Десять ли персиковых цветков - Ци Тан. Страница 55

О Яо Гуан говорили, что в мирное время она добра и нежна, но в бою нет противника беспощаднее. Она всегда питала симпатию к нашему наставнику Мо Юаню. Эта неразделенная любовь в последние тысячелетия стала поистине неудержимой: она даже перенесла свой дом поближе к горе Куньлунь.

Каждые несколько дней Яо Гуан отправляла своих служанок на гору с наказом затеять ссору. Она надеялась, что наставник выйдет из себя и захочет сразиться с нею. Ее замысел заключался в том, чтобы сломить волю Мо Юаня и стать его возлюбленной. Идея высшей богини, вероятно, была неплоха, но Мо Юань, похоже, не воспринимал угрозы со стороны служанок всерьез. Наставник лишь предупредил учеников, что они – наши гостьи и к ним следует проявлять снисхождение.

Служанки тут же принялись распекать меня на все лады, так что я сразу поняла, кто находится передо мной. Сидевшая в кресле и попивающая чай женщина, очевидно, была той, что испытывала нежные чувства к Мо Юаню. Воспользовавшись моим состоянием, она похитила меня, решив, по-видимому, исполнить свою давнюю мечту: разозлить высшего бога, чтобы тот захотел сразиться с ней. Она полагала, что в ходе битвы между ней и Мо Юанем зародится взаимоуважение, которое позже перерастет в тайную любовь, а затем начнутся и ухаживания. Следующий шаг: он воспылает чувствами к ней, она – уже без ума от него, и они наконец смогут стать парой, пожениться и жить душа в душу.

Мне было ужасно обидно оттого, что Яо Гуан собиралась использовать меня для достижения своих целей. Это несправедливо!

Стоявшая справа служанка, поймав взгляд своей госпожи, почтительно кашлянула и, гневно воззрившись на меня, принялась отчитывать:

– Гора Куньлунь – самое священное и непорочное место на всем белом свете! Как тебе, плутоватому лису, удалось проникнуть туда и соблазнить высшего бога Мо Юаня?

Я была тогда слишком юной и неискушенной и не понимала значения слова «соблазнить», поэтому лишь издала удивленное «а-а», выражая этим свое недоумение.

Служанка с ненавистью смотрела на меня:

– У тебя большие глаза, тонкие брови, пухлые губы, развязное поведение… С тех пор как высший бог Мо Юань взял тебя в ученики, он только и делает, что целыми днями печется о тебе.

Яо Гуан слегка нахмурилась, и служанка сразу же сменила тон:

– Моя госпожа всегда строго относилась к следованию дао и никогда не пренебрегала товарищами. Ей невыносима мысль, что высший бог Мо Юань может ступить на гибельную тропу, поэтому она должна протянуть ему руку помощи.

Растягивая слова, она продолжила:

– Хоть ты и совершил грубую ошибку, моя госпожа решила проявить снисхождение. Ты останешься с госпожой и будешь проводить здесь все время, занимаясь культивацией, чтобы греховные помыслы покинули твою голову. Теперь немедленно поблагодари госпожу за оказанную милость!

Я с удивлением смотрела на них, совершенно не понимая, что происходит. Немного подумав, я пришла к выводу, что, сделавшись учеником Мо Юаня, я вела вполне праведную жизнь, не считая, конечно, истории с украденным кувшином вина. Если уж можно уличить меня в чем-то, так это в том, что я стала учеником Мо Юаня благодаря связям. Стоит заметить, однако, что это было не мое желание. Подумав обо всем этом, я уверенно произнесла:

– Но ведь между мной и наставником ничего нет. Наставник заботится обо мне лишь потому, что его настойчиво просил об этом старый друг, который проникся моей несчастной участью. Вы схватили и притащили меня сюда, еще и окатили водой, хотя вы не стоите даже мизинца моего наставника! Я ни за что не стану прислуживать вам!

На самом деле я вовсе не считала, что Мо Юань в чем-то превосходит Яо Гуан. Я сказала это, чтобы разозлить женщину. Высшую богиню действительно затрясло от злости. Она ударила рукой по столу и принялась сыпать угрозами:

– Если будешь упрямиться, тебя на три дня запрут в водной темнице!

