MultiMillionaires - Ленина Лена. Страница 18

Из этих 3500 сотрудников пятеро – его водители, которые никогда не возят своего начальника.

– Это великолепное ощущение, – радостно поделился Куснирович, – когда ты сам за рулем. У меня нет охраны. Я могу обходиться без водителей. У меня они есть, пять водителей. Они возят тещу, папу, маму, всех.

Коррупция считалась бичом советского общества. Впитали ли мы ее вместе с молоком матери, или коррупция капиталистической России отличается от социалистической?

– Москва отличается от Парижа тем, – утверждает Михаил, – что если у тебя есть сто долларов в кармане, то любой гаишник готов стать твоим другом. Коррупция была и есть повсюду, но она стала более изощренной, более развитой. И все-таки в цивилизованных странах она на более высоком уровне, особенно если сравнивать с примитивными и грубыми методами коррупции российской.

Мы попытались разобраться, почему в нашей стране не любят миллиардеров.

– Это определяется тысячелетней российской традицией, – высказал свое мнение Куснирович, – отношение к состоятельным людям не меняется. Леность – главная черта несостоятельных. Не любят тех, кто выделяется из массы, и не только богатых. Раньше не любили стахановцев: они перевыполняли план. Для меня большое удовольствие составляет отдавать, но для того, чтобы заставить взять, требуется много денег и усилий.

– Неизбежным атрибутом жизни миллиардеров, когда нам ее показывают в кино, является частный самолет…

– У меня нет самолета, – честно признался Куснирович, – но в последнее время много предложений, и моя помощница часто обосновывает необходимость его покупки. Самолет – это свобода передвижений. Но у меня нет в этом плане ограничений. Остальное – понты. Может, если бы я рулил сам, и отношение к этому было бы другое.

Когда у нас зашла речь об искусстве, оказалось, что Михаил вот уже лет пять-шесть спонсирует фестиваль искусств.

– Это большой бюджет, кстати, – заметил он, – на эти деньги можно было бы купить несколько самолетов. Но я люблю этим заниматься. Это ежегодные большие мероприятия в мае месяце. В позапрошлом году, например, отмечалось столетие со дня смерти Чехова. Мы поставили три спектакля во МХАТе, я поддерживаю дружеские отношения со многими деятелями искусства в России и за рубежом. Мы провели выставку в Пушкинском музее, организовывали симфонические концерты. На меценатство такого рода уходят миллионы. Кроме того, мы – генеральные спонсоры нашей Олимпийской команды. С итальянской компанией мы изготавливаем одежду для наших спортсменов.

Но у Куснировича есть более существенный повод для гордости.

– Более всего я хотел бы гордиться своим сыном, – заявил он.

Я заметила, что качества детей зависят не только от родителей. Есть еще другие определяющие факторы.

– Мои факторы должны перевесить, – отрезал Михаил Эрнестович. – Я кое-что делаю для этого. В прошлом году я поехал вместе с сыном в лагерь для детей десяти-одиннадцати лет и в течение месяца работал там пионервожатым. Это было в Греции. Там было тридцать восемь детей, с которыми у меня установились настоящие взаимоотношения. Я им был нужен, я не мог от них уехать. Они от меня не зависели, я не платил им зарплату. Поэтому они могли меня любить бескорыстно, что для меня очень важно. Дети в этом возрасте закрепощены, и для них очень важно почувствовать радость от сделанного добра для других. У меня был огромный авторитет. И в результате в этом году я снова еду в лагерь.

С улыбкой поинтересовалась, чем он там занимался целый месяц.

– Несмотря на то что я – толстый, я учил их играть в теннис, плавать, играть в футбол. Это важно – преодолеть себя.

Куснирович, как и большинство успешных бизнесменов, ведет правильный образ жизни – не курит, не пьет. Среди своих главных достоинств называет три:

– Во мне нет подхалимства, я никогда не иду на компромиссы с совестью, и для меня очень важно выполнять свои обещания.

