Дьявола не существует (ЛП) - Ларк Софи. Страница 40

— Ты говорил, — прорезает видео холодный голос Коула, ясный и бесстрастный. — Это означает еще один час.

Рэндалл издает сдавленный звук, который наполовину всхлипывает, наполовину яростно рычит.

Я как загипнотизированная смотрю на экран. Видеть, как этот человек терпит то же наказание, которое он нанес мне в семь лет. Я знаю, что чувствуют его коленные чашечки. В моем случае мрамора не было, но с течением времени деревянный пол сам по себе становился мучительным.

Однажды после трёх часов наказания я потеряла сознание и ударилась головой об пол. Рэндалл заставил меня закончить работу на следующий день.

Я смотрю на его мерзкую старую спину, когда его руки, связанные в запястьях стяжками, начинают трястись.

Меня пронзает водоворот эмоций: вина, страх, отвращение, тревога… а также жуткая злоба, которая шепчет: « Так тебе и надо, ублюдок».

Я думала, что прошел мимо этого.

Теперь я обнаружила, что ярость всегда была там, глубоко внутри меня.

То, что я сказала Коулу, было правдой: Я ненавижу Рэндалла. Я чертовски ненавижу его.

Ему нравилось мучить меня.

Когда моя мать его расстраивала, он вымещал это на мне.

Он ненавидел меня, но не мог оставить меня в покое.

И всегда этот мурашки по коже привлекали его внимание — его глаза блуждали по моему телу. Его приказ надеть клетчатую юбку, чтобы он мог меня в ней хлестнуть.

Даже в семь лет я знал. Он был моим отчимом, но его интересы были совсем не отцовскими.

Рэндалл больше не может удерживать позицию. Его ноги подгибаются под ним, и он переворачивается на бок.

В кадре камеры появляется Коул, шагающий вперед, одетый в одежду, не похожую ни на что, что я видел на нем раньше: клетчатую рубашку, джинсы и бейсболку. В руке у него пара болторезов.

Наказание быстрое. Он отрезает Рэндаллу большой палец.

Рэндалл воет и воет, звериные крики боли, которые гудят искажениями в дерьмовых динамиках моего ноутбука.

Я дергаюсь на сиденье, мгновенно покрываясь потом, мое сердце колотится галопом.

— Боже! Мой! — Я плачу.

Не знаю, что я ожидала увидеть, но я никогда не была свидетелем чего-то столь наглядного. Каждая клеточка моего тела кричит, чтобы я отвернулась, но мои глаза с тошнотворной напряженностью прикованы к экрану, а руки зажали рот.

Холодный и безжалостный, Коул приказывает:

- Встань на колени, на эти шарики. Твое время еще не истекло.

Я смотрю на Коула, настоящего Коула, стоящего рядом со мной.

Он смотрит на экран с таким же выражением лица, как и раньше, свободно сложив руки перед собой.

Я не могу поверить, что это те же самые руки, которые владели болторезами только… как давно именно?

— Когда ты это сделал? — Я шепчу.

- Вчера вечером. Пока ты спала, — отвечает он.

Мой рот открывается. Теперь я понимаю, почему он заказал для меня это утреннее шоу – казалось, оно появилось из ниоткуда, но я уверен, что он дергал за ниточки за кулисами.

– Рэндалл был в Бербанке?

- Рядом.

Меня снова притягивает к экрану новый поток ругательств и криков Рэндалла. Ему удалось лишь на мгновение вернуться в исходное положение, прежде чем снова упасть. На этот раз он теряет большой палец левой руки.

— Черт, — кричу я, закрывая лицо руками. - Как долго это продолжается?

Коул проверяет, как идет время на видео.

— Похоже, еще двадцать две минуты.

- Боже мой.

Я не думаю, что смогу это смотреть.

— Ты убила его? — спрашиваю Коула.

- Конечно, я это сделала.

Сердце у меня колотится, подмышки рубашки промокли от холодного пота. Не могу поверить, что смотрю это. Не могу поверить, что участвую.

Я смирилась с мыслью, что Шоу должен умереть, но это совсем другое. Рэндалл не представлял для меня угрозы. Это не что иное, как месть.

Еще крики. Еще один палец пропал.

- Зачем ты это сделал? — спрашиваю Коула.

— Я же тебе говорил, — говорит Коул, пристально глядя на меня своими черными глазами.

