Ворожей Горин – Посмертный вестник (СИ) - Ильичев Евгений. Страница 13

Вот и выходило, что маленькая частная стоматология, где все было куда проще, чем в огромных московских стационарах, импонировала мне куда больше.

Говорят, дурные мысли притягивают неприятности. Не врут, похоже. Пока ехал в трамвае, заметил за собой слежку. Ну, как заметил? Заподозрил скорее. Бросилось в глаза, что тип, почти безотрывно глядящий на меня с другого конца трамвая, ехал со мной и в одном вагоне метро. И да, может, я на воду дую, но кто бы не дул на моем месте?

Выглядел этот мужчина до крайности странно. Сам весь в белом — белые брюки, белый приталенный пиджак, под ним белая водолазка с горлом, на голове белая бейсболка, а на руках белые же перчатки. Из черного — только солнцезащитные очки на пол лица. В моде я не разбираюсь, но было ощущение, что упакован этот тип по первому классу. Мужчина был худым до безобразия, словно скелет, обтянутый кожей, настолько, что были видны все изъяны его черепа. И да, был он бледным, как смерть — единственный участок открытой кожи на лице больше пергаментную бумагу напоминал.

Я его еще в метро разглядеть успел — врачу такие товарищи глаз режут. Сразу пара-тройка диагнозов на ум приходит, самые безобидные из которых: анемия и порфирия.

Дабы не делать поспешных выводов, я решил сперва проверить догадку. Вполне возможно, этот странный тип просто ехал в тот же район, что и я. Опять же, из-за очков было неясно, смотрит он на меня в упор или же просто в мою сторону. Придав своему лицу максимально бесстрастный вид, я как бы случайно проехал свою остановку. Вышел из трамвая, перешел на другую сторону и стал ждать другой трамвай, чтобы вернуться к нужной. Сердечко екнуло в тот момент, когда мой преследователь, не особо скрываясь, сделал то же самое. Не скажу, что этот тип как-то сильно меня напугал — такого доходягу я при необходимости в два счета уложил бы, но все же чувство внутреннего дискомфорта появилось. Кто его знает, может, он вооружен? А если учесть, что я, хоть и невольно, но являюсь членом потаенного мира Ночи, от некоторых его обитателей можно было ждать чего угодно.

Я дождался трамвая, следовавшего в обратном направлении, и зашел в него. Мой преследователь (теперь я в этом не сомневался) проделал то же самое. Стараясь не обращать внимания на то, что он вошел следом, я дождался начала закрытия дверей. Для пущей убедительности даже карточку «Тройка» приложил к валидатору, но в самый последний момент вышмыгнул из закрывающихся дверей трамвая, убежденный, что мой преследователь не сможет повторить такой трюк, поскольку стоял он далеко от выхода.

Невероятно, но я ошибся. Убежденный, что следивший за мной мужчина остался в трамвае, я начал разглядывать окна уходящего с остановки транспорта, однако, к моему удивлению, не обнаружил в нем своего преследователя. Не на шутку перепугавшись, я начал озираться по сторонам и, как только обернулся кругом, не выдержав испуга, вскрикнул:

— Мать твою, дьявол! — мужчина стоял в метре от меня и миролюбиво улыбался. — Напугал, долговязый, до чертей! Тебе какого от меня нужно? Чего таскаешься за мной?

— Не поминайте всуе, Григорий Олегович, — внезапно приятным бархатным баритоном произнес незнакомец.

Вблизи я успел разглядеть открытый участок кожи на его лице — пергаментность и бледность ему придавал толстый слой косметики. Тоналка там или пудра какая — я в этих женских штучках не разбираюсь. Кажется, диагноз порфирии подтверждался. Налицо непереносимость солнечного света — белые одежды, очки, замазанные косметикой открытые участки кожи…

— А я бога и не поминал, — огрызнулся я, ощущая легкий мандраж от такого внезапного знакомства. В целом я уже понял, что мне ничего не угрожает — если бы этот странный тип хотел меня прикончить, то уже сделал бы это. И да, я понятия не имел, как этот мужик смог оказаться позади меня, ведь был готов поклясться, что он стоял в другом конце трамвая, когда я выскакивал.

— Это кому как, — загадочно протянул мужчина, закатив в глаза.

