Кодекс Крови. Книга ХIV (СИ) - Борзых М.. Страница 29

— Агафья, твой черёд! — обратился я к вампирше, не делая скидок на её семейные обстоятельства. — Ты — Тень, неужели ты не встроила защиту от своих же? Тем более после выхода на пенсию.

— За кого ты меня принимаешь? — искренне возмутилась Агафья. — Встроила, конечно! Вообще ото всех! Исключение сделала для собственной крови. Кто же знал, что эти, — вампирша кивнула на сестёр, — сегодня впервые за три сотни лет решат нарушить закон: «Без приглашения не являться».

— Второй, — бесстрастно вставила Ольга, а сёстры Агафьи вздрогнули. — Первый был, когда они договаривались с отцом твоего мужа об убийстве сына. Твоему мужу пришлось убить отца, чтобы спасти сына.

— Про сына я вообще ни сном, ни духом была, — зло сверкнула глазами вампирша в сторону сестёр, — а с остальными тенями существуют цеховые договорённости. Мы уведомляем друг друга, если идём допрашивать или устранять кого-то из родных.

— То есть вот это всё — исключительно стечение обстоятельств, которое только по счастливой случайности чуть не стоило жизни Тэймэй и нашему сыну? — я обвёл тяжёлым взглядом всех присутствующих. — И имя этому счастливому случаю — совесть Джованни Борромео? Он магов на охоте псами загонял, пытал и выпивал без раздумий. Шансов, что он пожалеет беременную, практически не было…

— Его всё равно нужно уничтожить! Он не должен существовать! Да и к Висконти Борромео после этого наведаться, — фыркнула брюнетка. — Я говорила, что его ещё тогда убить надо было.

— Дамы, ваш племянник, конечно, сволочь первостатейная, но с наличием неких удивительных лично для меня моральных принципов. Вас не учили одной простой истине, что дети за родителей не отвечают? Что вы всё заладили «убить да убить!»

— То, что он не выпил твою жену и сына, — счастливая случайность! Он — лич! Они подлежат уничтожению! Он и её при рождении выпил бы, если бы мы не вмешались!

Боги, это же надо, я сейчас выступаю защитником своего несостоявшегося убийцы. Хотя Софья в своё время тоже радостно ковыляла навстречу собственному убийце, то есть мне, веря в пророчество оракула.

— Дамы, лич — существо разумное и способное контролировать собственную жажду, в отличие от кадавра. Те жрут всё и всех. Я ещё понимаю ваши мотивы в момент рождения племянника. Ребёнок действительно не имеет осознанности, лишь рефлексы и потребности, которые будет удовлетворять всеми доступными способами. Но сейчас-то он доказал наличие контроля. Почему сейчас убить?

— А скольких он убил, пока дорос? — тихо уточнила рыжая сестричка, Гризель, кажется.

— А скольких я убил в прошлой жизни? И уж не вам-то белыми и пушистыми прикидываться. У каждой из вас личное кладбище на зависть многим. Меня больше интересует, как вообще у Борромео вышло, что он вырос⁈ — задал я весьма животрепещущий вопрос. — Не находите, что это некий революционный способ, который позволил бы вашей братии иметь потомство?

— Нет! — жёсткий ответ последовал сразу от всех трёх сестёр, чему немало я удивился.

«Агафья?»

«Прецедент. Нельзя обнародовать, потом объясню», — последовал тут же ответ по кровной связи.

— Лучше скажи, как они так быстро вышли на нас? — перевела тему вампирша.

— Удивишься, но меня заказал Талейран, — принялся я вводить в курс дела Агафью. — И Борромео, кстати, отказались брать этот заказ. Только твой сыночек решил, что пять миллионов в золоте на дороге не валяются и отправился инкогнито по мою грешную душу. Причем этому засранцу просто феноменально везло всю дорогу. Он в Москву из Стамбула вообще на нашей «Капельке» долетел, а у османов ещё и с Кираной пересёкся, попросив её спасти из рабства ребёнка. Кстати, а разве на дирижаблях нет защиты от Теней? Это же одной единицы хватит, чтобы разом вывести из строя весь воздушный флот.

— Пока таких прецедентов не было. Все жить хотят.

— Тоже негласный договор?

— Вроде того, — кивнула вампирша, не распространяясь.

— На наш поставим сигналку твоего авторства. Такие пассажиры мне и даром не нужны.