Как я теперь понимаю, ревность в тот момент застила глаза Яо Гуан, а я, молодая и острая на язык девчонка, усугубила ситуацию и действительно заслужила те страдания, что выпали мне в последовавшие два дня.

Водная темница в доме высшей богини Яо Гуан намного изобретательнее обычной. Когда она пустовала, воды в ней было всего по пояс, а когда туда бросали пленника, вода, цунь за цунем, поднималась до груди и постепенно доходила до макушки. Но воды было ровно столько, чтобы заключенный не умирал, а сильно мучился от нехватки воздуха. К этой пытке можно привыкнуть: через несколько часов вода медленно отступает, позволяя перевести дух, после чего все начинается заново. Поскольку много тысячелетий подряд я только и делала, что бездельничала, я не смогла бы одолеть Яо Гуан, даже приложив все силы. Сопротивляться было бесполезно, оставалось только смириться с мыслью о скорой кончине.

Когда Мо Юань нашел меня, я уже едва дышала.

Но я была молода и крепка здоровьем, поэтому даже в состоянии крайнего истощения умудрилась удержаться в сознании. Я смутно помнила хладнокровное лицо наставника, одним ударом расколовшего железные цепи, опутывавшие двери темницы. В глаза ударил яркий свет. Он вытащил меня из воды, завернул в свое верхнее одеяние и холодно бросил побелевшей, словно полотно, Яо Гуан:

– Семнадцатый день второго месяца, вершина горы Цанъу [82]. Там мы сведем счеты.

Высшая богиня печально ответила:

– Мне действительно хотелось бы сразиться с вами, но вовсе не при таких обстоятельствах, не при таких…

Не успела она договорить, как Мо Юань со мной на руках развернулся и стремительно вышел. Стоявший у входа Старший соученик потянулся было забрать меня, но наставник даже не посмотрел в его сторону, так и продолжив путь, не выпуская меня из рук.

В тот момент я впервые подумала, что, хотя голос у Мо Юаня и не подобен раскатам грома, он все же может звучать очень уверенно и очень весомо. Хотя ноги и руки его и не подобны каменным столпам, в них сосредоточена огромная сила. Мо Юань вовсе не был изнеженным красавчиком.

Как только мы вернулись на гору Куньлунь, я тут же уснула крепким сном. Проснувшись, я узнала от Старшего, что Мо Юань уже отправился на вершину горы Цанъу, чтобы сразиться с Яо Гуан. Подобное нечасто увидишь, так что другие ученики мечтали тайком посмотреть на поединок.

В голосе Старшего слышалась досада, когда он спросил меня:

– Как думаешь, почему наставник велел мне присматривать за тобой?

Конечно, я не знала ответа на этот вопрос. Мне тоже было грустно из-за невозможности увидеть поединок между Мо Юанем и Яо Гуан.

Старший не умел держать язык за зубами. Слушая его непрерывную болтовню в течение нескольких дней, я поняла, что Яо Гуан скрывала то, что я нахожусь у нее в плену.

В ночь, когда я не вернулась в свои покои даже после того, как погасли фонари, мои соученики не на шутку забеспокоились. Они обыскали всю гору, но тщетно. Они догадались, что, по всей видимости, я поссорилась со служанками Яо Гуан и меня похитили. Хотя им и удалось прийти к этому умозаключению, у них не было никаких доказательств. Поскольку они очень переживали за меня, им ничего не оставалось, кроме как обратиться к наставнику. Едва наставник, уже собиравшийся отойти ко сну, услышал о случившемся, как он тут же накинул верхнее одеяние и в сопровождении Старшего отправился к высшей богине Яо Гуан. Она до последнего отказывалась признаться в содеянном, поэтому наставник, вытащив меч Оси Мироздания из ножен и наплевав на правила приличия, ворвался в дом, чтобы отыскать меня.

Старший, тяжело вздохнув, сказал:

– Если бы наш наставник не был столь решительно настроен, ты бы сейчас не разговаривал со мной.

Затем, улыбнувшись, он продолжил:

– Как только вы вернулись, ты потерял сознание и в бреду громко кричал, крепко сжимая руку наставника. Наставнику тяжело было слышать это, но все, что ему оставалось, гладить тебя по спине и утешать словами вроде «Не бойся, не бойся, я защищу тебя». Ха-ха, ты вел себя как маленький ребенок!