— А вы из сатанистов что ли?

— Думаю, вы уже догадались, чью сторону я представляю.

— Да уж не дурак, — соврал я. На самом деле я понятия не имел, кто передо мной стоит. — Откуда знаете мое имя?

— В мире Ночи появление новой фигуры, тем паче, столь значимой, незамеченным не проходит, — промурлыкал мужчина своим приятным голосом. Ему с таким голосом в службе секса по телефону бы работать, дамочек разных ублажать на расстоянии. — Уделите мне пару мгновений?

— Ну, если только мгновений, — согласился я, направившись в сторону своей работы. Нужно было протопать целую остановку вниз по улице. Тротуар был полон людей, поэтому за свою безопасность я особо не волновался. Маловероятно, что меня захотят убить прямо тут, на улице — слишком уж много свидетелей, Совет такое явно не одобрит. Судя по контексту, передо мной стоял один из тех, за кем этот самый Совет ведет надзор. Вопрос только в том, кто именно? Колдун? Ведьмак? Может, еще какой мифологический персонаж из тех, кого современный мир успел позабыть?

— Я на работу тороплюсь, мне не очень удобно. Так что выкладывайте на ходу, что там у вас, да побыстрее.

— Экий вы колючий, Григорий.

— Олегович, — я решил не церемониться с этим доходягой, нечего тут фамильярности разводить. Мы с ним явно по разную сторону баррикад находимся, а раз так, нужно сразу ставить себя таким образом, чтобы никому и мысли в голову не пришло, что со мной можно вот так запросто свести дружбу.

— Как вам будет угодно, Григорий Олегович. Я, собственно, вот по какому вопросу. Меня послали предупредить вас и Совет о том, что вы перешли границы дозволенного.

— Уж пофлали, так пофлали… — пародируя героя знаменитого персонажа из мультика, а потому сильно шепелявя, ответил я незнакомцу. — Никакой конкретики. Кто послал? Зачем послал? Никакие границы я не переходил, если мне память не изменяет.

— Память — дело поправимое, Григорий Олегович, — худой, казалось, никакого дискомфорта не испытывал, двигаясь со мной в одном темпе, а хожу я очень быстро. Этот же даже не запыхался! — Нам стало известно, что вы содействуете Совету в развоплощении нашей паствы.

— Чем я занимаюсь, не ваше дело. Да и дела Совета, думаю, вас тоже не касаются.

— Вот тут вы, Григорий Олегович, ошибаетесь. Пока Совет занимается делами живых, нам до этого дела нет, правда ваша. Но мир неживых — уже наша вотчина. С нашей стороны нарушений не было. Существа мы мирные и чтим Канон. Но всякому терпению однажды приходит конец.

— Так зачем вас, прошу прощения, вы не представились…

— Владлен, — кивнул мне на ходу странный тип.

— Владлен, так зачем вас послали ко мне?

— Предупредить Совет, не более того. Мы выступим перед обществом Ночи с требованием контрибуции за пять незаконно упокоенных душ. Вы не имели права этого делать. Они наши.

— Так, стоп! — я сам остановился и уставился на долговязого Владлена. — Вы мне тут угрожаете?

— Вам? — усмехнулся мужчина. — Ой, даже смешно. Хотели бы вас удавить, давно бы сделали это. Одна загвоздка — вы под защитой могущественного клана ворожей Семеновых состоите, а мы, как я уже говорил, Канон чтим, да и негоже лезть в чужой огород. Свои дела с ворожеями вы прекрасно решите сами. Вернее сказать, наоборот — они вас порешат, когда придет время. С кем и как вам в мире Ночи взаимодействовать — дело ваше. Даже сотрудничество с дьяками мы можем вам простить, Григорий Олегович. Вы в нашем мире все равно что новорожденный. Глупо предъявлять вам за содеянное, коль вы и сами не понимаете, что натворили. Хотя, с другой стороны, незнание законов не освобождает от ответственности — так, кажется, у вас говорят?

— У нас — это у кого?

— У смертных.

На эту реплику я ничего не ответил, оставив себе на будущее зарубку в памяти. Я для них смертный — стало быть, он бессмертный? Кто из них может похвастать такой плюшкой? А не вампир ли он? Или как там их называют: вурдалак, упырь?