— Его бы и там пропустило, — со вздохом напомнила мне вампирша.

— Ну хоть чужих не пустит! Сузим круг. Что с ним будешь делать? — я указал на Джованни Борромео. — Я, конечно, ему признателен, что он пожалел жену и сына, но это не отменяет его попытки убийства Николя Бенуа и похода за моей головой. Да и вообще, то, что он посчитал меня опасным противником и решил не нарываться на рожон, ещё не значит, что его папаша последует тем же принципам, когда я приду заявлять права на наследие рода Занзара.

— С папашей я поговорю, — с предвкушением улыбнулась Агафья.

— Не самая хорошая идея восставать из мёртвых и идти к нему в руки, когда он и так на тебе помешан.

— Он всё равно меня не удержит, — пожала плечами вампирша.

— А как же эфир? — напомнил я Агафье собственные ухищрения.

— Сомневаюсь, что ему интересно будет иметь неподвижное тело. Не для того он меня ищет, ой, не для того… — вампирша произнесла это с грустью, криво улыбнувшись.

Я прикинул оставшееся время до встречи с богами. Чуть меньше двух дней. А ведь мне ещё необходимо было провести пару свадебных обрядов, коронацию и превратить часть пустыни в цветущий сад. И всё равно чутьё на неприятности подсказывало, что отпускать вампиршу одну — плохая идея. Так же, как и отпускать восвояси Джованни Борромео. Тот однозначно расскажет «брату» о местонахождении беглого двойника почившей с миром супруги, даже не догадываясь, что отыскал собственную мать.

А мне хоть разорвись. Ещё и Джованни этого не утянуть в мир аспидов, чтобы выиграть время.

И как будто мало мне было этих проблем, как по кровной связи отозвалась Маура, приставленная присматривать за оракулом:

«Господин, он зовёт вас! И это срочно!»

Глава 14

— Этого я и опасался, — тяжело вздохнул Махмуд Кёпеклери, расхаживая по кабинету в собственном особняке в Стамбуле. — Это была чистой воды провокация.

Напротив него сидели приёмный сын с невестой и спокойно наблюдали за метаниями санджакбея Трапезунда.

— Ему нельзя было участвовать в Дикой охоте, — сокрушённо покачал головой Махмуд.

— Что это вообще за Дикая охота? — поинтересовалась Кирана. Ей было жуть как любопытно сравнить местные традиции с традициями Восьмиречья.

— Искандеру следовало сперва хотя бы узнать о её правилах, прежде чем соглашаться, — эмоционально отреагировал на вопрос мужчина, и тело его частично покрылось тёмной шерстью. — Дикая охота — эта схватка между волчатами Куртов за право претендовать на трон.

— Так, а мы здесь каким боком должны были выставлять своего представителя? — не понял Искандер. — Мы же Кёпеклери.

— Мы — официально признанная боковая ветвь Куртов. Раз в поколение молодёжь собирали на бой всех против всех, пока не оставался один единственный претендент на звание султана. Самый сильный…

— Или самый коварный и сволочной, — добавил Ксандр. — То есть мирно они договориться о наследовании не могут?

— Пробовали, — тяжело вздохнул Махмуд и потянулся к стенду с холодным оружием, висящему на стене. Там он лишь на секунду замер при выборе между ятаганом и коротким кинжалом с растительным орнаментом, выбрав по итогу кинжал. — Если оставляли остальных претендентов, то со временем конкуренты начинали плести интриги и пытаться свергнуть более удачливого соперника. Предлагали даже убивать всех подходящих кандидатов мужского пола сразу после восхождения на трон очередного султана. Но решили, что это бесчестно. Пусть умирают с оружием в руках в честной битве.

— Раз в поколение — это с какой периодичностью? — Ксандр пытался разобраться в обычаях страны приёмного отца.

— Раз в пятьдесят лет.

— И всегда победитель один?

— Как правило, да, — в этом моменте Махмуд запнулся, что наталкивало на некоторые размышления.

— Что-то мне подсказывает, что бывали исключения из правил, — улыбнулась Кирана.

— Всё верно, княгиня, — признал правоту охотницы кивком Махмуд. — Две сотни лет назад я, будучи бастардом султана, умудрился выиграть Дикую охоту и не прикончить официального наследника, которому все пророчили восхождение на трон. За отказ от власти мне позволили основать род, признали его и выдали землю в горах Трапезунда.