Я предложила ему сделать интервью для французского журнала мод «Citizen К», в каждом номере которого я интервьюирую «королей люкса». Михаил отказался, сказав, что в рекламе не нуждается. Хотя злые языки поговаривают, что прессу он любит.

– Я не люблю прессу, – категорически заявил Куснирович.

– Это потому, наверное, что она вас не любит, – съязвила я.

– Напротив, – не согласился Михаил. – Но она такая зависимая.

Мне пришлось настаивать и упрашивать.

Не думаю, что это рекламный ход, но он сдался – я всегда с большим энтузиазмом добиваюсь интервью у Куснировича.

Многие из моих героев – заядлые коллекционеры. Прекрасное совмещение инвестиций и искусства. Я поинтересовалась, имеет ли он слабость к живописи.

– Почему надо иметь слабость, а не силу? И при моих дружеских отношениях с Пушкинским или Русским музеем мне ничего не стоит прийти туда и просмотреть все произведения искусств. Кроме того, мне могут организовать экскурсии со специалистами. Они у меня не будут выглядеть лучше, чем в музее.

Я рассмеялась от всей души. Действительно, очень грамотно. При таком подходе создается иллюзия, что все это искусство – ваше. В таком случае действительно нет необходимости покупать картины. Зачем они вам, если у вас там целый музей стоит! Да и условия для хранения в музее гораздо лучше, и складских помещений больше. Очень свежая идея. Возьму на заметку.

Невооруженным глазом видно, что Михаил очень любит маму.

– Да. Маму я не могу огорчать. Мое окружение предпочитает говорить мне приятные вещи, одна мама говорит все и откровенно.

А вот судя по тому, что домашних животных у Михаила Куснировича нет, мебель он любит больше, чем кошек и собак…

– Это большая ответственность. Дай бог, чтобы хватило этой ответственности на ребенка. В такой ситуации безответственно иметь собаку. Хотя очень хочется.

На прощание захотелось поговорить о самом приятном и радостном.

– Приятные события всегда возникают при завершении очередного этапа работы при достижении результата, которого ты ждешь. Например, я испытал это чувство в момент приобретения ГУМа. А еще когда я узнал, что у меня родился сын. Было такое идиотское состояние, что я делился радостью с охранником на стоянке, с продавцом при покупке торта, с людьми в очереди. Это было несдерживаемое состояние.

Девушки, правда, немного обидно, что он женат?

Глава 9

Сергей Пластинин «ВИММ-БИЛЬ-ДАНН»

Глава о том, кто является молочным королем и владельцем 30 заводов; о том, кого лучше один раз увидеть, чем услышать; о том, кто судится с налоговой инспекцией и кому государство задолжало более 100 млн долларов; о том, какие бывают финансовые махинации; о том, как делается сок и может ли минеральная вода быть из-под крана, а также о том, кто из крупнейших предпринимателей не женат

Во время работы над очередной серией телевизионной программы «Деловая лихорадка» я позвонила Давиду Якобашвили, мобильный телефон которого с трудом заполучила у одного знакомого бизнесмена. Господин Якобашвили сказал, что он интервью не дает, но если я хочу взять интервью у руководителя «Вимм-Биль-Данна» – самого крупного производителя молочной продукции в России, то должна буду обратиться к Сергею. Пластинину, и продиктовал мне номер мобильного телефона. Я тотчас же позвонила Пластинину и получила категоричный отказ. Я не стала его убеждать. В конце концов, есть и другие бизнесмены, готовые выступить в эфире.

Спустя несколько лет, в процессе работы над этой книгой, я обнаружила, что у меня много интервью с нефтяниками и сырьеви-ками. А мне хотелось показать разноплановость российского бизнеса, сделать портреты миллиардеров, которые не участвовали в приватизации государственных предприятий, а начинали свое дело с нуля. И снова всплыла фамилия – Пластинин. Один из моих знакомых, Евгений Львович Ярославский, мудрейший человек, настоятельно рекомендовал мне включить в книгу интервью с Сергеем Аркадьевичем. Я сказала:

– Ну нет, я еще помню его грубый отказ. Ярославский усомнился: