Сливово-лиловый (ЛП) - Скотт Клер. Страница 88

— Роберт… — задыхаюсь я, всего несколько секунд спустя. — Пожалуйста, могу я кончить?

— Нет. Мы завтракаем, Аллегра. Ешь.

— Но я не могу…

— Тебе придется постараться.

Внезапно перед глазами встает сцена с Мег Райан из фильма «Гарри и Салли». Отличие лишь в том, что я на самом деле сижу перед тарелкой и что действительно кончу. Это неизбежно, ничего не могу с этим поделать.

— Роберт, пожалуйста…

— Нет.

Его улыбка — ухмылка дьявола, он знает, что у меня нет шансов подчиниться его запрету.

— Я не могу это остановить, пожалуйста, Роберт… пожалуйста!

— Нет.

Он усаживается поудобнее и наслаждается шоу, моей борьбой, которую я, как пить дать, проиграю. Я так возбуждена, что даже не знаю, где я и что я — и внезапно у меня возникает ощущение, что мне срочно нужно в туалет. Со мной такого никогда не случалось раньше, но я отбрасываю эту приводящую в замешательство мысль в сторону. Все равно нет сил додумать ее до конца. Мне нужны все силы, что у меня есть, чтобы произнести:

— Роберт, пожалуйста… мне нужно… в туалет.

— Не нужно. Это оргазм. Ты кончишь очень сильно, не так ли, дорогая?

Он встает и идет вокруг стола к моему стулу. Наверное, переживает, что я свалюсь вместе со стулом, когда кончу.

— Сквирт, Аллегра. Ты когда-нибудь испытывала? — шепчет он мне на ухо, теребя мой сосок одной рукой, усиливая ураган во мне.

— Нет, нет… О, Боже, Роберт…

Он точно улавливает момент, когда я сдаюсь, когда ураган уносит меня, и закрывает мне рот ладонью. Чувствую что-то неописуемое, то, чего никогда раньше не чувствовала: фейерверк, вспыхивающий по всему телу, тысячи крошечных взрывов на нервных окончаниях, в каждой проклятой клеточке моего организма.

Придя снова в состояние воспринимать свое окружение, я замечаю, что Роберт несет меня по коридору в спальню.

— Что… Пожалуйста, прости… — шепчу я, когда осознаю, что кончила, несмотря на запрет.

— Это было самое крутое, что я когда-либо видел… — улыбается Роберт и укладывает меня на кровать.

— Что? — спрашиваю я, не понимая, о чем он говорит в данную секунду.

— Ты эякулировала, моя красавица. Пол на кухне мокрый. И если бы я не закрыл тебе рот, полиция уже была бы в пути. Покупка этой штуковины оправдала себя. Использовалась один раз и стоила каждого потраченного цента.

— Я… что? Правда? — спрашиваю, он кивает и целует меня.

— Это было крышесносно, Аллегра. Я почти немного завидую, мне тоже хотелось бы подобного оргазма…

Он падает на кровать рядом со мной, снова прижимает к себе, ласкает, а затем укрывает.

— Откуда ты это знал? Что подобное произойдет? — тихо спрашиваю я и глубоко вздыхаю.

— Не знал. Надеялся. А потом, когда ты сказала, что хочешь в туалет, я понял, что это действительно произойдет. Это первый признак, понимаешь? Если ты так возбуждена, так разгорячена и думаешь, что вдруг нужно в туалет — это признак того, что ты собираешься эякулировать.

— О… откуда ты все это знаешь?

— Однажды у меня была девушка, которая тоже могла это делать. Она объяснила мне, каково это.

— Я полностью отключилась…

— С тобой это происходит частенько, в этом нет ничего нового, детка.

Улыбка Роберта настолько же счастливая, насколько и грязная.

— У тебя осталось пять минут, Аллегра. Потом мы завтракаем. В этот раз по-настоящему, ладно?

Киваю и прижимаюсь к нему. Мы вместе почти год, и я до сих пор каждый раз переживаю с ним что-то новое, он по-прежнему подводит меня к границам и пересекает их, даря невероятно приятные ощущения. С ним никогда не бывает скучно.

Прошло почти пятнадцать минут, когда Роберт неохотно, это чувствуется, отрывается от меня. Но он очень голоден.

— Я вытираю озеро под кухонным столом, ты смываешь смазку и свои соки. Молниеносный душ, пожалуйста. Давай, поторапливайся, — провозглашает он и целует меня, прежде чем вытолкнуть из постели.

