня к самому концу пирса. Оказывается, растущая толпа вокруг желтой ленты на близлежащем пляже ничуть не хуже справляется с этой задачей.

Подхожу к нескольким полицейским в форме и показываю им свой значок.

– Кто тут главный детектив? – спрашиваю у них.

– Оливер, – отвечает мне один из патрульных.

«Отлично», – думаю я, двигаясь дальше по тротуару. Этот человек ненавидит меня. Успеваю пройти еще футов десять, собираясь уже ступить на песок, как вдруг слышу:

– Специальный агент Лав!

При звуке голоса детектива Оливера морщусь и поворачиваюсь, чтобы увидеть этого сорокалетнего «Серого Лиса», как называют его дамы из полиции, который движется в мою сторону. И да: пожалуй, смотрится он неплохо. Если вам способен понравиться стереотипный, курящий, вечно одетый в мятый костюм честный коп с дурным характером.

– Детектив…

– Надеюсь, сегодня вы получше выполните свою работу и посущественней мне поможете, чем два дня назад?

Ну вот, начинается…

– Это было профессиональное убийство, детектив Оливер, – натянуто говорю я. – Нельзя так вот запросто указать на того, кто его совершил, просто щелкнув пальцами.

– Вы мне вообще ни на что не указали.

– Преступник – это не какой-то там тридцатилетний тип с двумя детьми и собакой, который живет в пригороде. Об этом миллион статей написано. Такие не соответствуют профилям.