- Мне нужно тебя подготовить. Ты думаешь, что знаешь, что значит настроить себя против другого человека. Чтобы заманить их, выследить их, одолеть их и лишить их жизни. Но ты не знаешь. Ты не представляешь, как они будут просить и умолять. Как они сделают все, чтобы выжить. Как они воткнут нож тебе в глаз, как только ты потеряешь концентрацию, как только ты хотя бы подумаешь о милосердии.

Рэндалл умоляет и умоляет. Он попеременно ругается на Коула, мечется вокруг, пытается вырваться из своих пут, затем рыдает и хнычет, предлагая деньги, секреты, все, что он может придумать, чтобы спасти себя.

- Что ты хочешь?— он кричит. — Что ты хочешь?

Коул на экране смотрит на Рэндалла: ангел-мститель, темный и безжалостный.

- Я хочу, чтобы ты вернул Маре детство.

- Черт, Мара!

Рэндалл рычит.

- Трахни эту маленькую сучку, трахни ее мать и трахни СЕБЯ! Она заслужила все, что получила. Надеюсь, она сгниет в аду!

- Неправильный ответ, — говорит Коул на экране.

Далее следует кровавая баня.

Я смотрю и смотрю, чувствуя, как все покидает мое тело. Все эмоции тоже. Я становлюсь странно спокойным, моя голова парит над плечами, а тело внизу словно глыба льда.

Я наблюдаю, как Коул убивает Рэндалла медленно, жестоко и с явным удовольствием.

Я наблюдаю, как моя месть разворачивается передо мной.

Когда все закончится, Рэндалл превратится в мясо на полу. Эти тяжелые руки больше никому не смогут причинить вреда.

Я чувствую пустоту внутри, весь гнев, всю боль, всю обиду вычерпнули из меня.

Теперь все кончено. Действительно закончилось.

Я закрываю экран ноутбука и поворачиваюсь к Коулу. Я не могу сказать, монстр он или мой спаситель. Он выглядит так же, как всегда: суровый, красивый, безмятежный.

- Было ли приятно это делать? - спросила я его.

- Да. Это принесло глубокое удовлетворение.

- Почему? Я уже выиграла. Я сейчас счастлива. Я пошла дальше.

Коул поднимает черную бровь. — Нет никакого движения дальше. Я научился этому вместе с отцом. Если бы Рэндалл умер от старости, гнев не умер бы вместе с ним. Вы должны убить его. Я убил его ради тебя.

Я не знаю, что я чувствую.

Или, возможно, я чувствую все сразу.

Это неправильно, невероятно неправильно.

И все же… это тоже похоже на справедливость.

Я хотел смерти Рэндалла. Теперь он есть. Он заставил меня страдать. И он пострадал в ответ.

Коул вытаскивает флешку из ноутбука и еще раз протягивает ее мне.

- Однажды ты отдал свою жизнь в мои руки, в ту ночь, когда пришел в мою студию. Теперь я поставлю свое. Вот лента. Ты не сдашь его. Ты знаешь, что это было правильно.

Он сует флешку мне в руки, заставляя сомкнуть ее пальцами.

Я могла бы выйти из дома и отнести это прямо офицеру Хоуксу.

Но так же, как я знала, что Коул не причинит мне вреда, он точно знает, что я собираюсь сделать.

Я иду на кухню и бросаю диск в мусоропровод.

На следующее утро я просыпаюсь одна в постели.

Коул дает мне возможность осознать то, что произошло.

Теперь я понимаю, что все это было спланировано им, вероятно, еще несколько недель назад. В течение всего ужина он знал, что собирается мне показать. Вероятно, он знал, как я отреагирую. Даже то, что я бы сказала.

Однажды он сказал мне, что сюрпризов для него очень мало. В социальных ситуациях у него всегда наготове быстрый ответ, потому что он проигрывает весь разговор за долю секунды, уже зная, что он скажет и что ответит другой человек, дюжину раз вперед и назад, прежде чем любой из них когда-либо открывает рот.

Для него все как шахматы, на восемь ходов вперед.

Когда его противник играет по правилам, он почти никогда не проигрывает.

Я бросаю в игру искру хаоса.

Возможно, Шоу тоже.

Или Шоу становится менее предсказуемым, когда я вмешаюсь, отвлекая Коула, заставляя его принимать решения, противоречащие его интересам.