Полчаса спустя я сижу — немного пристыженная и все еще голая — на стуле на кухне. На этот раз с подушкой.

— Ешь, Аллегра, — усмехается он. — На этот раз ты сможешь осилить целый кусок тоста…

— Да, Роберт, — тихо говорю я.

После наказания и этого нового, неописуемого опыта за кухонным столом — и все в течение всего пары часов — я испытываю желание упасть на колени и расцеловать его ноги. И никогда больше не вставать. Никогда больше не покидать мое место. Я сильно к нему привязана, зависима. И никогда в жизни я не чувствовала себя такой свободной.

— Аллегра, — прерывает мои мысли голос Роберта. — Встань и принеси себе футболку и спортивные штаны. Ты замерзла, вся покрылась гусиной кожей.

— Все не так плохо, — отвечаю я, — все в порядке.

— Аллегра!

Предупреждающе, строго. Неважно, что я считаю нормальным. Он не хочет, чтобы мне было холодно, поэтому я должна одеться.

Когда возвращаюсь на кухню, Роберт изумленно приподнимает брови.

— Это моя футболка, Аллегра. Я был в ней вчера.

— Да, — отвечаю я, — пахнет тобой. Разве я не могу?

Я испытываю жгучее желание забраться к нему вовнутрь.

— Да, конечно. Главное, чтобы ты не замерзла, милая.

— Мне не холодно, Роберт. Все хорошо.

И это чистая правда. Все хорошо.

Глава 51

Во вторник утром у меня болят мышцы, кожа воспалена, и я чувствую Роберта всем телом. Приношу ему кофе в постель, как и в любой другой рабочий день, но с одной лишь разницей: сегодня я все еще голая. Ведь ему хочется видеть следы. Он садится, берет у меня чашку с кофе и говорит, чтобы я покрутилась.

— Ты прекрасна, — говорит Роберт, проводя рукой по моей заднице и бедрам, — мне неохота это говорить, но оденься, детка.

Я молча улыбаюсь ему. Знаю, что по утрам ему не нравится слишком много разговаривать. Когда уже выхожу из спальни, он окликает меня:

— Аллегра?

— Да, Роберт.

Я разворачиваюсь, возвращаюсь в спальню и останавливаюсь у двери.

— Спасибо, — говорит тот, и я знаю, что он еще раз поблагодарит меня позже, когда будет в форме. В полной мере и с любовью, как всегда.

— Это я должна благодарить. Выходные были действительно замечательными.

Роберт улыбается и отпускает меня. Иду в ванную, одеваюсь, причесываюсь и крашусь. Рутина, но я пока не могу покинуть Зону. То, что произошло на выходных, было слишком напряженным, чтобы просто сейчас переключиться. И он действительно сдержал свое слово: у меня был новый опыт, я раздвинула с его помощью границы. Безумно люблю его за каждую секунду, что мы проживаем сообща.

Принеся газету, я жду на кухне, пока он не будет готов начать день. Понимаю, что это занимает больше времени, чем обычно, когда смотрю на часы. Ему тоже нелегко выбраться из Зоны.

— Не хочу… — вздыхает он, чуть позже входя на кухню.

Я наливаю ему кофе и улыбаюсь.

— В июле у нас трехнедельный отпуск, Роберт. Это уже скоро.

— М-м-м. Но это не меняет того факта, что у меня нет ни малейшего желания… Придет этот надоедливый Дрекслер, так как «он должен обсудить со мной очень, очень важные вещи».

— Дрекслер из Архитектурного Совета или доктор Дрекслер? — спрашиваю я.

Роберт терпеть не может ни того, ни другого.

— Архитектурный Консультативный Совет, наверное. Надеюсь, что доктора я навсегда прогнал. Думаю, он найдет себе другого градостроителя.

— М-м-м… Я разговаривала с ним по телефону в четверг днем, но тебя уже не было. Он хотел поговорить с тобой. Перезвонит еще раз утром… Извини.

— О, Боже! Остаюсь дома. Я не смогу пережить обоих Дрекслеров в один день.

Роберт морщится и допивает кофе. Я встаю, сажусь к нему на колени, обнимаю за шею, целую, смакую вкус кофе на его губах.

— Ты справишься, Роберт. Думай об окончании рабочего дня и реши, как я смогу компенсировать тебе двойную порцию Дрекслеров.

— Хорошая идея. Я дам знать.

— Прекрасно. Пойдем.

Я хочу встать, но Роберт крепко удерживает меня. Он пока не хочет меня отпускать.